— Один философ, который жил ещё раньше Алеара, считал, что любая материя — это иллюзия. Реальны лишь наши мысли. Из наших мысленных картин и образов создаётся более подлинная реальность, чем та, которая нас окружает в повседневной жизни. Во всём этом очень трудно разобраться. Ясно одно: там, где более пятисот лет пребывали тела Эрении и Асфаара, действуют совсем иные законы, чем в нашем мире. Там Эрения и Асфаар оставались неизменными, а здесь они истлели.
— Они могли бы и живыми отсидеться в этом Междумирье…
— Значит, не могли. И потом… Они потерпели поражение. Одно дело жить победителем, другое — побеждённым.
"А бывает, что и победителям никакой жизни", — добавила она про себя. И ей показалось, что Тамран подумал примерно то же.
— Я уже пыталась выяснить, как Эрения создала такую иллюзию, но богиня не ответила на мой вопрос. А мне стало стыдно, что я задала его. Богиня не разглашает чужих секретов. Если бы Эрения захотела поделиться со мной секретами своего мастерства, она бы сделала это и после смерти. Но она не захотела. И с чего я взяла, что мне всё должны подать на серебряном подносе? Наверное, есть вещи, до которых я должна дойти сама. Как и любой, кто хочет по-настоящему овладеть своим ремеслом.
— Нэйя говорила, что многие великие маги уносят свои секреты в могилу исключительно из тщеславия. Не желают, чтобы их кто-то превзошёл. Или хотя бы сравнялся с ними…
— Она судит о других по себе. Кстати, она не говорила те6е, как раздо6ыла подвеску-ключ?
— Нет. Она заявила, что не имеет права о6 этом рассказывать. Якобы ключ из-за этого может потерять свою магическую силу. Знаешь, по-моему, она ненавидела Эрению, хоть и много трещала о том, что мы должны выполнить волю великой аранхины. Я имею в виду пророчество. Она сделала всё, чтобы вписаться в это пророчество, потому что о нём помнил народ. И ждал его исполнения. Но я всегда чувствовал: Нэйя предпочла 6ы, чтобы о пророчестве Эрении никто не помнил. И о самой Эрении тоже. Она ненавидела её. Нэйя умеет скрывать свои чувства, и всё же я успел неплохо её изучить. Она всегда говорила о6 Эрении с какой-то затаённой ненавистью. Мне даже не по себе становилось. Так ненавидеть человека, с которым ты даже не был знаком! Великим людям всегда завидуют, но Эрения умерла пятьсот лет назад.
После этого разговора Ариэне приснились царь Асфаар и похожая на ящерицу незнакомка, которые беседовали во дворе Скалистого Замка. Совсем как в картине-иллюзии, созданной Эренией. Великая аранхина прошлого позволила своей преемнице войти в эту картину, потому что хотела ей что-то сказать. Возможно, Ариэне следовало побыть там подольше, но она чего-то испугалась. Наверное, почувствовала, что есть опасность остаться в иллюзии навсегда. Такая опасность действительно существовала. Закончился этот сон примерно так же, как закончилось пре6ывание Ариэны в картине-иллюзии круглой башни. Во дворе замка появились люди, и Ариэна опять испугалась. Она узнала Брана, хмурого одноглазого Кинарета, Сартуна с его неизменной золотой серьгой в левом ухе… Молодчики Нэйи.
Ариэна проснулась с острым чувством тревоги. Прошло около месяца с тех пор, как пиратские корабли покинули берег Див-Аранхи. Они отправились на юго-запад. Люди Тамрана, следившие за пиратами, донесли ему, что эти бравые вояки намерены держать курс на остров Лиминас. Якобы хотят попроситься на службу к тамошнему правителю. Узнав об этом, Ариэна вздохнула с облегчением. Она 6оялась, как бы пиратская братия не вернулась на Ди-Милон и снова не начала терроризировать жителей посёлка. 3а обитателей Лиминаса можно было не волноваться. Это был большой густонаселённый остров, все порты и гавани которого надёжно охранялись. Правитель не жалел денег на подготовку и содержание гвардии, так что тамошних жителей давно уже не пугали гости с моря. Ариэна знала, что молодчики Нэйи не посмеют там разбойничать, во всяком случае в открытую, но проблемы они могут создать где угодно. Захотят ли их там терпеть? Сумеют ли они хоть где-нибудь прижиться? Возможно, сон был навеян тревожными мыслями, не оставлявшими Ариэну весь этот месяц… Или это был сигнал?
Утром Ариэна вызвала видение и поняла, что её опасения подтвердились. Пиратская флотилия шла на север — в сторону Ди-Милона. Скорее всего, этих головорезов просто выдворили с Лиминаса. А может, им не подошли условия, которые им поставил правитель острова. Так или иначе, но они возвращались домой. Скалистый Замок уже много лет был единственным местом, которое они могли назвать своим домом. Близился самый холодный зимний месяц. Этим бездельникам хотелось отсидеться до весны в тепле и сытости, а где они ещё имели такую возможность, если не на Ди-Милоне. Ариэна представила, каково будет жителям посёлка, когда туда нагрянут эти бандиты — усталые, озлобленные неудачами последних месяцев. Что теперь ждёт обитателей Среднего? У них отнимут все запасы, перережут скот. А кто защитит их от бесчинств этой разнузданной оравы? Нэйя всё же могла хоть как-то приструнить своих вояк, а сейчас её с ними нет.
Наспех одевшись, Ариэна кинулась в комнату, где висело полотно, расписанное ею в Доме Заложника. Картина с призрачным замком и сияющей над морем звездой очень нравилась Тамрану. Это он изъявил желание повесить её в царских покоях и время от времени подолгу ею любовался. Это полотно было дверью на Ди-Милон. Ариэна знала, что если она не поможет о6итателям Среднего, то никогда себе этого не простит. Они так верили в её высокое предназначение. И ждали её, считая, что её судьба неразрывно связана с Трёхостровьем. У Ариэны и у самой 6ыло такое чувство. Сколько раз у неё возникало страстное желание открыть заветную дверь и уйти туда вместе с Тамраном, но она боялась, что им не захочется возвращаться. А вернуться всё равно бы пришлось. К тому же она не хотела тратить силу на переход. Она не так давно её восстановила, а страна теперь очень нуждалась в её магическом даре. Враги не смирились с поражением. Они затаились и ждали удобного момента, чтобы нанести удар. А предотвратить этот удар, предупредить жителей Аранхайи об опасности могла только она, Ариэна, царица-аранхина, способная заглянуть в Великую Паутину, где хранятся картины как прошлого, так и будущего.
Сейчас опасность нависла над Ди-Милоном, и Ариэна знала, что совершить переход придётся не только ей. Обитатели Среднего не трусы, но их мало и они плохо вооружены. Ариэна прикинула, сколько придётся держать дверь открытой, чтобы переправить на Ди-Милон небольшой отряд. Она изрядно вымотается, но делать нечего. И это еще не самое худшее. Ариэна не сомневалась, что царские дружинники преданны ей и Тамрану. Воины пойдут за ней в огонь и в воду, и даже в иллюзию, но вряд ли удастся сохранить этот странный поход в тайне. Как может остаться незамеченным исчезновение целого отряда? В стране немало тех, кто недоволен царицей-полукровкой и до сих пор боится её магии. И как люди отнесутся к тому, что она, едва надев корону, отправила диввинских воинов воевать на острова? Защищать горстку каких-то чужеземцев… Люди и так устали от войны, а зима, скорее всего, просто передышка. И потом… Если даже царские дружинники не позволят сейчас пиратам высадиться на Ди-Милоне, где гарантия, что через некоторое время эти разбойники не объявятся там снова? Значит, там должно быть постоянное войско и не маленькое, но прокормить большой отряд жителям посёлка будет непросто. Довольно с них и того, что им столько лет приходилось кормить пиратов. Вот если бы те, кто не может купить землю в Див-Аранхе, согласились перебраться на Ди-Милон! Это было бы здорово, но Ариэна не сомневалась: большинство придут в ужас от одной мысли о том, что придётся жить на клочке суши, окружённом водой. Большой водой, которая на горизонте со всех сторон сливается с небом, а иногда приходит в неистовство, вздымаясь выше трёхэтажного дома. Да ещё этот призрачный замок… Сразу заговорят, что царица-колдунья заманивает людей в обитель Гиамары. Может, конечно, и найдутся смельчаки, которые решатся переехать на острова, но только не сейчас. Кто же осваивает новые земли в самое холодное время года? Можно было, конечно, увести жителей Среднего с Ди-Милона и разместить их пока здесь, во дворце, но тогда они уж точно потеряют всё, что нажили за много лет. Обосновавшись на Ди-Милоне, пираты уничтожат весь скот и разграбят все дома. Да и не хотелось бы, чтобы разбойники снова там обосновались. Жители Среднего любили свой остров. Они слишком долго налаживали там жизнь, чтобы всё бросить и поселиться на чужбине, где у них нет ни клочка земли. На Ди-Милоне земля не так плодородна, но это их земля, и она из года в год давала им урожай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
