содержания, но не затрагивали вопроса об ее истоках. На уяснение именно этой стороны его творчества и направлен наш сборник. Мы рассматриваем его как первый шаг, ставящий эту сложную, имеющую общетеоретический интерес проблему.
Фольклор — неисчерпаемое хранилище языковых и поэтически ценностей. На необходимость освоения его поэтами неоднократно указывал А. М. Горький. На первом Всесоюзном съезде советских писателей он обратился к писателям с призывом: «…начало искусства слова — в фольклоре. Собирайте ваш фольклор, учитесь на нем, обрабатывайте его. Он очень много даст материала и вам, и нам, поэтам и прозаикам Союза».
Творчество Садовникова представляет в этом отношении исключительный интерес.
Деятельность Д. Н. Садовникова, внесшего своей талантливо собирательской работой крупный вклад в сокровищницу русского фольклора, и его сильная, самобытная поэзия заслуживают самого серьезного внимания, углубленного научного исследования.
В. Крупянская
СТИХОТВОРЕНИЯ
К Волге
(«Тебе несу стихи, река моя родная»)
Тебе несу стихи, река моя родная,
Они — навеяны и созданы тобой —
Мелькали предо мной, окраскою сверкая,
Как рыбки вольные сверкают чешуей.
Простор песков твоих, лесов живые краски,
Разливы вешние ликующей воды
И темных Жигулей предания и сказки
На них оставили заметные следы.
Я вырос близ тебя, среди твоей природы;
На берегах твоих я речь свою ковал
В затишье вечеров и в шуме непогоды,
Когда, сердитая, ты разгоняла вал…
И я не позабыл, живя с тобой в разлуке,
Разбега мощного твоей живой волны
И вот несу тебе мятежных песен звуки,
Ты навевала их, тобой они полны!..
В Жегулях
(«…Курганы, кручи и вершины»)
…Курганы, кручи и вершины
Теснятся в неприветный ряд;
До сей поры они хранят
Свои суровые былины…
Зайдет ли речь о давней были —
Нам старики передают:
«Здесь из оврага выходили,
Там барки грабили, а тут —
На самой вышке, у Дурмана —
В лесу разбойничий был стан,
Да Стеньки — слышь ты — атамана
Подстерегали караван!..»
Под шапкой утренних туманов
Молчат сосновые леса
Про удальство и чудеса
Давно погибших атаманов…
Давно в горах не свищет пуля,
Кистень в лесу не сторожит;
Лишь чайка в воздухе дрожит,
Свою добычу карауля…
Из труб поселка дым взлетает,
Земля сохою поднята,
Стучит топор, и выплывают
В горах седые беркута…
Но дух людей, которым тесен
Казался мир в избытке сил,
Родной напев поволжских песен
В своем размахе сохранил.
И песня та путиной долгой —
И величава и стройна —
Несется вместе с синей Волгой,
Кидая в душу семена…
Кто песню вольную заслышит,
Кто от души ее споет —
Любое сердце расколышет,
Любые цепи разобьет.
Атаман и есаул
(«Исполнилось Стеньке пятнадцать лет»)
Исполнилось Стеньке пятнадцать лет,
С Ярославля Стенька в кашевары сел
К именитому разбойнику Уракову.
Взял его Ураков в подручники,
Что в подручники — есаулики.
Видать соколенка по напуску,
Видать подростка по замыслу.
«Не рука тебе, малый, кашу варить.
Давай-ка, Стенька, дружбу водить,
Богатые сёла на дым пускать!
Прокормила меня Волга-матушка,
Приютили горы Жигулёвские…
Али нам двоим да и места нет —
Атаману Уракову с Разиным»?
Отвечал Степан на его слова:
«Будет, Иван, да не в версту, брат…
Пойти — пойду, чур — не каяться».
На ловца-стрельца и зверье бежит:
Проплывает раз суденышко купецкое,
Дорогими товарами полным-полно.
Атамановы глаза разгорелися
Что на те ли на товары на купецкие, —
Атаман кричит: «Вон видать одно!»
А Степан — ему: «Не замай! Бедно!
Коли взял Степана в товарищи —
На такой борошо́н не заглядывайся,
Поджидай товару настоящего!»
На другое утро богатей того
Проплывает суденышко купецкое —
Атамановы глаза разгорелися
На чужой товар пуще прежнего, —
Атаман кричит: «Вон еще одно!»
А Степан — ему: «Не замай! Бедно!
Коли взял Степана в товарищи,
На такой борошо́н не заглядывайся, —
Поджидай товару настоящего!»
Как и зло взяло Уракова на Разина:
Он выхватывал пистолю из-за пояса,
Выпускал в него заряд да приговаривал:
«Не летать галчонку впереди орла!
Не бывать мальчишке мне указчиком!»
Есаул от пули не пошатнулся,
На кудрях черна шляпа не ворохнулась,
Атаманову пулю взад катит,
Взад катит да приговаривает:
«Не кидайся зря: — пригодится, брат!»
Атаманушка со страху окарачь пополз;
А Степан хватал пистолю разряженную,
Он без пороху разбойника на месте клал;
Собирал его удалых добрых молодцев,
Говорил им, разудалый, таковы слова:
«Покажу вам, братцы, волюшку пошире той!
Айдате-ка, ребята, под Астрахань!»
Астраханский загул
(«Государевым указом»)
Государевым указом
Атаману-вору Стеньке
Все прошедшие вины
С голытьбою прощены.
Откачнулся, разудалый,
Прочь от шаховой земли
И опять на Волгу сгрудил
Все суда и корабли.
Снова Стеньке с казаками
Вплоть до Дона вольный ход —
И до Астрахани Волгой
Он на Соколе плывет.
Вот и устье с камышами,
Святорусская земля;
Вон и башни зачернели
Астраханского кремля…
С каравана шум несется,
Песни, крики и пальба…
Дует свежая моряна
В парусовые зоба.
Вьются шали дорогие
На мачтовых деревах;
Снасти шелком перевиты,
Позолота на кормах…
А на пристани собрался
Астраханский вольный люд,
Машут шапками на Волгу,
Не расходятся и ждут.
Сходни брошены на берег;
Атаман вперед идет;
Перед соколом
