специальный комбинезон, из очень толстой кожи, предназначенный для работы на высоте, открыл люк гондолы, начал из него выбираться… и тут как раз взрыв. Ровно там, куда я должен был идти с проверкой. И если бы не одежда…
— Да, понимаю, — Валент коротко глянул на Пимаша и снова сосредоточился на своих внутренних ощущениях. — Вас отбросило обратно? В люк?
— Отбросило? Пожалуй. Но я и сам уже успел выпустить поручень и прыгнуть вниз. Взрывом мне лишь наподдало вдогонку.
— А каковы были последствия этого взрыва? — Штопор решил сменить тему. — Как вы полагаете?
Помощник капитана, занервничавший было при воспоминаниях о падении и травме, снова собрался с мыслями и заговорил гораздо охотнее:
— Я не знаю, в курсе вы или нет, но в нашем аппарате было шесть баллонетов. В смысле, баллонов с водородом. Три в передней части аэростата, три сзади. Так вот, подложили заряд явно под один из них, чтобы тот взорвался, а потом сдетонировали и остальные. У нас тогда не осталось бы ни шанса. Но в итоге мина взорвалась так, что повредила лишь шпангоуты, соединявшие переднюю и заднюю часть. Мы, грубо говоря, развалились пополам и потеряли зад, который и взорвался, но уже отдельно. Если бы не горящие обломки, долетевшие до нас, капитан вполне мог посадить гондолу на оставшихся баллонетах. Балласт он успел сбросить и рули высоты в положение посадки заклинил насмерть. Но то, что мы сумели сесть даже с пожаром на борту…
Пимаш неверяще покачал головой и вдруг остро глянул на Штопора:
— Нам все равно необыкновенно повезло! Необыкновенно. Если б мне кто рассказал, что такое возможно, я, пожалуй, не поверил бы.
— Понимаю, — повторился Штопор и предпочел вернуться к теме: — так, полагаете, рубку управления уничтожил один из обломков взорвавшейся части?
— Нет. Один из обломков поврежденного шпангоута. Упал сверху, когда начался пожар. А газ в передней части аэростата не взорвался потому, что капитан успел рвануть аварийные клапаны на баллонетах, выпустив сразу весь оставшийся водород. Наверное, это последнее, что он сделал. Да, после этого мы почти упали, зависнув лишь на остатках оболочки, но высота такое уже позволяла. Получилась все-таки посадка, а не падение, пусть и жесткая.
— Выходит, господин капитан нас спас?
— Вне всякого сомнения. Он и невероятная удача. Считайте, мы все вчера заново родились.
— Что ж, я понял. А как думаете, — Валент опять поменял тему, почувствовав, что собеседник разволновался, — Тот, кто подложил мину, был на борту во время взрыва?
— Нет, конечно. Если он не самоубийца. Да и нужды в том особой не было, часовой механизм изобрели не вчера и уж наверняка такие типы о них знают не понаслышке.
— Ну да, ясно. Значит, искать этого минера нужно в Реске?
— В столице, — кивнул помощник капитана. — Вне всякого сомнения. Думаю, стоит проверить всех, кто имел доступ к дирижаблю во время подготовки рейса.
— Хорошо, я понял, — Валент начал подниматься, нюх подсказывал ему, что все важное он уже услышал. — Господин Пимаш, благодарю за помощь.
— Не стоит благодарностей, — отозвался тот очень серьезно. — Это был мой долг. А вы… Найдите ту сволочь! Ради господина Каври. Мы все ему обязаны.
— Конечно, — с должным пафосом, в тон ему откликнулся Штопор. И даже не покривил душой при этом. — Конечно. Отдыхайте, господин Пимаш. И выздоравливайте.
Дверь за собой он закрывал очень аккуратно.
Все-таки побегать по здешним больничным переходам Ретену пришлось — обратно к Пеплу он несся именно что рысью. А в дверях чуть было не снес санитара, которого шуганула из палаты Эрс, уже вовсю хлопотавшая над постелью Дари:
— Н-неумехи! — ругнулась она сквозь зубы. — Кто только вас таких сюда нанимал?
Ресс, пропустивший «неумеху» в коридор, мстительно захлопнул за ним дверь, да еще и щеколду опустил.
— Что нужно делать? — расстояние до кровати он преодолел в два шага.
— Держать. За ноги. Остальное я сама.
— Вот так?
— Да. И не отпускать пока не скажу.
— Что с ним?
— Ворон, будешь отвлекать — тоже выставлю! — Эрселин внезапно, но очень естественно перешла на «ты», и Ретен не стал возражать.
Продолжая держать парню ноги, он обвел палату внимательным взглядом и сообразил все сам. Опрокинутая тумбочка, упавший мешочек с рунами и закатившийся под него флакон с кристаллами оказались весьма красноречивы. Как и емкость для промывания желудка, которой сейчас орудовала ресса.
— Теперь таз давай, быстро, — распорядилась та, не отрываясь от своего занятия. — Вон там, в углу. Я пока сама его придержу.
Ретен принес что сказали, поставил возле кровати и чуть отодвинул медичку:
— Давай я сам его переверну. А ты на живот дави.
— Что? Доводилось уже?
— Угу. И что удивительно — с этим же гаденышем.
— По-другому и не скажешь…
После того как Пепла прополоскали трижды и судороги прекратили скручивать парня с удручающей регулярностью, ресса слегка успокоилась:
— Так, прекрасно. Теперь еще разок и хватит.
— Н-не надо, — неожиданно булькнул пришедший в себя Дари. — Уже х-хватит. Все.
— Я тебе сейчас еще клизму поставлю! Чтобы окончательно дурь вымыть!
— Н-да, ресса, — язык слушался Пепла все лучше. — Видать, без судна вы себе наше общение все-таки не представляете.
— Без розог я его не представляю, засранец!
— Пока вроде нет. И, надеюсь, в этом направлении мы с вами работать не станем. Это я про клизму, если что, — Дари окончательно пришел в себя и уже пытался одновременно и вырваться, и потрогать лопнувший рубец на щеке.
Эрс ловко надавала ему по рукам и пригрозила:
— Продолжишь — свяжу.
— Да, розги отличная идея, — Ретен решил, что пришло и его время вмешаться. — А привязать — еще лучше.
— Эй, вы же несерьезно? Правда? — Пепел сделал вид, что страшно испугался.
— Эрдари, какого хр… что ты здесь устроил?!
— Немного погадал. Всего лишь.
— Убью!
— Не, папенька, не стоит облегчать жизнь своим врагам. Если ты сам меня прибьешь, им же потом заняться нечем будет.
Ресс сжал зубы и шагнул ближе.
— Но оно того стоило! — пискнул впечатленный этим Пепел. — Правда!
— Говори! — Ретен тут же подобрался.
— Скажу. Но… Тут такое дело… В общем, простите ресса,
