Через мгновение его голова показалась над поверхностью воды неподалеку от «Морской ведьмы». Сильными, уверенными движениями рассекая накатывающие на него пенные гребни, он плыл в сторону полосы тумана. И тут же, словно разгневанное его дерзостью, море пришло в неистовство. Тяжелые волны с яростью заплясали вокруг, ветер вздыбил их белые челки, и эта свирепая пляска с неудержимой силой повлекла Рэмзи к вздымающейся перед ним серой мутной стене. Он не оглядывался, боясь раскаяться в содеянном. И лишь когда первые мохнатые щупальца тумана осторожно коснулись его головы, взглянул назад, улыбнувшись оставшимся на фрегате друзьям.
Вдруг словно мощные медвежьи лапы сдавили ему грудь. О'Киф едва не задохнулся в этих жестких, звериных объятиях. Но через мгновение что-то подхватило его, подняло над клокочущим морем и будто вдавило в густую плотную пелену. Он почувствовал нестерпимую боль в ногах и вдруг сорвался, провалился в разверзшуюся под ним пустоту.
1989 год Неподалеку от Кайкос-Айленда
Пенни стояла на корме катера, крепко держась за поручни, и хмуро оглядывалась вокруг. Неожиданно чей-то крик, словно раздавшийся с небес, прервал ее размышления. И в то же мгновение с быстротою сердечного перебоя померк свет солнца; сгустилась тьма, повеяло колючим холодком.
Через миг все было по-прежнему. Пенни подняла глаза к небу и едва не ослепла от яркого солнечного света. Сияющая голубизна простиралась от горизонта до горизонта. Ни одно облачко не омрачало этого праздничного ликования небес. И тем загадочнее была внезапная темнота, только что поразившая Пенни.
Неожиданная суета, охватившая катер, заставила ее оглянуться и отступить в сторону, чтобы не мешать торопящимся матросам. Катер дрогнул и стал разворачиваться, будто для того чтобы возвратиться обратно. Она недовольно нахмурилась и только тут заметила среди волн плывущего к ним человека. Он двигался с большим трудом, словно обессиленный длительным путешествием, и казалось, вот-вот утонет.
На резиновый понтон, спущенный на воду, быстро сошли аквалангисты, спасатели и медик с белой аптечкой. Навесной мотор взревел, взбив густую блестящую пену, и понтон двинулся к плывущему человеку. До него оставалось всего несколько метров, когда его голова исчезла под водой. Сразу же на помощь кинулись два аквалангиста. Приподняв тонущего над поверхностью моря, они помогли поднять его на борт.
Спасатели склонились над бездыханным телом. Кто щупал пульс, кто делал искусственное дыхание. И Пенни, как ни вглядывалась, не могла за спинами матросов разглядеть фигуру и лицо спасенного человека. Она слышала лишь хриплый стон и кашель приходящего в себя. Неизвестность мучила ее. Волнение охватывало душу. «Не Тесс ли это?» — не раз задавала она себе вопрос.
С беспокойством смотрела Пенни в сторону плывущего к катеру понтона. Спасательная команда чуть расступилась, но по-прежнему ничего нельзя было разглядеть за их спинами. И Пенни нервничала все больше. Колени ее подогнулись, она едва не упала, но вовремя схватилась за тонкие металлические поручни. Лейтенант Биндар поспешил ей на помощь.
— Боже мой, неужели это она? — пробормотал он, подавая ей руку. — Я и не надеялся, что мы ее найдем.
— Я тоже, — покачала головой Пенелопа, отходя чуть в сторону и поправляя съехавшую набок шляпу.
Украдкой вытерла она выступившие на глаза слезы. Биндар сочувственно кивнул.
Приблизившийся понтон с тихим шелестом коснулся борта катера. Она заторопилась, желая поближе увидеть лицо спасенного человека. Но лейтенант удержал ее, жестом предлагая воздержаться от излишней спешки.
— Вода, усталость, несколько дней отчаяния, — заговорил он. — Думаю, она выглядит сейчас не слишком привлекательно. Стоит ли вам торопиться и лишний раз расстраиваться, глядя на нее, — лучше подождать.
— Возможно, — откликнулась Пенни. — Но она — единственный близкий мне человек. И я не могу бездействовать.
Она подошла ближе к понтону, стараясь сохранять спокойствие. Но, увидев, как матросы в чем-то напоминающем резиновую плетеную корзину поднимают на борт безжизненное тело, вдруг испуганно отступила назад, сдерживая рвущийся из груди крик. Нервная судорога стиснула ей горло, и невольно перехватило дыхание.
Еще раз взглянув на спасенного человека, она увидела, что это не Тесс, а молодой, крепкого сложения мужчина, и, досадуя на свое бессмысленное беспокойство, резко отвернулась в сторону. Вновь нахлынула боль, и чувство вины холодно укололо сердце. Надежда вновь оставила ее — теперь еще меньше шансов на благополучный исход этой истории.
Подняв глаза, она встретилась с сочувственным взглядом Биндара.
— Лучше бы мы ничего не нашли, — пробормотала она, беспомощно махнув рукой. — Все это лишь затрудняет наши поиски.
— Да, — согласился он, затем, слегка поколебавшись, спросил:
— Может быть, вызвать поисковую группу?
— Нет, не надо, — резко ответила она и тихо, вглядываясь в лицо лейтенанта, словно стараясь обрести в нем поддержку, произнесла после короткой паузы:
— Мы поищем еще два дня. Я оплачу все расходы и потерянное время. Но я должна во всем убедиться сама, сама найти ответы на свои вопросы.
Биндар пожал плечами и произнес пару слов в микрофон маленького портативного передатчика. Кружившие над их головами спасательные вертолеты развернулись и ушли за горизонт.
Пенни еще раз взглянула на распростертое на палубе беспомощное тело, над которым заботливо склонился корабельный доктор, и подумала о том, что спасенный ими молодой человек, вероятно, хиппи, раз носит такие длинные волосы. Почувствовав, что ей это неприятно, она посетовала на свою раздражительность и не спеша спустилась в каюту, желая уединиться и взять себя в руки.
«Чертов Ротмер! — думала она, спускаясь по узкому трапу. — Впрочем, я сама во всем виновата. Ах Тесс, Тесс, что бы я ни отдала, лишь бы ты осталась жива!»
Глава 4
Откинувшись на спинку стула, Пенни рассеянно водила пальчиком по краю маленькой фарфоровой чашки, глядя в иллюминатор на празднично улыбающееся море. Маленькие сияющие брызги волн легко скользили по толстому круглому стеклу, словно навернувшиеся на глаза океана слезы радости.
На душе же у Пенни было пасмурно. Другие, тяжелые слезы печали стояли у нее в глазах. Холодное дыхание отчаяния мучило ее сердце. Как угрюмые ночные призраки, вились перед нею неразрешенные тяжкие вопросы. И кровь, приливая к голове, стучала в висках.
Ах, если бы Тесс была жива! Если бы она смогла найти ее за эти два оставшихся дня! Но может быть, надежды напрасны? Может быть, Слоун Ротмер держит Тесс взаперти, скрывая от всего мира? Тогда искать ее надо иначе. Слоун еще в юности была умной и хитрой бестией, еще в колледже она умела ловко прятать следы своих грязных делишек при помощи денег и связей. И то, что Тесс, как говорят, прыгнула с борта «Королевы Нассо», вызывает серьезные подозрения на ее счет.
Дверь каюты со скрипом распахнулась. Пенни вздрогнула, но не обернулась на звук, стараясь успокоиться и встретить вошедшего тихой, умиротворенной улыбкой.
— Вернулись вертолеты, мисс Гамильтон, — послышался за спиной голос лейтенанта Биндара.
Она кивнула и, поставив на небольшой, привинченный к стене столик фарфоровую чашку, повернула голову. Лейтенант стоял в проеме двери, не входя в каюту.
— Как чувствует себя спасенный? — бодрым тоном осведомилась Пенни.
Она понимала, что обязана поинтересоваться здоровьем найденного ими человека. Хотя, честно говоря, ей сейчас не было никакого дела до этого вымокшего волосатого хиппи.
— Он все еще без сознания, — ответил Биндар, заходя в каюту и оставляя дверь слегка приоткрытой. — О нем позаботятся медики. Тем более что мы быстро приближаемся к берегу.
— Хорошо, — рассеянно произнесла Пенелопа и опустилась на сиденье большого мягкого кресла, мысленно проклиная свою бесчувственность. Ведь, право, этот парень совсем не виноват в ее бедах. — А вы знаете, кто он?
— Нет, — покачал головой лейтенант, опускаясь в кресло напротив нее. — Как это ни странно, но при нем не обнаружено никаких документов, удостоверяющих личность. И даже на одежде нет никаких меток.
— Что ж в этом странного? — пожала она плечами, вспомнив то время, когда сама одевалась в чужие обноски. — Не каждый может себе позволить носить вещи, купленные в фешенебельном магазине.
— Да, но это еще не все, — возразил Биндар, слегка покраснев от ее замечания. — Все его вещи прошиты вручную. Нет ни одного шва, на котором можно было бы обнаружить машинную строчку, ни одной молнии — лишь грубые деревянные пуговицы.
— В этом тоже нет ничего из ряда вон выходящего. Может быть, он принципиально носит лишь самодельную одежду. А при нем не обнаружили каких-либо бумаг? Визы, например.
— Нет, — вновь покачал головою лейтенант. — Правда, в подкладку его куртки зашиты какие-то монеты.
