— Все в порядке, — улыбнулась я, исподтишка разглядывая будущего мужа. — Ваша кузина обо мне позаботилась.
Руки у него были крепкие, мозолистые, и, совершенно очевидно, хорошо знакомые с физическим трудом.
— Что-то не так? — спросил виконт, поймав мой заинтересованный взгляд.
— Нет-нет, — успокоила я и зачем-то добавила, — в жизни вы гораздо лучше, чем на портрете.
Леди Маргарет и находящиеся рядом служанки хихикнули. Черт! Вот кто меня за язык тянул?
— Так вы полагаете, я хорош собой? — хмыкнул он, вскинув бровь.
Раз уж я ляпнула, что в голову пришло, менять тему было бы проявлением робости.
— Вполне.
Не слишком высок, но крепкого сложения, с темными отросшими волосами, распрямившимися под тяжестью воды, но все равно упорно вьющимися. Угрюмое выражение удивительным образом сочеталось с мягкими чертами лица, и в его взгляде на меня я не могла прочитать ничего кроме естественной заинтересованности.
— Идемте за стол, не то ужин остынет, — сказал он и взял меня под руку, вспомнив о правилах хорошего тона. — Как вы перенесли дорогу?
— Благодарю, хорошо. Правда, немного утомительно, — что-то подсказывало: лукавить не имело смысла, — еще никогда не уезжала так далеко от дома.
— Теперь ваш дом здесь, леди Элизабет, — сказал виконт с неожиданной жесткостью.
Он отодвинул стул.
— Садитесь.
Следующие несколько минут прошли в молчании. Голод взял свое, и я с удовольствием принялась за еду, размышляя попутно, что за человек достался мне в супруги. В нем не читалось жестокости, но в то же время было совершенно очевидно, что виконт привык держать все под контролем, и обитатели дома подчинялись ему беспрекословно.
— А где ваша дочь? — я только сейчас вспомнила о девочке, — разве она не спустится к нам?
— Энни немного приболела, — объяснила Маргарет и тотчас успокоила, — ничего серьезного, просто легкая простуда, и я уложила ее пораньше.
— Анна, — коротко поправил Стенсбери. — Ее зовут Анна. Энн. Но не Энни.
Так-так. Стало быть, девочку он тоже держит в ежовых рукавицах. Я вдруг почувствовала единение с ребенком, которого даже не знала. Эбигейл тоже не баловала меня лаской.
— Кстати, спасибо за комнаты, что вы выделили мне. Они прекрасны.
Виконт посмотрел на меня.
— Это спальни моей матери, — сказал он. — У нее был хороший вкус. Я рад, что вы довольны. Но, если хотите, можете там все поменять.
Уфф… Ну, слава Богу, хоть не его покойной жены. В призраков я не верила, но боялась.
— Не стоит. Мне все очень нравится.
В течение следующего получаса Маргарет рассказывала мне о жизни в Нальгорде и деревне, вводила в курс дела и поинтересовалась, как дела у тетушки и кузена. Мы говорили ни о чем и обо всем, Стенсбери же за все это время произнес едва ли и пару-тройку фраз.
Под конец Маргарет, решив, очевидно, дать нам возможность поговорить наедине, отправилась спать, пожелав спокойной ночи и пообещав завтра провести экскурсию по замку. Мне не хотелось, чтобы она уходила — в ее присутствии я чувствовала себя увереннее.
— Почему вы решили жениться на мне?
Стенсбери взял кубок и отпил вина. Вопрос, судя по всему, стал для него неожиданным.
— Потому что Маргарет рекомендовала вас как честную леди с добрым именем, — ответил он. — А большего мне и не нужно.
Я и не ожидала, что он начнет рассыпаться в комплиментах, но все же слышать это было немного обидно.
— А почему вы согласились стать моей женой и уехать на край страны?
— Потому что устала жить под тетиной крышей, — я тоже не стала приукрашивать действительность, — А еще потому, что сестру моего несостоявшегося мужа отправили на костер как еретичку. Оставаться в Аране было опасно.
— Справедливо, — Ричарда мои слова нисколько не обидели и, кажется, он оценил мою откровенность.
В горле пересохло. Не став вызывать прислугу, самостоятельно налила себе вина и сделала большой глоток.
— Я не жду, что вы полюбите меня, виконт Стенсбери, как и не могу обещать, что полюблю вас, но даю слово, что буду хорошей женой и сделаю все, чтобы вы не разочаровались. — Немного подумав, я все же решилась добавить. — Надеюсь, что вы и не заставите меня жалеть о своем выборе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он посмотрел на меня и улыбнулся. Впервые за весь вечер. Точнее, уже ночь.
— Мне нравится ваша привычка называть вещи своими именами, Элизабет. Думаю, у нас есть шанс поладить.
Дорогие читатели! Если вам понравилась книга, пожалуйста, оцените ее и поделитесь впечатлением!
С любовью, Елена Филимонова
ГЛАВА 5
Утомительная дорога и напряжение последних дней сделали свое дело — я провалилась в сон как только голова опустилась на подушку. Не помню, что именно видела в ту ночь, но поутру была готова поклясться, что в моем сне присутствовал виконт.
Брайди разбудила меня, когда уже окончательно рассвело, и обитатели дома успели позавтракать.
Служанка распахнула тяжелые бархатные драпировки, и в спальню хлынуло мутное зимнее утро. Сквозь густые облака пробивалось уже не греющее солнце, местность утопала во влажном тумане, и дальше десяти футов ничего нельзя было разглядеть. Из приоткрытого окна доносились голоса дворовой челяди, хлюпанье грязи под ногами и сердитое карканье ворон на облетевших деревьях.
Я стояла у окна, кутаясь в теплый халат, оставшийся еще от матери — подарок королевы, в те времена, когда родители жили при дворе.
— Думаю, сегодня вам стоит выбрать наряд потеплее, — сказала Брайди, копаясь в еще не разобранных сундуках. — Как насчет синего?
— Пусть будет синее, — равнодушно ответила я.
За ширмой уже испускала пар горячая ванна, и, это оказалось самым приятным моментом за утро — последние две недели я мечтала о возможности нормально помыться, не дрожа от холода в старой лохани на очередном постоялом дворе.
Горячая вода радушно приняла в свои объятия, и я не сдержала счастливого вздоха, погрузившись в нее. Несмотря на то, что спальню как следует протопили, а под матрас положили горячие камни, к утру я все равно успела замерзнуть.
Брайди натирала мне спину, и я не могла видеть ее лица, но кожей чувствовала — служанка хотела о чем-то спросить, но никак не решалась. И было нетрудно догадаться, что именно так интересовало ее.
— Спрашивай уже, — сказала я, зная, каким будет ее ответ.
Брайди перестала тереть мочалкой мою спину и немного помолчала.
— Как вам виконт, миледи?
Я улыбнулась, поняв, что оказалась права.
— Лучше, чем на портрете, — большего на тот момент я сказать не могла.
Что он за человек? Нелюдимый, слегка грубоватый и начисто лишенный придворных манер, но при этом, кажется, не жестокий. Скорее, жесткий. Интересно, все северяне такие?
— Если отправитесь сегодня на прогулку, не забудьте взять горячего эля, — посоветовала она. — Вы ведь поедете вместе с виконтом?
Хороший вопрос… Прошлым вечером Стенсбери и словом об этом не обмолвился, но если сегодня получится застать его дома, обязательно попрошу — заодно и узнаем друг друга получше, хотя мне по-прежнему было некомфортно о мысли, что придется остаться с ним наедине. Я не боялась виконта, но и расслабиться в его присутствии пока не могла. «Надо учиться, милочка», ехидно подсказал внутренний голос. Скоро я буду его женой, и мне придется не только сопровождать его на прогулках, но и кое-чем другим заниматься.
…Внизу уже заканчивали накрывать стол. Вокруг суетились две служанки, судя по всему, мать и дочь; увидев нас, добродушно поприветствовали и почти не скрывали своего любопытства. Будь здесь Эбигейл, наверняка бы отчитала обеих за неподобающее поведение, но меня происходящее развеселило. В них не было столичной чопорности, а дисциплина в Фитлфилд-Холле, очевидно была не такой жесткой, как в тетушкином доме. Странно, я думала, такой суровый хозяин, как виконт, держит все в ежовых рукавицах.
— Мистер Стенсбери отбыл в деревню, — сообщила та, что помоложе, — велел пожелать вам от его имени доброго утра, а еще передал, что вернется к обедне и ждет вас на прогулку.
