То, что мог предложить мне мой домашний бар, было намного, намного хуже.
* * *
«Комбо» Брэйквуда отъехал от моего дома как раз в тот момент, когда из-за поворота показалась передняя часть «роллс-ройса» миссис Гроддехаар. Я стоял над тщательно упакованной в герметичные мешки грудой имитаций бейсбольного снаряжения.
— Что ты в них напихал? — спросил я Брэйквуда несколько минут назад.
— Лучше, если… — Он немного подумал. — Впрочем, тебя эта информация всё равно не повергнет в ужас, поскольку ты в этом не разбираешься.
— Именно, — кивнул я, хотя очень не люблю признаваться в каком бы то ни было невежестве.
— Ну так вот, там смесь производных бутилового сельсен-меркаптана и этилового меркаптана плюс еще несколько добавок, но… Что?
— Вроде гнилой капусты в супе из канализации?
— Ну!
— Тогда, похоже, как раз это мне и надо. Спасибо. — Мы пожали друг другу руки, затем Брэйквуд сел в машину и уехал.
Джозеф поспешил мне навстречу.
— Разрешите, сэр? — Он протянул костлявую руку, намереваясь вырвать у меня связку бейсбольных бит.
— Э-э! — отказался от помощи и одновременно предостерег я. — Нет, спасибо, я сам справлюсь.
Джозеф мелкими шажками побежал впереди меня к «роллс-ройсу», открыл дверцу и отдал честь с еще большим рвением, чем на прошлой неделе. Я аккуратно уложил в машину постукивающий, словно ксилотон, сверток и расположился на сиденье сам. Проверив, надежно ли закрыт мешок, я слегка шевельнул бровями в знак того, что можно ехать. Джозеф явно только того и ждал, и мы тронулись в путь.
Два дня назад я выволок из гаража «бастаад» и проехался от своего дома до… Ну, до того места, где должен быть поворот на… какую-то улочку, ведущую в сторону Ходден-парка. В ту сторону я ехал сорок три минуты, причем отнюдь не до конечного пункта маршрута. Обратно я возвращался подавленный и злой, не раз нарушал правила и доехал до дома за тридцать шесть минут. Почему в таком случае на свою первую и пока единственную встречу с клиенткой я ехал с Джозефом двадцать минут с небольшим? Я видел часы «роллс-ройса», те самые, знаменитые, заглушающие своим тиканьем шум двигателя. Было девять сорок, столько же показывал и мой «касаверас». Я слегка потянул носом воздух, но в тихом нутре автомобиля это прозвучало подобно японскому гонгу.
— Желаете аптечку? — спросил Джозеф. Прежде чем я успел ответить, стенка возле бара разошлась, и из нее выдвинулась маленькая, но весьма богато снаряженная аптечка. Я покачал головой. Мне не удалось заметить, что сделал Джозеф, но аптечка тут же вновь ушла в панель. Я потянулся к радиоприемнику и тут кое о чем вспомнил.
— Сколько человек работает у миссис Гроддехаар?
— В доме тридцать шесть, в загородном имении еще восемнадцать.
— Мы едем в имение? — уточнил я.
— Нет, в дом, сэр.
— Хорошо. Тридцать шесть. Есть среди них кто-то новый? Работающий недавно?
— Вы шутите? — Он повернулся и уставился на меня, словно я предложил ему прогуляться с расстегнутой ширинкой.
— Ведь я же сам видел, — настаивал я, — молодых девушек…
— Это работники во втором поколении, — сказал он таким тоном, словно утверждал нечто вполне очевидное, типа «Солнце светит днем, а луна — ночью».
— Поставщики? — продолжал расспрашивать я.
— Мы сами всё привозим, — отрезал он. Наверняка не он возит ветчину и артишоки, он возит только госпожу. И ее гостей.
— А ремонтные бригады? Водопроводчики? Электрики?
— Господа платили за обучение каждого, кто хотел приобрести какую-либо профессию. Мы на полном самообеспечении.
Я пожалел, что не взял с собой Пиму в качестве помощницы детектива. Она не поверила и половине того, что я рассказал ей о визите к миссис Гроддехаар. Даже в половину половины не поверила. Жаль, что не было Фила. Он бы поверил.
Мы плавно свернули налево. Ну да, именно здесь я был вчера — и не заметил никакого разрыва в живой изгороди, старой, высокой и густой.
— Как так получается, что мы вдруг оказываемся на этой улице? — не выдержал я.
— Как обычно: нужно свернуть налево, — удивленно ответил он, словно я не понимал самых очевидных вещей. Так мне и надо, нечего раскрывать рот, когда…
Который час?! Десять ноль шесть! Черт побери, мы ехали двадцать шесть минут, пусть будет двадцать семь, поскольку мы еще не стоим у ворот. Но и так…
Я стиснул зубы и не стал задавать очередной идиотский вопрос.
— Элизабет возьмет багаж, — сообщил не терпящим возражений тоном Джозеф, когда я вышел из машины, а горничная, в чертах которой я начал обнаруживать сходство с Джозефом, сделала книксен и протянула руки.
— Хочешь меня обнять? — спросил я.
— Я возьму ваш багаж. — Она даже не улыбнулась. Почти наверняка — дочка Джозефа.
— Ни в коем случае!
Я обошел ее и направился к двери. Горничная догнала меня, опередила и пошла первой. В следующих дверях уже ждала пожилая, которая в прошлый раз следила, не попытаюсь ли я спереть из гостиной Матисса. Я кивнул ей, перешагнул порог и двинулся в уже известном мне направлении. В гостиной я вежливо поклонился, положил сверток на кресло и нагнулся к руке миссис Гроддехаар.
— И что теперь? — спросила она, показывая мне на другое кресло.
Я присел на краешек сиденья и посмотрел на часы.
— Нужно пойти к витринам, — сказал я. — Если я не ошибаюсь, вас обворовывает некто, отсутствующий здесь телесно.
— С того света? — Она вовсе не удивилась, лишь уточняла.
— Примерно так. Из другого времени. — Я немного подождал, но она не рассмеялась, не постучала костлявым пальцем по виску. — Как мне кажется, некто разработал метод проникновения в другое время. Возможно, этот туннель не слишком велик и вор не в состоянии пробраться по нему сам, а может быть, просто не хочет. Может быть, боится…
— И правильно боится! — кивнула хозяйка.
— Да… Ну так вот, этот некто ворует, что ему в лапы попадется, может, продает, чтобы оплатить какие-то там свои дальнейшие исследования. Неважно. Он крадет, мы должны это прекратить. Поэтому, — я ткнул большим пальцем назад, — сейчас мы отправимся к экспонатам и совершим несколько манипуляций.
— Мне позвать кого-нибудь в помощь? — предложила она.
— Нет, для этого помощь не требуется. — Она встала:
— Ну, тогда идем.
Я взял сверток, и мы пошли. В музейно-бальном зале я подошел к витринам с бейсбольными битами, положил на пол свой багаж и повернулся к хозяйке:
— Сигнализация? Ключи?
Она покачала головой. Ну да, конечно, — кто бы осмелился?
Я открыл витрину и начал выгружать оттуда музейные экспонаты — побитые, с отполированными ладонями рукоятками, одни в лучшем состоянии, другие в худшем. Они издавали мелодичный стук, когда я довольно небрежно складывал их на пол. Затем я достал, намного аккуратнее, свои «биты» и начал размещать их примерно в том же порядке в витрине.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
