— Да уж как же без тебя! Пытаешься примазаться к моим успехам? При том, что сам напрочь лишён даже зачатков магии. Какой из тебя на хрен заклинатель?..
Она оборвала свою речь из-за негромкого дребезжания, словно по дому прошлась волна мелкой вибрации.
— Гость, — резко выдохнула Иона и выжидающе уставилась на Тиббота. — Ну и чего сидишь?
— Как чего? — выкатил тот глаза. — Сейчас вроде черёд Дарреля.
Мелкое дребезжание повторилось и на этот раз длилось чуть дольше.
В дверях показался Лльюэллин.
— Где Даррель? — осведомился он слегка раздражённо.
— Спит небось, — ехидно ухмыльнулась Иона.
— Чего же вы ждёте? У нас на пороге гость. — с намёком приподнял бровь Лльюэллин, переводя взгляд с Ионы на Тиббота.
— Я занята. Властвующая ждёт свежий отвар, — скороговоркой протараторила колдунья и быстро отвернулась к своему котелку.
— Не моя очередь, — протестующе вскинул ладони Тиббот.
В третий раз сигнал сопровождался не только звуком, но и световым мерцанием.
— Проверьте круг и разбудите уже кто-нибудь этого придурка Дарреля, —распорядился Лльюэллин, показывая свой красивый профиль, а затем бесшумно скрылся в сумраке коридора.
— Даррель совсем обнаглел, — высказала своё мнение Иона. — Что-то подозрительно регулярно его одолевает богатырским сном в час, когда именно ему выпадает жребий встречать гостей. И почему Лльюэллин до сих пор не донесёт на него Властвующей? Ведь ясно как день, что этот дармоед просто делает вид, будто не слышит сигнала.
— Будто у Властвующей других забот нет, как вот только в бытовых дрязгах и разбираться.
— Защищаешь Дарреля? В конце концов твой брат не обязан выполнять чужую работу.
— Ну так взяла бы, Ион, и сама донесла, чем трепаться без толку.
— Да катись ты к чёртовой матери, Тиббот! — тихо огрызнулась колдунья.
Глаза Тиббота хитро блеснули.
— Твой странный парадокс, Иона, заключается в том, что дурные манеры и вульгарный язык, непостижимым образом уживаются в невероятно соблазнительном теле.
— Язык тебе мой значит не нравится? Вот только попробуй ещё хоть раз появится в моих покоях без приглашения!
— Это когда я себе позволял подобное? — удивился Тиббот, пряча лукавую улыбку.
— А прошлой ночью? Когда припёрся по мою душу прямо в ванную.
— Упаси боже! Ни в коем случае я не претендую ни на какую душу, меня волнует исключительно твоё горячее тело.
Обрывая их словестные перепалки и небрежно громко хлопнув при появлении кухонной дверью, к ним, наконец-то, присоединился Даррель, по пояс голый и весь какой-то взлохмаченный.
— Смотрите, спящая красавица уже проснулась, — засмеялась Иона, не упуская возможности уколоть приятеля. — Снова проспал всё интересное.
Даррель лишь молча отмахнулся и расхлябано, в развалку направился к большому холодильнику. Подошёл, приложил ладонь к дверке и на какое-то время замер, тщательно в уме проговаривая свой заказ. Затем вытащил оттуда две алюминиевые банки пива, затянутые тонким налётом инея и плоское блюдо с красиво выложенным на нём ассорти: сырное с виноградом и персиковым чатни.
Тиббот провожая Дарреля глазами, подначил Иону:
— Вместо того чтобы играться в мультики про погоду, могла пойти, и сама разбудить, как принято будить спящих красавиц.
— Не дождётесь! — гаркнула та, изображая возмущение, но непослушное лицо при этом расплылось в широченной улыбке.
Дверь кухни снова открылась, заставляя всех присутствующих обернуться к возвратившемуся Лльюэллину. И одновременно каждый непроизвольно задался вопросом: что означает напряжённое, даже, пожалуй, озадаченное выражение его лица, и к чему им следует готовиться?
— Там никого не было, — сдержанно сообщил Лльюэллин, отвечая на их пытливые взоры. — Ни у входа, ни на площадке за углом дома, вообще нигде.
— Вот это да! — поразилась Иона. — Такое случалось прежде?
— Я что-то не припомню ни одного случая, — качнул головой Тиббот и поймав взгляд Лльюэллина с осторожность поинтересовался: — Властвующая уже знает?
— А ты как думаешь? — Лльюэллин смерил брата жёстким взглядом. В разливающемся от свечей колеблющемся неровном свете резкие тени ложились им на лица, делая их старше той возрастной отметки на которой когда-то в их организмах остановились все процессы физиологических изменений. — Дом отсканировал особу женского пола. Само собой, необходимо её вернуть. Тиббот, ты меня слушаешь? Я собираюсь отправить за ней тебя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А может ну её? Ушла и шут с ней. Коли уж тут не подействовали наши чары, и дом не стал её удерживать, стало быть она ему не ко двору пришлась.
— Перестань молоть вздор. Магическая маскировка не сработала. Какая-то женщина была здесь и дом открылся ей. Значит теперь она принадлежит нам. Не думал, что необходимо напоминать вам о непреложных правилах.
— Тогда почему дом её отпустил? — спросила Иона, меланхолично разглядывая тихо кружащие за окном снежинки, размером с приличную тарелку. — Может быть она обладает какой-то особенной магией, неподвластной нашим чарам. Новую преклоняющуюся с такими способностями Властвующая вряд ли захочет, особенно после истории с Евгенией.
— Властвующая уже велела разыскать её.
— Почему я? — недовольно скривился Тиббот. — Отправь вон Дарреля. Это, между прочим, его гостья была.
— Потому что я отправляю тебя. На обратной стороне двери и ступенях остался её энергетический след. Я помещу его в артефакт поиска, это поможет вычистить направление.
— Да ладно тебе, Ллью, — Даррель смотрел осоловевшим взглядом в потолок, а на столе перед ним к этому моменту сформировалась уже целая башенная конструкция из опустевших пивных банок. — Зачем доверять Тиббу такую важную работу, если можно сделать всё самому? Безопаснее, надёжнее и к тому же отличная возможность показать исключительное усердие в маниакальном стремление выслужиться любой ценой.
— Совсем с катушек съехал, — Иона покрутила пальцем у виска и поцокала языком.
— Прекращай выпендриваться Даррель. Протрезвись и принимайся за свои прямые обязанности, — грубо отрезал Лльюэллин.
— А то что? — тонкие губы Дарреля скривились в злой ухмылке. — Прикончишь меня? Что ж, давай! Глядишь, Дом со скуки согласится приютить у себя ещё и призрака-алкоголика. А жратву для Сатис втроём тянуть будете, ибо наплыв гостей у нас как-то невелик.
— Не прикончу. Пока. Но если ещё хоть раз посмеешь уклониться от работы, я предъявлю Властвующей твою коробку сентиментальных воспоминаний.
— Ты рылся в моих вещах, ублюдок?! — Даррель вскочил, сжимая кулаки.
Лльюэллин взглянул на него насмешливо, недобро ухмыльнулся и продолжил:
— Ладно шифоновый пеньюар. Кажется, у прошлой хозяйки в нём кое-где просвечивало тело… Но отрезанный локон волос или заляпанная кровью перчатка…
Он не успел договорить, как Даррель с такой силой ударил кулаком ему в лицо, что Лльюэллин отшатнулся и, потеряв равновесие, упал на пол. Но уже через пару секунд вновь стоял на ногах, и противники сцепились друг с другом в безобразной рукопашной драке.
Не скоро и с великими усилиями Тибботу и Ионе удалось растащить их по разным углам дома.
— За коим лешим ты опять его раздраконил? — Иона отчитывала Дарреля в его собственных покоях, энергично смазывая заработанные молодым мужчиной синяки и ссадины вонючей жирной мазью.
Тот упрямо молчал, только сильнее стискивал зубы, излучая глухую ярость.
— Вот ты дурень! — всплеснула руками Иона. — И эгоист неблагодарный. Он же тебя выгораживает постоянно. А ему оно надо, сам подумай? Своё бремя тянет, так ещё за тебя обормота радеть должен? Он ведь тоже поди не чурбан бесчувственный.
Дверь плавно отъехала в строну. К ним заглянул Тиббот и, держась немного натянуто, объявил:
— Ну в общем я отчаливаю. Гостинцы какие заказывать будете?
— Иди уже, — Иона махнула на него рукой.
— Я так понимаю, поездка твоя как обычно затянется? — Даррель поднял на него пасмурный взгляд. — Оторвись там по полной за меня. За всех нас.
