– Хочешь, чтобы я помогла тебе найти маму? – ласково проговорила она, делая осторожный шажок к медвежонку.
Медвежонок с надеждой взглянул на неё.
Сара вздохнула.
– Я не знаю, где твоя мама. Если честно, я даже не знаю, где я сама. Но, может быть, я здесь именно потому… в этом сне… если это действительно сон. Я здесь для того, чтобы отвести тебя к маме.
Медленно, маленькими шажками, Сара вернулась ко входу в иглу. Ей показалось, что медвежонок голодный, а у нее были сэндвичи, хотя она сомневалась, что ему уже можно есть твёрдую пищу. Маленькие медвежата питаются маминым молоком, но его нужно хоть чем-нибудь покормить, иначе на таком морозе он долго не выдержит и у него просто не будет сил, чтобы куда-то идти.
– Такого ты ещё не пробовал, – пробормотала Сара, разворачивая фольгу, в которую дедушка завернул сэндвичи. – Как хорошо, что они с креветками. Ещё я люблю сэндвичи с сыром и кетчупом, но они бы тебе не понравились.
Хотя медвежонок наверняка никогда раньше не слышал, как шуршит фольга, он кажется, сразу понял, что сейчас его будут кормить. Он подошёл и остановился буквально в шаге от Сары, с надеждой глядя то на неё, то на серебристый свёрток в её руках.
Сара рассмеялась и тут же виновато умолкла, когда медвежонок испуганно отскочил.
– Извини. Я не хотела тебя напугать, – прошептала она. – Да, это тебе. Иди сюда. На, попробуй. Тебе понравится. Креветки вкусные.
Вытянув шею, медвежонок принюхался и огляделся по сторонам, как будто знал, что нельзя подходить к человеку и брать еду у него из рук, и что если сейчас придёт мама, она его отругает. Но когда Сара отломила от сэндвича маленький кусочек и протянула его медвежонку, он не смог устоять. Быстро выхватил угощение из пальцев Сары, жадно его проглотил и подошёл ещё ближе. Хотел добавки.
– Я же говорила, тебе понравится, – улыбнулась Сара. – Только много нельзя, ты не привык к такой пище. Ой…
Сам медвежонок считал иначе. Он подошёл к Саре вплотную и принялся тыкаться мордочкой в свёрток с сэндвичами.
– Ладно, ешь. Я вижу, что ты голодный. – Она положила свёрток на снег, и медвежонок тут же набросился на угощение. – Интересно, и долго ты бродишь один? Смотри, какой ты пушистый и пухленький. Значит, голодаешь не так уж и долго…
Пока медвежонок был занят едой, Сара осторожно сняла одну перчатку и погладила его по загривку. Она приготовилась тут же отдёрнуть руку, если ему не понравится, но медвежонок не возражал. Он только бросил на неё взгляд, проверяя, что она делает, и вернулся к еде.
– Надо скорее найти твою маму. – Сара присела на корточки и принялась гладить мягкие складки меха на шее медвежонка. – У нас остались только дедушкины сэндвичи и шоколадное печенье. Но печенье тебе нельзя. Я точно знаю, что шоколад вреден собакам. И медведям, наверное, тоже. – Она зябко поёжилась. Не стоило ей снимать перчатку в такую стужу. Но ей так хотелось потрогать его мягкую шёрстку. Теперь рука ныла от холода, да и саму Сару знобило.
Она надела перчатку и стала гладить медвежонка уже смелее: почесала его за ухом, пощекотала под подбородком, словно он был котёнком. Икник, дедушкин кот, не позволял ей таких фамильярностей, а медвежонок только довольно жмурился. Он был вполне дружелюбным, особенно теперь, когда Сара его покормила. Закончив есть, он облизал пасть – Сара мельком увидела его зубы, очень большие для такого маленького медвежонка – и обнюхал её перчатки, проверяя, нет ли ещё чего вкусненького.
– Надо дать тебе имя, – задумчиво проговорила Сара. – Не могу же я звать тебя просто мишкой.
Она провела рукой по его круглой белой голове, и медвежонок ласково ткнулся носом ей в руку.
– Да! Ну конечно! – Сара улыбнулась. – Я назову тебя Питер. Как дедушкиного медвежонка. – Она вдруг озадаченно нахмурилась. – Может быть, ты и есть дедушкин медвежонок? Может быть, я отведу тебя к маме, и тогда дедушке с Алайнаком не придётся бросать тебя одного на морском льду в конце лета? – Сара тряхнула головой. – Нет, так не бывает. Как я могла оказаться в дедушкиной истории? И это не сон. Теперь я уверена, что не сон. Ты настоящий. Тебя можно потрогать. А во сне ничего не потрогаешь…
Она выпрямилась в полный рост и с тревогой огляделась по сторонам. Как ей найти белую медведицу среди всего этого снега?
– Может быть, ты сумеешь её найти, – обратилась она к Питеру. – Белые медведи находят добычу по запаху, я об этом читала. Ты сумеешь учуять маму? Или ты ещё слишком маленький?
Питер стоял совсем близко, почти касаясь её ноги. Сара чувствовала исходящее от него тепло. Ей показалось, он ждёт, что она скажет ему, что делать. Он привык следовать за своей мамой.
– Даже не представляю, куда нам идти, – пробормотала она. – А вдруг мы пойдём не в ту сторону и я уведу тебя ещё дальше от мамы?
Питер наклонил голову, обнюхал снег, а потом поднял голову и внимательно посмотрел на Сару чёрными блестящими глазками.
– Ты что-то почуял? – Сара наклонилась, чтобы рассмотреть снег поближе, и радостно ойкнула: – Следы! Какой ты умничка!
Следы почти не видны – если бы не медвежонок, Сара бы в жизни их не заметила, – но они есть! Вот они! Крупные отпечатки тяжёлых лап. По форме такие же, как у Питера, но по размеру гораздо больше. Они тянулись по снегу, теряясь в белой дали, как бы приглашая идти за ними.
– Наверное, она тебя потеряла и пошла искать. Значит, нам надо её догнать, – твёрдо сказала Сара. Она подхватила пакет с сэндвичами и печеньем и пошла по следам, уводящим в безбрежное снежное поле. Медвежонок не отставал от неё ни на шаг.
Глава седьмая
Сара и медвежонок шли по следам. Приходилось всё время смотреть под ноги, чтобы не потерять отпечатки лап, почти занесённые снегом. Местами они исчезали совсем, и Сара боялась их потерять. Но каждый раз Питер обнюхивал снег и находил след.
Сара подняла капюшон куртки. Она очень жалела, что не надела два свитера. В дедушкином саду тоже было холодно, но здесь, в снежной тундре, было ещё холоднее. Она и не знала, что бывает так холодно. Сара теснее прижалась к медвежонку и положила руку ему на загривок. От него исходило тепло, которое чувствовалось даже через перчатку.
Вокруг было тихо, и поначалу Сара решила, что в этом белом безмолвии никто не живёт. Но потом Питер резко остановился и удивлённо вскинул голову. Какой-то белый зверёк промчался по снегу чуть впереди, остановился на миг, чтобы оглядеться, и со всех ног бросился прочь. Медвежонок издал странный звук, похожий на сердитое ворчание.
Сара смотрела вслед убегавшему зверьку, почти невидимому на белом снегу. Но тут он выскочил на тёмный участок голой земли, и Сара увидела, что он похож на старинную круглую пуховку для пудры с длинными ушами – тоже белыми, но с чёрными кончиками.
– Заяц-беляк, – пробормотала она, глядя, как он исчезает вдали. Его тёмные глазки и носик напоминали камешки, рассыпанные по снегу, а он сам на бегу превращался в размытое белое пятно – отличная маскировка! Сара вспомнила, что в одной из книжек о белых медведях, которых она прочитала немало, была фотография зайца-беляка. Интересно, что зайцы едят зимой в тундре, когда нет растений и всё засыпано снегом? Пока что Сара видела здесь только мхи и лишайники, которые росли на редких участках замёрзшей земли.
– Хорошо бы ты тоже мог это есть, – сказала Сара Питеру и присела на корточки, чтобы рассмотреть желтоватый лишайник. – Хочу пока приберечь наши последние сэндвичи. На всякий случай.
Медвежонок обнюхал лишайник и отвернулся с таким уморительным отвращением на мордочке, что Сара просто не могла не рассмеяться.
– Да, я бы тоже не стала это есть.
И она снова поёжилась. Ей показалось, что стало ещё холоднее. Интересно, какое сейчас время года? Сначала Сара подумала, что зима, но теперь засомневалась. Зимой тундра в Арктике вся покрывается снегом, а тут снег лежит не везде. Значит, это весна или лето. Но было по-зимнему холодно, даже морозно. И опять пошёл снег. Сара с тревогой взглянула на небо. Снежинки кружились в воздухе, такие нежные и красивые, но их было как-то уж слишком много. Всё пространство как будто заполнилось белыми хлопьями. Сара бросилась к Питеру и вцепилась в шерсть у него на загривке. Она с трудом различала его сквозь взвихрённую пелену снега – белого мишку посреди белой вьюги.
– Снежная буря, – прошептала она. Из-за студёного ветра у неё пропал голос. – Надо где-то укрыться. Здесь мы замёрзнем…
Питер рванулся куда-то вбок, её рука соскользнула, и Сара испугалась, что он сейчас убежит и она потеряет его в снежной буре. Но медвежонок остановился и обернулся к ней. В белой пелене снега его глазки сияли как чёрные бусинки. Он хотел, чтобы она шла за ним.
Шаг за шагом, почти вслепую, Сара двинулась за медвежонком, и очень скоро он привёл её к странной тёмной дыре в высоком сугробе, вдруг возникшем из снежного вихря у них на пути. Питер забрался внутрь, развернулся на входе, схватил Сару за куртку зубами и потащил за собой. Они оказались в тесной земляной норе, где не было ветра, и уселись на землю, прижавшись друг к другу. Сара никак не могла отдышаться. Ей казалось, что её лёгкие смёрзлись от холода. Питер с надеждой обнюхал пакет со съестным. Сара достала сэндвич, отломила себе маленький кусочек, а всё остальное отдала медвежонку. Питер съел всё до крошки, потом свернулся калачиком, ласково подтолкнул Сару носом, положил голову ей на колени и сразу уснул.
