Марта же стояла рядом и молча наблюдала за этой сценой. В её глазах читалось удивление, и только теперь она начала понимать странное поведение своей подруги. Когда Марта посмотрела на Никиту, ему ничего не оставалось, как пожать плечами, попрощаться и направиться в сторону своего подъезда. Так и остался этот день в недосказанности. Но также он внёс свои коррективы в жизни каждого.
Домой Ева влетела как ракета, которая произвела выброс топлива. Адреналин гулял по крови, и это было невыносимо. Слишком большое количество, поэтому сложно справиться.
«Как дура! Как дура! – кружилось в голове. – Это же надо было так опозориться! Теперь весь двор будет надо мной смеяться», – не выдержав такого напора чувств, она разрыдалась в подушку.
Мама проявила мудрость и дала дочери время успокоиться, а пока занялась Лерой в соседней комнате. Она уже давно заметила изменения. Ведь хорошо знала свою дочь и прекрасно понимала, что если Ева сама не захочет поделиться, то её бесполезно о чём-либо спрашивать. Ну и, конечно же, догадывалась, что это всё из-за нового мальчика, которого все очень бурно обсуждали во дворе. И как бы ни хотелось подойти к дочери и обнять, приласкать и ободрить, она понимала: ещё не время. В таком состоянии любой человек не готов воспринимать какую-либо информацию, а жалость спровоцирует ещё больший поток слёз.
В этом возрасте всё может полететь прахом в один миг. Каждая маленькая трагедия разыгрывается в мозгу подростка до неимоверных размеров. И слышать в такие моменты слова «всё будет хорошо» – это равносильно непониманию всей масштабности трагедии. Это ещё больше отталкивает подростка и увеличивает пропасть между ним и родителями. Поэтому оставалось только ждать, пусть сердце матери и сжималось от осознания того, что её ребёнку сейчас плохо, но помочь она ничем не могла.
Все мы, в определённые моменты жизни, переживаем этот этап. Конечно, каждой матери хотелось бы, чтобы её ребёнок пережил его без сильных потрясений. Но ни одной ещё не удалось уберечь от первой любви своё дитя. Единственное, что остаётся, это хотя бы «подстелить» помягче, чтобы при падении ребёнок не сильно пострадал.
Сердце матери немного успокоилось, когда слёзы дочери закончились, и можно стало ненавязчиво заглянуть в комнату, и, может быть, удастся вывести её на разговор. Этот порыв остановил телефонный звонок:
– Алло, – тишина. – Алло! – более настойчиво, произнесла мама Евы.
Ей ничего не ответили, но в трубке отчётливо слышалось дыхание, которое говорило о том, что это далеко не сбой на линии.
– Ох уж эти подростки!
Заглянув в комнату, она отдала трубку Еве:
– На, это видимо тебя.
Взяв трубку, Ева услышала только короткие гудки. Всё внутри сжалось от ощущения потери, но сознание подсказывало, что это он. Она прижала трубку к груди, умоляя повторить попытку… и он не заставил себя долго ждать. Не сговариваясь каждый из них знал, что должен сделать. Она ждала – он позвонил.
Она подпрыгнула от внезапности звонка, руки задрожали и покрылись испариной. Сердце чеканило свой особый ритм. Паника сковала. А что она ему скажет? Но желание услышать его голос победило, и она сняла трубку, прислушиваясь к тишине. Голос Никиты застал её врасплох, и Ева невольно вздрогнула:
– Привет. – Такое ощущение, будто он обращался напрямую к её сердцу.
Она ещё сильнее вцепилась в трубку и, запинаясь, смогла выговорить:
– Привет. – Молчание повисло между ними, и оно было гораздо красноречивей, чем слова. Им обоим, так много хотелось сказать друг другу, но что-то мешало.
– Я просто хотел пожелать тебе спокойной ночи, – только и смог произнести он дрожащим голосом.
– Спокойной ночи, – повторила его слова Ева… гудки… и облегчение.
«Значит, я тоже ему нравлюсь!» – довольно подумала она.
После звонка тревога испарилась, и осталась только уверенность в себе, завтрашнем дне… и в нём.
На следующий день Ева отправилась на прогулку, возлагая большие надежды на встречу. Как обычно, друзья собрались во дворе, но не хватало самого главного человека в её жизни. Один из друзей зашёл за Никитой, но его не оказалось дома. Компания разделилась на две команды для игры в «Казаки-разбойники», так и прошёл вечер. Одна часть Евы развлекалась, а вторая томилась в ожидании.
Когда начало темнеть, ей ничего не оставалось делать, как в расстроенных чувствах отправиться домой. Открыв дверь квартиры, она почувствовала манящий запах ужина и услышала ласковый, наигранно безразличный голос матери:
– Ева! Тебе звонил какой-то мальчик и просил перезвонить ему, как придёшь с прогулки. Вот его номер, – сунув листок бумаги дочери в руки, она ушла обратно на кухню, бросив многозначительный взгляд.
– Да, кстати, иди ужинать, – повседневным тоном, добавила мама, а Ева бросилась в комнату.
Сердце таранило грудную клетку, а руки пробрала мелкая дрожь, которую, казалось, уже ничем не остановить. Телефон… Где телефон? Мысли бежали с огромной скоростью, сбивая одна другую. Куда бежать? За что хвататься? И что нужно сделать?
«Так, Ева, возьми себя в руки! Соберись, возьми в руки телефон и просто набери номер! Ага, легко сказать, но сложно сделать!» – мысленно отчитала себя она.
Чёткое понимание, что нужно сделать и связанное по рукам и ногам тело, сжатые крепко челюсти, которые предательски не дают даже открыть рот, не говоря уже о том, чтобы произнести хоть одно слово. Казалось, ничего не может уже победить это нелепое состояние.
«Так, нужно сделать два глубоких вдоха – выдоха и успокоиться!» – только через пять минут дыхательной гимнастики Еве удалось расслабиться и набрать заветный номер телефона.
«Только бы он сам взял трубку, только бы он сам…» – судорожно умоляла она.
– Алло! – непрошеная слеза покатилась по щеке: выходили ранее пережитые эмоции, и вся гимнастика пошла насмарку.
«Да, что происходит?! – уже вмешалась злость на свою слабость. – Неужели так сложно просто сказать „привет“?»
Это всего лишь маленькое невинное слово, которое совсем не сможет выдать всей палитры чувств, плещущихся в маленьком теле.
– Привет, – охрипшим голосом наконец-то смогла вымолвить Ева.
– Привет, Ева! Что у тебя с голосом? Ты что, заболела? – забеспокоился Никита.
«Вот, что он делает? Переживает или стебётся надо мной?» – подумала она, и тут же ответила: – Нет, просто во рту пересохло, я тут… пела… да, пела, немного. А ты где был сегодня? Мы заходили за тобой, чтобы гулять позвать. Мама твоя сказала, что тебя нет, – затараторила она.
– Я был немного занят. Ты сможешь на несколько минут к подъезду выйти? Я подойду, надо поговорить.
– Да, конечно, сейчас выйду, – от волнения она даже забыла, что на улице уже поздно, и надо бы отпроситься у мамы.
Пробежав мимо удивлённых родителей, она начала обуваться в коридоре.
– Ева, а ты ничего не забыла? – возмущённо спросила мама.
– Я надену куртку, мам, я не замёрзну, – не поняв вопроса, выпалила она.
– Если ты не поняла, то я не об этом! Ты куда собралась? – в недоумении одёрнула мать.
– Мам, ну мне очень надо! Я ненадолго, я к подъезду, я никуда от подъезда не отойду, обещаю, на пять минуточек всего, – умоляла Ева.
– Посмотри, на улице уже темно, – неумолимо стояла на своём мама, но, когда увидела, что по щекам Евы потекли слёзы, она поняла, насколько для неё важны эти пять минут.
– Пять минут, не больше! И от подъезда ни на шаг!
Ева схватила кофту и выбежала из квартиры, словно боялась, что мама может передумать. Когда она вышла на улицу, её сердце рухнуло прямо в пятки, воздух куда-то исчез, а дышать стало невозможно. Прямо перед ней стоял тот самый объект её обожания, который не давал ей спокойно существовать вот уже несколько недель.
Лето близилось к концу и вечера становились холоднее, поэтому Ева смогла быстро прийти в себя, получив порцию пронизывающего воздуха в лёгкие. Если бы не сумерки, то было бы видно, как её щёки предательски накрыл румянец.
Никита сидел на маленьком заборчике возле подъезда и крутил в руке ромашку. Увидев Еву, он выкинул цветок в траву и быстро подскочил на ноги. Зачем он это сделал? По его грандиозному замыслу, именно эту ромашку он планировал подарить Еве. Но по каким-то необъяснимым причинам его план провалился. Он так уверенно чувствовал себя, когда готовил речь, шёл к подъезду. Даже ожидание его не волновало. Но в самую ответственную минуту всё самообладание и уверенность в себе испарились. И что теперь говорить? В голове всё перемешалось. Единственное желание, которое не покинуло его – это прикоснуться к ней.
Он после вчерашнего звонка всё обдумал: что хочет сделать, что сказать, о чём спросить. Всё казалось предельно ясно, совсем по-другому, нежели сейчас. В эту минуту сама природа пришла им на помощь и подсказала. Сильный порыв ветра заставил Еву съёжиться от холода.
