Как и следовало ожидать, Пашка со своим крутым «вампиром» особого прогресса не проявляет. Да, втыкается практически всегда, но все-таки кроме этого еще и в цель попадать неплохо было бы! Мы с Сыроегой тихонько глумимся над ним и подзадориваем. В итоге дружно ищем спецнож, улетевший мимо дерева. А окончательно расстроившийся Электроник от избытка чувств лупит кулаком по мишени и засаживает здоровенную занозу в тыльную сторону ладони. И становится временно хнычущим, жалующимся и не участвующим зрителем наших с Серегой поисков. После недолгого шуршания по окрестным кустам и буеракам нож находит Сережка. Но сам им отчего-то заниматься не хочет. Пашка все еще оплакивает и баюкает свою израненную руку. И я, от нечего делать, берусь за «вампира».
Непривычно. Клинок тяжелый и поначалу мне ненамного удается превзойти Электроника. Но, как говорится, дело мастера боится. Постепенно мои броски становятся практически идеальными. Время летит незаметно, а пролетает еще быстрее. Вскоре Электроник перестает нянчиться со своей пострадавшей рукой и забирает «вампира» обратно. С ожесточенным воплем «я заставлю тебя втыкаться куда надо!» швыряет нож особенно коварно и мощно. Снова ползаем по подлеску, буквально вспахивая носами квадратные метры пересеченной местности. В этот раз везет мне. Выпрямляюсь. Торжествующий возглас сливается с полифонической трелью Сережкиного мобильника. Гляжу на часы. Эх, вот засада! Начало седьмого уже.
– Ы-ы-ы, домой пора двигать. Скоро мамаша вернется, нужно помочь ей собраться и проводить на вокзал. Она сегодня к братишке в Ярославль уезжает, – вздыхаю и с сожалением протягиваю Электронику его нож.
– Да, мамочка, мы уже идем домой! Уже-уже! Сейчас, только Бима отловим, на поводок посадим и придем, – Серега дает отбой и прячет мобилу под футболку, в поясную кобуру.
– Маманя у вас – ну чистый кремень! Никаких поблажек!
– Дисциплина, туда ее раз так! – Серега огорченно вздыхает.
– Ну что, мужики, потихоньку домой двинули, да? – Пашка грустно подводит неутешительный итог нашей скоротечной вылазки на природу.
Медленно, нехотя собираемся. Уходить, как всегда, не хочется. Еще бы часик, ну тридцать минуток! Но родители строги к своим непоседливым чадам. Опоздания жестко наказываются. А кому охота все выходные потратить на генеральную уборку квартиры или на занудство карательного похода в какой-нибудь театр? Про штрафную поездку в Ярославль вообще молчу.
Лесная тропинка вновь стелется под ноги. Шуршит палыми листьями, цепляется за ноги корнями деревьев. Норовит запутать и завести в незнакомую глухомань. Но, в конце концов смирившись, послушно выводит к каскаду прудов, обрастает асфальтом, редкими скамейками да беседками, становится совсем уж обычной и даже обыденной. Замыкается большой прогулочный круг – так мы зовем наш излюбленный маршрут по парку. Слева утопает в пышной зелени старинная усадьба. Домой идти совсем не хочется. Да и жара уже схлынула, такая лепота настала, аж слов нет! Принимаем коллективное волевое решение дать малый круг почета – пройтись по косой аллее, ведущей вглубь парка, но только до перекрестка с основной, и уже по ней отправиться по домам.
– Пашка, дай напоследок пошвыряю твой ножик. У меня вроде даже получаться стало, ничо так, – протягиваю руку, нечаянно задеваю свежую царапину от занозы.
– Только если промажешь, сам искать будешь! – Электроник морщится от боли, но решительно вкладывает нож рукояткой мне в ладонь. Ножны из черной кордуры остаются у него.
– Да ладно тебе, не бухти. И у тебя тоже получится, только практикуйся больше. Думал, раз спецнож добыл, то тут и умения никакого не нужно? Вон мы с Сережкой и с нашими-то ковырялками учились управляться чуть не с позапрошлого года! – пытаюсь ободрить недавно присоединившегося к нашему увлечению Электроника. Оглядываюсь, выбираю цель. Старый матерый дуб. Засохший. В него когда-то, в стародавние времена, молния ударила. Дерево, увы, не смогло смириться с такой фамильярностью. Теперь его, наверное, смотрители скоро спилят. Из ствола сделают пару скамеек. Или даже мостик перекинут через какой-нибудь живописный овражек. В общем, в хозяйстве все сгодится!
Вот только фигня получается неожиданная. То ли Пашка накаркал, зараза рыжая, то ли я малость подустал. А может, просто фарт такой выпал. В общем, нож тускло взблескивает причудливой рыбкой, густые заросли безымянного кустарника бесследно поглощают его. Чертыхаясь, ломлюсь следом, приходится низко пригибаться, уворачиваюсь от цепких лап и не в меру колючих веток. «Вампир» потерялся капитально. С дорожки слышны унылые причитания Электроника и сердитое, неразборчивое брюзжание Сыроежкина. Блин. Вот ведь дернуло меня напоследок повыпендриваться. Иду, чуть ли не вприсядку, через раз на четвереньках. Прямо как Ресси, – мелькает в голове. Сзади слышится усталая ругань и смачный хруст и треск невинной растительности: похоже, оба братца все-таки решают мне помочь. А то, если домой поздно вернемся, всем достанется на пахлаву с горячим чаем.
– Есть! Нашел!!!
В ответ на мой жизнерадостный вопль близнецы тут же разводят бурные дебаты. Почему-то по поводу «вампирских» ножен. Облегченно икаю, схватив злополучный нож, выпрямляю натруженную спину. С наслаждением потягиваюсь, разминаю поясницу. И замираю с отвисшей примерно до колен челюстью. Что-то я не помню, чтобы в нашем тихом, скучном парке водились такие роскошные древние развалины из странного бледно-зеленого камня. Густо поросшие мхом, травкой и редкими, но чахлыми деревцами. Да еще размером с три-четыре половины футбольного поля и примыкающими беговыми дорожками! Судя по остаткам каменной кладки и ее форме, здесь когда-то был самый настоящий замок с высокими стенами, просторным внутренним двором и семью круглыми башнями. Даже оплывший и заросший от времени ров имеется. Круто! Щас мы поглядим на этот самый замок поближе, изнутри!
– Эгей! Парни! Завязывайте там лаяться! Уже скорее чешите сюда! Вы такого еще не видели! А если по чесноку, то и я тоже! – Очередной мой радостный вопль заставляет близнецов на время отложить свои ругачки и поскорее направиться в мою сторону. Хруст веток становится интенсивнее, голоса – отчетливее и быстро приближаются.
За периметром остатков крепостной стены, по диагонали наперекосяк, в лесу, с той стороны, неожиданно мелькнула и пропала точеная фигурка какой-то девушки. Только и успеваю заметить густую копну иссиня-черных, длинных, ниже плеч, волос. Еще пытаюсь понять, а не жарко ли ей, красавице, в кожаных брюках по лесу такой большой туристический рюкзачище сине-черного цвета таскать? Палатка у нее там с надувной лодкой, что ли?!
Взбираюсь на то, что когда-то было основанием второй справа от ворот башни. Сами ворота, походу, кто-то давно уже спер, обратно на дачу, поди! Ы-ы-ы, черт, скользко! Камни и мох отчего-то влажные – дождя-то давненько вроде как не было! Надеюсь, тут никто не описался недавно!
Сзади слышатся какие-то неясные, как будто из-под толстого матраса, приглушенные звуки. Вдруг в голове резко нарастает неприятный звон, пополам с пронзительным, сверхзвуковым свистом. Оборачиваюсь. Вижу, как Серега и Пашка отчаянно машут мне, причем сразу ногами и руками – ну, затейники, блин! Что-то отчаянно, во всю глотку, но почему-то совершенно беззвучно орут. Электроник буквально виснет на вставшем на дыбы Биме, не давая ему выйти на такую загадочную полянку.
А что это у нас такое вдруг с воздухом случилось?! Все открытое пространство быстро заволакивает, накрывает странным, заметно бликующим «маревом». Вообще, такое безобразие частенько бывает над раскаленным асфальтом в жаркий летний полдень, скажем, где-нибудь в Ташкенте. Правда, нынче и у нас в Москве тоже можно наблюдать сей любопытный феномен природы… Но не в лесу же! Голова отчего-то сильно кружится. Как-то хреново мне, братцы! Старые верные кроссовки вдруг предательски скользят по покатым, укрытым влажным мхом камням. С преисполненным буйной радости беззвучным воплем отважно падаю назад, внутрь развалин таинственного замка. Последнее, что намертво отпечатывается в стремительно угасающем сознании, – перекошенные страхом и отчаянием лица друзей да неистово заливающийся опять же беззвучным лаем Ресси. Далее, практически без паузы, следует яркая вспышка как минимум девяти с половиной сверхновых, и, мгновением позже, неотвратимо наваливается тягучая, густая тьма глубокого космоса.
Глава 2. Недетские игры
Медленно открываю глаза. Точнее, пытаюсь это сделать. Заметных изменений маловато. Темно, жестко и почему-то нестерпимо пахнет наисвежайшей земляникой. С чего бы вдруг??! Не сразу, но таки понимаю, что лицо накрыто какой-то гадостью, оттого и темно кругом. Руки-ноги слушаются плохо, еле гнутся, и то через раз. В районе затылка отчетливо потрескивает и гудит, как в старой трансформаторной будке. Явно неспроста. Только с третьей попытки удается зацепить и скинуть с лица нечто, похожее на шершавый лопух-переросток. Да еще нежного, золотистого с прозеленью цвета. Рискую медленно подняться. Но поначалу удается только сесть, и то как-то неубедительно, боком. Да-а, крепко же я приложился макушкой. Интересно, а где это носит наших непоследовательных братцев-акробатцев и иху собаку Ресси? Если верить часам, то в отключке я провалялся совсем недолго – минут пять, не больше. Может, они испугались, трогать меня не стали, а побежали за помощью? Будем надеяться, скорой и неотвратимой… Мдя, как это странно все!
