сторону Пепельных гор славилось своей жестокостью. Не хотелось нарваться на неприятности, а посему решили выдавать рыжую девочку за немую.
Арт-три удобно прижалась спиной к деревянной колонне, поддерживающей потолочную балку. Наемница вальяжно протянула пустую кружку Марии, намекая, что неплохо бы ее в очередной раз наполнить медовухой.
– Напоили ты нас, Карпыч, накормил, в баньке попарил. – с довольным видом произнесла Трицитиана, получив обратно полную кружку. – Время разговоры разговаривать. Что хотел от нас?
Староста встал из-за стола. Стряхнул с себя крошки и расправил рубаху. Откашлялся. Сделал знак своим женщинам выйти.
Когда Мария вместе с толстой теткой скрылись за дверью, а молодая девушка пустилась их догонять, Лаи вдруг сообразил, что сейчас предстоят долгие разговоры, а медовухи он так и не попробовал.
– Красавица, – окликнул он девушку и щелкнул ногтем по кружке. – А можно мне налить?
Миловидная черноглазая девушка с темными волосами до пояса, торопливо подошла к гостю. Слегка трясущимися руками наклонила кувшин над протянутой кружкой. Девушка нагнулась пониже, чтобы не пролить мимо ни капли густой медовухи. Лаи услышал аромат ее волос и почувствовал дыхание на своей шее. Внезапно девушка быстро и взволнованно прошептала:
– Уходите. Немедленно уходите. Уходите пока не поздно. Беда будет!
– Неждана, сердце мое! – строго позвал Карпыч, заметив, что девушка слишком надолго задержалась возле гостя. – Будь ласкова, оставь нас.
Черноглазая покорно поклонилась и стрелой вылетела из дома. Аргилай недоуменно смотреть ей вслед.
– Легка наша беда, – заламывая свои трясущиеся руки, продолжил староста. – Но и трудна, в одночасье. Сдюжить сами не можем. – он тяжело вздохнул. – Смиренно прошу подмоги благородная воительница. У Вас и вашего отряда.
Нюх икнул и сложил руки на груди. Гном самодовольно, хотя и окосело, посмотрел на Трицу. Вся его поза показывала «А я говорил».
– Ближе к делу. – поторопила арт-три, отхлебывая медовухи.
– В лесах наших банда завелась. Сколь разумеем – племя Сынов Черных Медведей зовутся.
Лаи стрельнул глазами на Лиску. Идея того, что девушке необходимо хранить молчание оказалась здравой.
– Два раза этим летом приходили. Откупались мы от них снедью и скотиной. Но когда посланник явился в третий раз, – Карпыч замялся, перед тем как продолжить. – Задобрить его пытались. Почивали за столом этим. Но пришла беда откуда не ведали. Меда перебравши, споткнулся посланник о порог. Упал и убился. Голову разбил об лавку.
Лиса медленно встала из-за стола и выскользнула за дверь во двор.
– Схоронили мы посланника. Спрятали. Но разбойники скоро хватятся своего товарища. Як пить дать разумеют, что мы его погубили. Два дня тому назад охотник наш Слав, видел отряд Черных Медведей недалече от села. Уверен я – явились они, чтобы месть свершить. Боязно, не пожалеют они никого. – с кряхтением и держась за лавку, староста медленно опустился на колени и сложив руки в замок, слезно попросил. – Не дай погибнуть! Охрани матушка! Что угодно требуй. Не откажи простым людям.
– Ой будет тебе, будет, полы коленями мести. – еле шевеля языком, проворковала Трица и попыталась подняться из-за стола. Но голова от медовухи закружилась, и наемница плюхнулась обратно на лавку. – Чай не королева. Все мы вышли из народа, все мы дети семьи трудовой.
Староста быстро закивал, заохал и встал с колен.
– Мы ж тут як, – запричитал он. – К смерти уже готовились. Дни последние считали. И тут вы! Сам Творец вас послал, не иначе. Молю – помогите.
– Так, – с трудом выговорила арт-три. Голова женщины стала очень тяжелой и Трица подперла ее руками. – Ч-что известно о про..противнике. Ско…сколько их?
– Две али три дюжины поминал посланник. – почесывая плешивый затылок, припомнил Карпыч. – Ни бельмеса на нашем языке он не кажет. Мог я что-то упустить в речи его.
– Две-три дюжины? – туповато переспросила Трица и раскрасневшимися глазами посмотрела на свои расплывающиеся пальцы, пытаясь вспомнить сколько это будет. – А-а сколько нас? А-а сколько вас? Ну из тех, кто не стру-трусит и может срать… сражаться?
Поглядывая в потолок, староста призадумался, затем принялся медленно, нудно и поправляя самого себя, перечислять незнакомые имена. Трицитиана из последних сил пыталась слушать собеседника и не отключаться. Нюх же уронил голову на стол и громко, раскатисто, как только умеют гномы, захрапел.
Оглядев мутным взором триумфально завершающееся застолье, Аргилай неожиданно прислушался к своему внутреннему миру и осознал, что имеет срочную и неотлагательную потребность выйти во двор. Пробормотав непослушным языком что-то вроде «проститеящазз» юноша нетвердой походкой на подкашивающихся ногах вышел наружу.
В чистом ночном небе светил узкий серп луны, компанию ему составляли миллиарды ярких, крупных звезд. Горячее дыхание Лаи паром вырывалось изо рта в осенний морозный воздух предгорий. А неторопливое, но неотложное занятие юноши возле бревенчатой стены дома, добавляло еще целое облачко. Этот пар, пусть и не столь ароматный, напомнил Аргилаю недавние посиделки в бане. Как дружно впятером они провели время в той маленькой парилке, одетые в одни только шапочки. Трица с ее кучей шрамов по всему телу, крепкие коротышки Нюх и Бипа, которые сейчас самозабвенно храпели за столом, и Лиска, такая тощая, такая…
– Лиса! – от неожиданно осознания юноша круглыми глазами испуганно уставился в ночь. Под холщовой рубахой по спине пробежал холодок нехороших подозрений.
Лаи быстро закончил важно дело, затянул завязки штанов и принялся всматриваться в темноту ночи, пытая найти во дворе дома – Лису. Но девочки нигде не было видно. В голове всплыли воспоминания, как тот глупый банщик пожирал взглядом обнаженную Лису. Вдруг варварка решила с кем-то заговорить и люди поняли, что девочка из племени Сыновей Черного Медведя, а затем…
Невеселые размышления Аргилая прервал непонятный шум. В небольшом бревенчатом строении, расположенном рядом с домом старосты, что-то с грохотом упало, а после послышались звуки возни. Лаи на цыпочках приблизился к домику без окон. Прислушался. Там точно кто-то находился. Юноша прошмыгнул к двери, осторожно потянул за ручку. Открыто. Дверь легко и бесшумно поддалась. Внутри помещения на одной из стен висел маленький свечной фонарь. Но даже столь тусклого источника света хватило, чтобы на несколько мгновений ослепить юношу после темноты ночи. Когда глаза привыкли к новому освещению, Аргилай быстро осмотрелся. Это явно было не жилое помещение, а скорее сарай. Всюду стояли какие-то кувшины, горшки, ведра. На столах валялись разнообразные инструменты, о назначении которых оставалось только догадываться. В углу, под потолком висела вскрытая и выпотрошенная туша, кровь из которой капала в большое ведро, полное темной жидкости. Скорее всего это олень – решил Аргилай. Но присмотревшись внимательнее заметил, что у оленя имеется небольшие закрученные усы под человеческим носом. Юноша ощутил, как его,
