— Так вы тоже лорд? — спросил я наугад.
— Если бы! — усмехнулся лейтенант. — Я даже не второй, а третий сын.
Так разговаривая, мы дошли по каюты, которая была, как я потом понял, для таких как я, случайных пассажиров. По дороге Вильям дал поручение одному из вахтенных матросов и тот вскоре принес мне новую одежду.
— Переодевайтесь, — сказал Хантингтон и вышел за дверь. Каюта была крохотной, и я, стараясь ничего не задеть, принялся переоблачаться.
Принесенная одежда была формой матроса, новой и чистой. Свободные синие штаны, затягивающиеся на поясе шнурком. На удивление белая рубаха с большим отложным воротником, который у шеи был синим, а по краям белым. А еще синяя короткая курточка и мягкие парусиновые тапочки. Последним элементом одежды была соломенная шляпа, вокруг тульи которой была повязана черная лента с довольно длинными свисающими концами.
Свою одежду я аккуратно сложил и держал в руках, раздумывая, куда ее пристроить: то ли на койку положить, то ли на крохотный столик.
Мои сомнения разрешил вошедший лейтенант.
— Бросьте на кровать, — сказал он. — Мой матрос зайдет и приведет в порядок.
«Что за «мой матрос»?» — подумал я и удивленно посмотрел на молодого человека.
— За каждым офицером закреплен матрос, — стал объяснять тот. — Постирать, почистить, в каюте убрать. Немного плачу из своего кармана. Так что все довольны.
— Пойдемте в кают-компанию, там уже все собрались, — огорошил меня Вильям. — Поедите, а заодно расскажите, свою историю. Страсть как хочется узнать, как вы оказались в этой лодчонке посреди Индийского океана.
Я одел на голову матросскую шляпу. Та оказалась слегка мала. Один порыв ветра и ее унесет. Лейтенант словно прочел мои мысли.
— Эти шляпы надевают только на построение или, когда на берег выходят, а так обычно матросы повязывают головы платками, — пояснил он и добавил. — Пойдемте, Энтони, не будем заставлять всех ждать.
Сцена 6
Вот в таком наряде — свежеиспеченного британского матроса — я и отправился вместе с добродушным лейтенантом Хантингтоном в кают-компанию.
Но вода, которой меня угостил при встрече мой спутник, немного изменила наш маршрут. Лейтенанту пришлось вести меня в офицерский гальюн.
— Почти по-королевски, — сказал он, показывая на дверь.
«Почти по-королевски» означало несколько высоких мест для освобождения тела от лишнего — что-то среднее между «просто дырка в полу» и унитазом. Забираться на него приходилось с ногами либо пристраиваться рядом, если собираешься справить малую нужду. В конце надо было дернуть за висящую рядом цепочку, чтобы все было смыто, очевидно, в океан.
— А как у матросов? — спросил я, выйдя из морского туалета.
— Все тоже самое, только мест побольше, — очень дипломатично ответил Вильям. — У нас современный крейсер, по нужде за борт не ходим.
«А как же твоя мечта про парусники?» — подумал я. — «Там бы пришлось за веревку держаться».
Вообще я доставил своему спутнику массу неудобств. Выйдя из туалета, я спросил его, где можно помыть руки. Увидев его удивленный взгляд, тут же исправился.
— Умыться. Два дня в море, — нашелся я, чтобы тот не подумал, что я испачкал руки во время посещения гальюна. — Не хочется предстать перед офицерами корабля неумытым.
Странно, но комната для водных процедур была довольно далеко от туалета, но зато в ней был душ и несколько раковин с краниками, из которых текла вода. Ни мыла, ничего другого подобного. Наверное, все надо было приносить с собой. Эх, где мой багаж?! Там в чемодане Деклера, наверное, так и продолжает лежать кусок коричневого, неважно пахнущего мыла.
Но лучшее враг хорошего. Поэтому я вымыл руки, потом с удовольствием сполоснул лицо, смыв налет соли, и почувствовал себя почти отлично. Сейчас бы вздремнуть пару часов на койке в той маленькой каюте, которую для меня выделили гостеприимные моряки. Она уж точно будет шире того бревна, на котором последние два дня я пытался поспать. Идти никуда не хотелось, но я понимал, что надо чем-то расплачиваться за свое спасение и гостеприимство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кают-компания оказалась довольно большой комнатой, примерно такой же, как капитанский салон на «Пасифике». За большим столом собралось человек пять мужчин. Большинство из них носили густые бороды и усы. Только у двух, самых молодых, вместо бород был легкий пушок на лице.
— Лорд, Энтони де Клер, — представился я. — Графство Херефорд.
Документов никто не спрашивал, хотя назвать взгляды, обращенные на меня, доверчивыми было точно нельзя. Я еще больше проникся теплотой к лейтенанту Хантингтону, который поверил мне сразу и безоговорочно.
Каждый из офицеров представился. Не вставая, только слегка кивнув головой.
— Коммандер Томас Харрисон, морская пехота, — сказал средних лет мужчина с аккуратной короткой бородой, но длинными усами, кончики которых торчали вверх.
— Первый лейтенант, Эндрю Форд, — кивнул мне головой другой офицер, примерно такого же возраста, что и морской пехотинец.
«Странно,» — подумал я. Мне казалось, что лейтенант — это удел молодых. Возможно, здесь это не так.
— Второй лейтенант, Джордж Келли, — этот мужчина был тоже не молод и отличался от других очень светлой кожей лица со множеством веснушек. Неудивительно, что и усы, и борода у него были рыжими.
Два безбородых молодых человека оказались гардемаринами. Свои имена они промямли невнятно, и я их не запомнил.
«Что-то маловато офицеров на такой корабль,» — подумал я. — «Хотя, наверное, есть еще вахтенные офицеры. Кто-то занят другой работой, а кому-то, возможно, просто неинтересно».
Офицеры терпеливо дождались пока я закажу еду подошедшему ко мне матросу. Я решил их не томить, заказал омлет побольше и кувшин с водой.
Омлет выглядел очень аппетитно, но проглоченный кусок застрял где-то у меня в середине пищевода. Пришлось пить воду, но это все равно не спасло меня. Я закашлялся. Сидящий рядом Вильям дружески постучал меня по спине.
— Прошу прощения, джентльмены, — сказал я, когда откашлялся. — За два дня я съел только одну маленькую рыбешку. Отвык. — Попытался пошутить я.
Второй кусок омлета был воспринят моим организмом более благожелательно, и я рискнул, не прерывая процесса жевания, спросить:
— Джентльмены, а как далеко от берега вы меня выловили?
— Примерно сто миль от побережья Цейлона, — ответил первый лейтенант Форд. — Вас отнесло течением.
— Благодарю, — кивнул я. — Еще какое-то время я шел под парусом.
Омлет быстро закончился. Я сделал глоток воды и начал свой рассказ.
— В первую очередь, я хочу поблагодарить в вашем лице команду корабля за свое спасение, — сказал я.
— Не за что, — снова ответил Форд.
Как видно, он здесь за главного, хотя, мне казалось, что звание коммандер морского пехотинца главнее. Или я опять что-то не понимаю?
— В этих местах корабли ходят часто, — продолжил «предок» будущего автомобильного магната. — Рано или поздно на вас наткнулся бы кто-нибудь другой.
— Хорошо, что это произошло «рано», — пошутил я, а офицеры вежливо заулыбались. — А история моя такова. Я — путешественник. — Наконец, я приступил к рассказу.
Ограничился только тем, что произошло на Цейлоне, так как именно эти события привели к тому, что я оказался в море один, на утлой лодочке.
По мере того, как продолжался мой рассказ, лица моих слушателей становились добрее что ли, а в глазах гардемаринов даже появился блеск, а их щеки раскраснелись.
— Лейтенант Хантингтон так вежливо предложил мне помощь, что счел неуместным отказываться, — закончил я. — И вот я у вас на борту.
— Хм, занимательно, — сказал первый лейтенант, скребя подбородок. — Но опрометчиво. Небольшой шторм — и вы бы пошли ко дну.
— А что мне оставалось делать? — возразил я. — Слуга Вирасингхе видел меня и мог организовать на меня нападение.
— Ерунда! — включился в обсуждение Томас Харрисон, командир морских пехотинцев. — Надо было просто обратиться в местный британский гарнизон. Тогда бы никто из туземцев и близко бы к вам не подошел.
