Чтобы руки не тряслись, она сцепила пальцы в замок.
— Ее нет.
Гаррет подозрительно сощурился:
— В каком смысле?
— В том смысле, что ее нет в этом мире.
Долгое время он молчал, словно пытался осознать сказанное. Потом уставился в лобовое стекло. Большие руки так крепко сжали руль, что костяшки побелели.
— Как такое возможно?
— Это твой мир, Гаррет. А я просто в нем живу.
Он закрыл глаза. Несколько секунд на его челюстях играли желваки, пока он не заговорил снова:
— Она… ее забрали в адское измерение?
— То есть как Чарли?
От одной мысли об этом каждую клеточку в организме Марики затопило адреналином.
Мать Элвин сослали в ад, когда она ослушалась приказов свыше. На Земле ее приговор длился всего десять дней, но в мире, куда ее прогнали, прошло больше ста лет. Видимо, в каждом измерении время течет по-своему и редко совпадает с земным.
Гаррет кивнул.
— Не знаю. Не хочу говорить о том, чего не понимаю.
Он бросил на Марику красноречивый взгляд:
— Ты теперь в моем мире. Я, может, и живу в нем, но вряд ли его понимаю.
— Не завидую я тебе.
— Ты уверена?
— На все сто. Никогда бы не стала завидовать чему-то подобному.
— Да нет же, я о том, что…
— Элвин нет в этом мире?
Поджав губы, Гаррет коротко кивнул.
— Процентов на восемьдесят пять. Может, восемьдесят шесть. Ее ауру трудно не заметить.
— Что ты имеешь в виду?
— Я говорю об ауре. Энергии. Ну, знаешь, той цветной мозаике, которая окружает Элвин.
Своупс лишь молча покачал головой.
— Минуточку. Ты не видишь ее ауру?
— Нет. — Он отвернулся от Марики. — Иногда я вижу призраков, как едва заметное серое марево. И это только когда свет правильно падает и совпадают все условия.
Марика попыталась ничем не выдать того, как поражена. Когда Гаррет взглянул на нее, она поняла, что все усилия прошли даром.
— В чем дело? — спросил он.
— Ну, я думала… Ты же работаешь на Чарли и Рейеса. Защищаешь их дочь. И ты не видишь ни призраков, ни ауры, ни демонов, в конце концов?
Гаррет уставился на Марику так, словно у нее выросла вторая голова. Пришлось срочно заняться разглаживанием куртки на джинсах.
— Хочешь сказать, — резким тоном начал он, — что все это время ты умела видеть призраков?
— Само собой, я их вижу. Вопрос в том, почему их не видишь ты. Ты ведь работаешь на Чарли… сколько? Три года?
— Четыре. И в свою защиту, я знать не знал, кто она такая, первые два с половиной. Нет, все-таки три.
— Тогда с чего, бога ради, они сделали именно тебя ответственным за безопасность Элвин?
— Это совсем не оскорбительно, — проворчал Гаррет, выезжая обратно на дорогу.
— Извини. Я не хотела тебя обидеть. Просто…
— Да-да, я понял. Я бесполезен. У меня нет сил. Я не вижу мертвецов, которые расхаживают туда-сюда днем и ночью, и понятия не имею, рядом ли адские псы.
— Чего?! — ошалело пискнула Марика, хотя вовсе не собиралась производить такой эффект. — Ты ни разу не видел адского пса?
— Ты серьезно?
— Но ты же… Я… Даже не знаю, что и думать. — Марика недоуменно прикрыла пальцами рот. — Все это время я думала, что ты умеешь видеть.
— Что ж, ты ошибалась. Может, уже проедем эту тему?
— Но почему тогда… — Марика замолчала, пока не пришлось затыкать себе рот собственным ботинком.
Но было уже поздно.
— Почему тогда я в ответе за девочку, которой суждено спасти мир? Почему Чарли и Рейес доверили мне свое самое ценное сокровище? Если тебе так хочется знать ответ, я не имею, мать его, ни малейшего понятия. Видимо, я в каком-то списке, который наша чудесная мисс Дэвидсон составила у себя в голове. — Для убедительности он постучал пальцем по виску. — И уж конечно, никому невдомек, кто еще имеется в этом загадочном списке, поскольку Чарльз не потрудилась разослать его всем и каждому перед тем, как превратиться в астрокупол над Санта-Фе.
— Чарльз. Никогда не понимала, почему ты ее так называешь. И кстати, миссис, — тихо добавила Марика.
— Чего?
— Ты сказал «мисс Дэвидсон». А она миссис.
— Серьезно? Ты меня поправлять вздумала?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что заставляет меня задуматься, почему она не взяла фамилию мистера Фэрроу.
— Может, вернемся к текущей проблеме?
— К тому, что ты совершенно не подходишь для своей работы?
Гаррет шумно втянул носом воздух и так резко свернул на повороте, что даже с пристегнутым ремнем Марика вписалась в дверь.
— Нет. К Пип.
Она улыбнулась.
— Теперь-то что? — буркнул Гаррет и снова повернул. На этот раз на дорогу, ведущую к лагерю.
Спрятав улыбку, Марика все же объяснила:
— Ты назвал ее Пип. А я давно от тебя такого не слышала.
— Еще бы. В три с половиной она решила, что стала слишком взрослой для детского прозвища.
— В три?
— С половиной, — поправил Гаррет, подняв указательный палец. — И она была крайне этим озабочена. Нам даже Оша нельзя было назвать коротким именем. Только Ошекиэль и никак иначе.
— Я никогда с ним не встречалась.
— Она тоже. По крайней мере она этого не помнит.
— Ну да. — Марика знала, что Ош исчез в день великой битвы. В тот самый день, когда Чарли с Рейесом вознеслись. — И как только Элвин стала такой… даже не знаю…
— Одержимой? — предложил вариант Гаррет.
— Да. Я имею в виду ее любовь к браслету и кукле Оша. Кукла, кстати, прелестная. — Марика опустила глаза на сумку, чтобы еще раз взглянуть на куклу.
— Это, наверное, я виноват.
— Ну конечно.
Гаррет бросил на нее косой взгляд.
— Я рассказывал Элвин о ее родителях. О детстве Чарли. По крайней мере о том, что мне известно. О Рейесе.
— А ты рассказывал ей сам знаешь о чем? — Гаррет лишь приподнял бровь, и Марика уточнила: — О том, что Рейес сын Сатаны? Того самого существа, с которым ей придется бороться ради всего человечества?
— А-а… Нет. Она уже знала.
Марика еле слышно вздохнула.
— Кто ей рассказал?
— Я бы сказал, кто-то из ее мертвых друзей.
— У нее есть друзья-призраки?
— Куча. Могу я продолжить?
— Да-да, пожалуйста.
— В общем, как я и говорил, ее мозг как губка.
Гаррет съехал с дороги, которая привела бы в Лос-Аламос, если бы они продолжали по ней ехать. От пейзажей за окном захватывало дух. Необъятные, яркие и прекрасные, как и сидевший за рулем мужчина.
— Ей все мало. Я могу часами говорить, а ей хочется еще и еще.
Марика прекрасно понимала девочку. Какому ребенку не хочется знать, откуда он взялся? Кто его биологические родители? Что с ними произошло? Особенно когда рассказчиком выступал Гаррет Своупс.
— Ты ей рассказал?
Он глянул на свою пассажирку. Учитывая все нюансы, она весьма неплохо воспринимала его рассказ. Впрочем, она знала об этом мире куда больше, чем большинство людей.
Гаррет вспомнил обо всех разговорах с Пип и обо всех историях, которые он ей рассказывал на ночь. Бабушка с дедушкой ей тоже много чего рассказывали, хотя их знания о Чарли и Рейесе были весьма ограничены. А теперь Гаррету стало интересно, о чем девочке рассказывала Марика. Элвин бывала у нее постоянно, чтобы поиграть с Заиром. Гаррет хорошо знал свою подопечную, чтобы понимать: она наверняка атаковала его бывшую тоннами вопросов.
— Ты ей рассказал об Оше? — уточнила Марика.
— И да, и нет. Она нашла коробку.
— Какую коробку?
— Ту, в которую мы сложили его вещи. Ош всегда пробуждал в ней любопытство. Лоэры рассказали ей, кто сделал для нее браслет, который она носит с младенчества. Но им было известно лишь то, что он в каком-то смысле сверхъестественное создание.
Ош был сверхъестественным созданием во всех возможных смыслах.
Пять лет назад Ошекиэль (а это настоящее имя даэвы) исчез. И случилось это в тот же день, когда исчезли родители Элвин. Поскольку у Гаррета никаких сверхъестественных способностей не было, а значит, он ничем не мог помочь в битве с армией демонов, его отослали куда подальше с четкими инструкциями: если что-нибудь случится с Чарли и Рейесом, он остается за главного. Он обязан присматривать за их дочерью. А те члены команды, что были наделены хоть какими-то сверхъестественными силами, остались сражаться с армией демонов из другого измерения, которые во что бы то ни стало жаждали захватить Землю. И они едва не преуспели. Однако у Чарли был план, и она чертовски верно разыграла свои карты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
