х-хочу.
Логан схватил фотографии, по одной в каждую руку, и поднял их перед самым лицом Петри.
– Мы нашли Льюиса. Мы нашли Мэтью. Слишком поздно, да. Мы нашли их слишком поздно – но все же нашли. По крайней мере, их семьи теперь знают, что с ними случилось.
Он положил фотографии на столик и поднял черно-белый снимок Дилана Мьюра, держа его с почти благоговейной бережностью и глядя в широко раскрытые глаза мальчика.
Какое-то время ему представлялось, что они могли бы найти этого мальчика живым. Где-нибудь. Как-нибудь. Когда-нибудь. Но потом, в редкий миг откровенности, Петри наконец-то сознался в убийстве Дилана, разбив эту надежду.
Так же, как разбил множество других надежд.
– Но мы так и не нашли Дилана. Ты так и не позволил нам обнаружить его тело, чтобы мы могли хотя бы этим утешить его родных.
Петри открывал и закрывал рот, глаза его были стеклянными; он напоминал золотую рыбку, взирающую на мир из своего аквариума.
– Прекрати спектакль, – прошипел Логан и щелкнул пальцами перед самым лицом пациента. Веки Петри затрепетали, но теперь он смотрел сквозь Логана, взгляд его был пуст.
– Где он, Петри? – спросил Логан. – Скажи мне, что ты с ним сделал? Скажи мне, где ты его оставил. Скажи мне, где его искать.
Петри нахмурился сильнее, морщины на его лбу превратились в затененные рытвины. Так он сидел добрых десять секунд, потом моргнул – один раз, два раза, словно клиент гипнотизера, выходящий из транса.
Лицо его разгладилось. Он посмотрел на Логана и рассеянно улыбнулся, словно видя его впервые, но замечая в нем что-то знакомое. Подняв руку, задумчиво ощупал вмятину, навсегда изменившую форму его черепа; его пальцы скользнули вдоль линии шрама.
Наконец Петри опустил взгляд на разложенные перед ним фотографии улыбающегося трехлетнего мальчика.
– П-похоже, с-славный мальчик, – выговорил он, провел пальцем по одной из фотографий и посмотрел на Логана. – Это в-ваш?
Старший инспектор не сдержался и, перегнувшись через стол, ухватил Петри за покрытую пятнами футболку. Однако тот продолжал улыбаться – рассеянной, отсутствующей улыбкой. И не вздрогнул, даже когда старший инспектор занес свободную руку, сжав пальцы в кулак.
– Мистер Логан!
Раздавшийся голос заставил Логана прийти в себя. Он разжал хватку, однако сделал это без малейшей бережности, и Петри со шлепком упал обратно в кресло.
Повернувшись, Логан увидел доктора Рамеша, стоящего в дверях.
– Полагаю, сегодня вы злоупотребили нашим гостеприимством, – сказал врач. – Мистеру Петри нужно отдохнуть. – Дверь скрипнула, когда он открыл ее шире. – Не заставляйте меня повторять просьбу.
Отсутствующая улыбка Петри дрогнула, когда он увидел, как Логан собирает фотографии и складывает их обратно в папку.
– Вскоре мы увидимся снова, Оуэн, – сказал старший инспектор. Угроза и обещание. – Может быть, в следующий раз нам удастся подстегнуть твою память.
– Я уверен, что правильными действиями мы сможем чего-нибудь добиться, – согласился доктор Рамеш. – Но боюсь, на сегодня я вынужден попросить вас удалиться.
Сунув папку под мышку, Логан направился к двери. Поравнявшись с доктором, он выпрямился во весь рост, стараясь нависнуть над ним.
– Я сообщу об этом, – сказал Рамеш.
– Удачи, – фыркнул Логан.
Он уже собирался выйти, когда Петри окликнул его:
– С-сэр? Прошу прощения, с-сэр…
Логан остановился и повернулся. Улыбка на лице пациента сделалась шире. Он по-прежнему шептал, но сейчас слова лились с его губ совершенно свободно:
– Передайте от меня привет этому мальчику.
Глава 4
Логан был уже на полпути через парковку, когда его телефон зазвонил. Увидев имя, высветившееся на экране, старший инспектор выругался вслух.
Гордон Маккензи.
Детектив-суперинтендант Гордон Маккензи. Гозер.
Как это бывает с прозвищами, оно возникло не сразу. Насколько было известно Логану, изначально оно звучало как «Суслик Гордон»[1], однако все были согласны, что это слишком очевидное именование, и если сам Маккензи услышит, как кто-нибудь упоминает в разговоре «Суслика», то ему не понадобится особого ума, чтобы сложить два и два.
Поэтому все лениво искали какую-нибудь альтернативу. Что-то, что соответствовало бы личности Маккензи и, возможно, даже несло бы в себе легкий реверанс в сторону «Суслика», однако не было бы столь прямолинейным. Один из детективов, служивший в то время в отделе, был большим фанатом «Охотников за привидениями». И поскольку Маккензи был пучеглазой сволочью со стрижкой «флэт-топ», его и прозвали в честь злодея из фильма – такой же пучеглазой сволочи со стрижкой «флэт-топ».
По сути говоря, при пристальном рассмотрении это логическое построение рассыпáлось прахом. Пучеглазого злодея из «Охотников за привидениями» на самом деле звали Зуул. Гозер был незримой злой сущностью, которая в конце концов предстала в облике талисмана компании «Стэй Пафт Маршмеллоу», но любую попытку выдвинуть это как аргумент в споре быстро затыкали. «Гозер Гордон» звучало хорошо, а полиция Стратклайда никогда не позволяла словесным теориям помешать применению хорошего прозвища на практике.
Палец Логана завис над зеленым значком на экране телефона, сместился к красному значку, потом обратно. Этот крысюк-доктор, должно быть, помчался жаловаться Гозеру еще до того, как Логан вышел из здания. Воскресное утро едва перевалило за одиннадцать часов. Детектив-суперинтендант вряд ли обрадовался звонку в такой час.
Логан решил все-таки ответить. Лучше сейчас столкнуться с гневом Гозера, чем позволить этому гневу достичь стадии кипения. Не следовало испытывать судьбу.
– Сэр, – произнес он, – чему я обязан таким удовольствием?
– Вы где? – спросил Гозер. Голос его звучал отрывисто и сухо. То ли Логан влип в более крупные неприятности, чем ему казалось, то ли случилось что-то еще.
– Как раз иду к своей машине, а что?
– Вы нужны в офисе. Сы-рочно.
Логан поморщился. «Сы-рочно». Впервые, когда он услышал от Гозера это слово, то решил, что виной всему отрыжка. Конечно же, никто не станет намеренно говорить так! Но нет – кое-кто говорил именно так, в том числе и детектив-суперинтендант.
Почему бы не сказать «немедленно»? Или хотя бы не произнести слово «срочно» нормально? Но нет – долбаное «сы-рочно»…
– Логан?
– Извините. Так точно, сэр, я уже еду, – отозвался старший инспектор. – Что произошло?
– Лучше я объясню это лично.
Лично? Значит, Гозер находится в офисе утром в воскресенье? Черт, это, должно быть, действительно что-то серьезное.
– Буду на месте через час.
– Через час? Вы что, намерены добираться сюда ползком? – спросил Гозер. – Погодите. Воскресенье, конец месяца… Вы снова были у него, да?
Логан издал неразборчивое «м-м-м». По крайней мере, Рамеш пока что не позвонил своему старому приятелю по гольф-клубу и не наябедничал. Ну, хоть что-то…
– Мы поговорим об этом позже, старший детектив-инспектор, – сообщил Гозер, и, судя
