свое первое свидание с Санни. До нее у него было две или три девушки, но между ними ничего серьезного. Те связи были скоротечными и почти такими же, как его стиль. У него тогда были темные волосы, которые он собирал в хвостик, и байкерская кожаная куртка, подходившая для всех случаев жизни. Самый настоящий охотник ликвидации, немного грубоватый и не знающий покоя.
Санни же предстала перед ним пай-девочкой. Клубничное платье, аккуратные локоны, шляпа с пионами. Но эта приторная милота была обманчива, ведь, на самом деле, из них двоих только она может задать жару. Он же будет смотреть и переживать, как бесподобная Санни показывает свое мастерство в дерзости.
Именно такой он ее представлял, когда читал ответы. Несущей свет. Умную, рассудительную. Способную не паниковать, но искренне переживать за свое дело. Способная признавать ошибки и пытаться их исправить. Особенно, когда они касались составления карт и маршрутов для охотников…
Общие интересы у Эверетта с Санни нашлись сразу. Постепенно они переросли в крепкие здоровые отношения, и еще чуть позже — в работу на одной базе. Сначала в разных должностях, но вскоре они стали напарниками. С тех пор многое изменилось, но не их союз. Он до сих пор нерушим, он до сих пор остается светлым островом в потоках всего хорошего и плохого в жизни.
Эверетт заканчивает плавать, принимает душ и думает — как они с невестой умудряются не пересекаться ранним утром? После пробуждения и до тренировок? Вроде бы и живут вместе, вроде бы совместные увлечения имеются, как и время для того, чтобы побыть с собой. Но все равно они могут не встречаться, даже если есть насущные вопросы для обсуждения.
Эвер расчесывает спутанные пряди, которые так забавно отрастают и топорщатся во все стороны. Обычно он предпочитает более короткие, но… Санни подбила на эксперимент с внешностью. Она сама не раз перекрашивала свои волосы, пробуя то зеленые, то красные оттенки.
Ему самому надо бы подстричься. Или возобновить окрашивание. Может, попробовать арктический синий цвет? В цвет молний, поразивших его кожу? Эвер поглаживает рубцы, которые не затронули его руки и голени. Иначе бы в такую жару он давным-давно сошел с ума.
— Ты не видел Санни? — спрашивает Эверетт коллегу, которого встречает при выходе из бассейна.
Безжалостный солнцепек не отпускает их округ уже которые уже сутки. Кондиционеры гоняют горячий воздух, не принося облегчения. Только вода успокаивает обожженную иссушенную кожу, а свежий воздух позволяет снять болезненный спазм между ребер. И все же он, Эверетт, любит все связанное с водой больше, чем прогулки на природе.
Он всегда любит море и жил возле него, пока не переехал на базу. Пока не обрел новое дело, не позволяющее лишний раз отдохнуть. Даже сейчас.
— Она либо на поле для гольфа, либо в тренажерном зале, — отвечает охотник. — Я ее еще сегодня не встречал.
— Спасибо.
В зале Эверетт никого не находит. Это и не удивительно — в такое знойное время удобнее всего заниматься на улице. Поэтому он идет к полям и почти сразу же замечает одинокую фигуру, загоняющую мяч для гольфа в лунку в виде маяка. Только один человек из всех владеет необходимым мастерством, чтобы тренировать там.
Санни, его милая и любимая невеста, с детства занимающаяся гольфом, прекрасно справляется и с более сложными фигурами, но их нет на базе, к несчастью. Сейчас она повторяет все движения, стойки и позы, чтобы не забыть основные навыки. Эверетт ждет, когда она закончит разминаться и только потом зовет ее:
— Санни!
Она оборачивается, и легкий ветерок проскальзывает по ее загоревшей коже. Укороченные шорты, футболка-поло, ретро-кепка. Светлые вьющиеся волосы светлым ореолом лежат на плечах. Красный блеск алеет на губах, белые перламутровые тени светятся на веках. И сама Санни словно излучает позитив…
— Привет.
Она рассматривает его, ухмыляясь. О, он прекрасно знает эту улыбку! Но не это беспокоит его, а темные мешки под глазами и бледное лицо, имеющее багрово-пурпурный румянец на щеках. Выглядит нездорово, устало. «Наверняка снова ночью не спала», — думает Эверетт, ощущая волнение за состояние своей возлюбленной.
— Ты сегодня такой обольстительный. — Санни пытается игриво облизать губы. Он понимает, о чем она говорит. После плавания он надел бриджи, подходящие ему на все «сто», по мнению невесты, накинул футболку на мокрое тело. Невысушенные волосы собрал в пучок на затылке, не боясь простыть.
Никакая болезнь не страшна, но Эверетт видит чувства Санни насквозь. Все тоскливое притворство, все обманчивое хорошее настроение, кокетливость. Все тревоги и печали, засевшие в глубине ее карих глазах непроглядной темнотой. Сейчас ему больше всего на свете хочется помочь ей выбраться оттуда.
— Специально для тебя, искусительница. — Он приобнимает ее. — Пойдем прогуляемся?
— А потом позавтракаем?
— Конечно.
Они проходят мимо искусственного пруда, разбитого в тени деревьев. Рядом тренируются бойцы отряда ликвидации, а аналитики занимаются йогой. Остальные охотники фотографируют безмятежные пейзажи для блогов, новостных лент или созваниваются по видеосвязи с родными. Кто-то лежит на пледах, лениво созерцая происходящее вокруг них. От этой идиллии Эверетту становится не по себе, и шепотом он начинает разговор с Санни:
— Мне это не нравится. — Лишь спустя минуту молчания она дает ответ, неоднозначно пожав плечами, будто прогоняя судорожное напряжение в них. — Не нравится все, что мы делаем. Тратим время без толку, если честно. Сидим на базах, как какие-то… Однако ты прав. Все подозрительно. Активность, ее отсутствие.
— Мы готовимся, — возражает Эверетт. — Делаем запасы соли, освящаем воду. Учим молодняк. Даже тренировка у нас состоится через три часа.
— Этого мало! Даже мой дедушка, когда потерял жену от орэйджи и те исчезли из округа на несколько лет, не сидел на месте, оплакивая потерю. Нет! Он изобретал всякие штуки, как мой фотоаппарат, чтобы бороться… Да, его семье казалось, что он сошел с ума. Однако, когда человек дни напролет шепчет про рай и источник проблемы, то все подумают о помутнении рассудка. Но, может, он просто пытался постичь что-то? По всему миру путешествовал, искал подобные случаи. Так и умер, оставив немногое. Дневники, камера. Больше ничего!
Ее дыхание постоянно сбивается, голос срывается, да и сама Санни замирает в странном напряжении. Уголок ее рта несколько раз дергается. С начала разговора она сжимала кулаки, но сейчас опускает руки. Подходит к Эверетту и обнимает его, прижимаясь головой к его плечу. Шепчет:
— Мне кажется… — Слишком неуверенно, слишком надрывно звучат слова Санни, словно она жалеет о той уверенности, с которой говорила только что. — Мне кажется, что стоит детальнее изучить наше последнее дело. Нужно
