-А куда его включать?
-Как это «куда»? Не куда, а как…Кнопка там наверху, в шередине. Только вынеши жа порог, вближи нишего не видно. И потом выклюшать шама будеш!
-Ла-адно, – уже из склада проворчал Виктор, наклоняясь к кнопке.
Изображение вспыхнуло над кубом мгновенно – примерно в полутора метрах сверху от аппарата, прямо в воздухе – трёхмерное и цветное.
-«Пойду-ка я к себе», – донёсся мыслеголос Лариски. –«Насмотришься, позови. Только не забудь своё имя»… И ощущение присутствия крысы разом пропало.
А картинка ТВ тем временем показывала пирующих горилл. Штук пять постлюдей сидели на полуразвалившихся ступеньках подъезда многоэтажки, жадно, с чавканьем пожирая разноцветные небольшие бруски. Запивали чем-то пенящимся, из таких же ярких бутылок.
В сторонке маялась одинокая горилла, раскачивалась из стороны в сторону. Эта не ела, зато по розовой, полузаросшей шерстью морде, текли, аж пузырились, слюни.
Насытившись, компания разом вскочила, почёсываясь и потягиваясь. И вдруг каждое существо принялось на глазах расти, увеличиваться в размерах. Мышцы горилл заметно наливались силой, вспухали, морды делались ещё наглее и шире.
-Чего это такое? – майор показал на картинку зевавшему на лежанке деду. Тот скривился:
-Реклама… Штоб, жначит, паёк правительственный жрали. А што им ешшо жрать – или паёк или друг друга…
Голодная особь, сохранившая прежние размеры, теперь выглядела уже детёнышем по сравнению с сородичами-здоровяками. Один из них повернул морду, сдвинув брови, глянул на одиночку – крошка-горилла тотчас бросилась наутёк, пища, и оставляя за собой жидкий коричневый след.
-Доходчиво, – крякнул Виктор. –А другие программы тут есть?
-Не жнаю, какие такие «программы» – чего покажывают, то и шмотришь. Можно только выклюшить… Ешли терпения хватит.
Вскоре, глядя на «весёлые картинки», Диксон научился отличать самцов от самок. Всё просто – самцы одеты ниже пояса, самки – наоборот, выше. Широченные, до колен, цветные штаны – мужской гардероб. Такие же широкие, длиною до середины бедра, майки с большими вырезами для головы – женский.
«Экономно – в бывший костюм для одного человека теперь наряжают пару горилл. А если вспомнить про экономию на белье и обуви…»
Правда, на всех женских особях по-прежнему болталось не меньше полукилограмма всяких нефункциональных аксессуаров, типа бус и браслетов. Но вряд ли они были дороги в изготовлении.
А вот самцов горилл ТВ показывало всенепременно с оружием. Чаще это были автоматы разных марок, самые крупные и здоровые особи красовались с ручными пулемётами, торс крест-накрест перетянут патронной лентой вместо подтяжек. Ни дать ни взять, революционный матрос времён гражданской войны! И даже у самого дохлого горилльего подростка на поясе штанов болтался обязательный тесак.
-Дед, а звук у этого телевизора есть?
-Дотронься до корпуса и вслух скажи «Громче».
Сделав необходимое, майор поморщился – опять пустили рекламу. Визгливый женский голос закричал: «Подруга! Отдай свой голос на выборах Правительства за Ваньку Справедливого! Он – настоящий мужик, его семья всегда в сытости, а его х… – до колена! Выберешь Ваньку – будешь хорошо жить, дети твои будут сыты!»
Виктор фыркнул, задохнулся от смеха. В видеопузыре картинно лупил себя кулаками в грудь зверовидный самец в красно-белых штанах. Надо полагать, тот самый кандидат в народные избранники.
Поднявшись с ящика, Диканов сделал три шага до телевизора, тронув корпус, скомандовал: «Тише! Тише!»
-Дед, а они чего, в выборах каких-то участвуют? Старик довольно захихикал.
-Вот, ты уже штала на путь, в конше которого тупая волошатая горилла. Телевижор не покажывает правды, это жапомни перво-наперво… –Откуда на шамом деле берётся правительштво, я не жнаю, но выборы эти – шпектакль, и нишего больше.
Тем временем на ТВ пошло крутое развлекалово. Кто-то в кого-то стрелял, кому-то вспарывали живот, готовясь зажарить, кого-то трахали во все отверстия, по мере необходимости вырезая дополнительные. На заднем плане всей этой веселухи бодро, под музычку, отплясывал довольно-таки неплохо выдрессированный кордебалет. Приглушенный голос ведущего жизнерадостно выкрикнул:
-Начинаем интерактивную игру «Придумай пытку»! Напоминаю правила…
-И что он ещё показывает, кроме рекламы и игр? – майор повернулся к деду.
-Много ражной дряни покажывает. Ужашы про Год Падения Кометы – как всё было страшно, как годами не показывалошь иж облаков шолнце, как под воду ушли целые континенты, а люди умирали миллионами. Чашто про правительштво – какое оно хорошее, умное, как день и ночь работает, жабочишшя о народе, шпашает его от пошледштвий кошмичешкой каташтрофы. И ш каждым годом жить штановитша лушше…
Дед заворочался на лежанке, потянулся, громко хрустнув суставами, зевнул.
-Бывают передачи вроде религии для горилл – выходит такой жарошшый патлатый деятель, и всех ушит правильно шыть. Бог, мол, велел уважать правительштво, не ешть швоих собштвенных детей, вшегда голошовать на выборах, жрать паёк… Та же реклама, короче.
-Или вот: шоберут штаю, и они между шобой шпорят – с какого, к примеру, вожрашта, можно дурь детёнышам давать, или как шамца заштавить, чтобы еды больше приношил. Все кричат, вижжат, ругаютшя, потом дратьшя начинают… То ше шамое для шамцов покажывают – только темы шпоров другие… Гхм… А крик и драки – те ше. Видеопузырь прервал показ палаческой игры на очередную рекламу.
Причёсанные, нереально чистые, чуть ли не наглаженные, стояли, держась за руки, самец и самка гориллы. Её украшения светились, перемигиваясь огнями, словно электрогирлянды. По количеству навешанных побрякушек самка вполне могла соперничать с новогодней ёлкой. Дико вереща, бегали, копошились вокруг детёныши, числом не меньше десятка.
Но центром композиции, было, несомненно, вот это – огромный склад еды, питья, оружия и одежды. Всего, о чём может мечтать каждая горилла. Голос за кадром истошно завопил:
-Они выиграли!!! Суперприз – десять тысяч порций еды, воды, водки и веселухи!! Они теперь знают, что такое уверенность в завтрашнем дне! Супер-подарок от правительства – десять отличных автоматов «Богатырь» и двадцать пять тысяч патронов!
В кадре появился раскрашенный во все цвета радуги вертлявый самец в золотистых штанах. Гримасничал и подпрыгивал он, как самая настоящая обезьяна. Повернулся мордой в кадр, к воображаемым зрителям.
-Пацан, да, ты, я говорю тебе! – ткнул перед собой кривым, поросшим волосом пальцем.
-Ты достоин этого выигрыша не меньше, чем они! Играй в супер-лотерею! Одна ставка – одно ухо деревенского!! Больше ушей – больше твой супер-шанс выиграть!!! Выпьем за удачу победителей!
В руках разнаряженной гориллы откуда ни возьмись появилась бутылка, а за его спиной – уже известный кордебалет, ритмично потряхивающий огромными розовыми сиськами. Засверкали огни, взревела варварская музыка, взметнулись кверху полные бутылки.
-Лотерея, лотерея – уши приноси скорее!! – вприпрыжку скандировали все актёры, не исключая лыбящихся детёнышей. Дед вытаращил глаза:
-А это што-то новенькое! Твои в опашношти… Шовшем офуели правители, деревенские-то чем им помешали!
-Хотя бы тем, что не превратились в зверей, – сузив глаза, ответствовал майор.
-Жаль, дед, что ты не включал телевизор – теперь мы бы знали, как давно появилась эта реклама.
-Лет дешять тому назад пробовал от шкуки шмотреть… Нифига хорошего! Голова дурная штановитшя. Вон, и Ларишка вшегда убегает, не переношит яшшыка…
-Ну ладно. Диспозиция ясна, в целом…
Подойдя к телеприёмнику, Виктор прижал кнопку на верхней панели. И тут началось! Вместо того, чтобы тихо-мирно выключиться, аппарат сам собой увеличил громкость звука до полной. Некоторое время терпеливо нажимавший на кнопку, Диксон вскоре устал, подхватил зловредный аппарат, отнёс на полку. Здесь было удобнее непрерывно давить на «выкл», одновременно командуя: «Тише». «Ёбнуть его, что ли, об стенку…»
-Не вздумай разбить! Дыму потом, полчаса кашлять будем…
«Мысли читает», – подумал Диканов. «Надо и вправду в деревню сваливать. Лето скоро, на подножном корму выживу… Но зачем правительству понадобилось натравливать горилл на деревенских? Слишком выросли популяции? Самый простой вариант ответа… А почему это их беспокоит? Можно ведь просто сократить количество выдаваемой пищи – и лишние вымрут без очевидного кровопролития. Собственно, как я понимаю, правозащитники и прочие либералы давно канули в лету, кого это теперь волнует…» Видеопузырь, наконец, схлопнулся, погас, и майор перевёл дух.
-Ну, шлава Богу, – прокряхтел дед. –Ты тут, это… – он немного помялся. –Вожьми ешшо дешяток патронов. Вернёшша – отдашь. А то ж двумя-то, куда…
