Что ты об этом скажешь?
Клаус секунду посмотрел на орка, поджав губы. Похоже, увиденное ему очень не понравилось.
Ко мне подошел сержант.
— Коммандер, там нужно ваше присутствие.
— Хорошо. Эта дохлятина подождет. Не трогайте, его ребята, понятно! Пусть лежит, как есть.
— Да кому он нужен, — отозвались пехотинцы, и все разошлись по своим делам.
Глава 31
Бой был окончен. Несколько орков оставались на поле, рассматривая наш лагерь с безопасного расстояния. Шумпер и Линдхорст, сев верхом, подъехали к ним поближе и подняли арбалеты. Орки сразу сбежали.
Арбалетчики ходили по полю, вырезая болты из мертвых и полуживых тел орков. Пехотинцы мародерили трупы, добивали раненных, свежевали туши убитых верховых кабанов. Повозки, стоявшие квадратом, снаружи выглядели, как после стихийного бедствия. Борта изрублены, у многих — повреждены колеса, даже обтянутые металлическими шинами. Трупы орков валялись по всему полю, но у повозок — больше всего. Тех, кто еще шевелился, добивали безо всяких сантиментов. Арбалетчики вырезали стрелы из трупов, пехотинцы обыскивали орков, часто — небезуспешно.
Найденное бросали на плащ, расстеленный на земле — все это потом по жребию поделят между собой.
Мы победили. В этот раз. А вот что будет потом?
Тут я увидел Шумпера, гонявшего солдат по полю на поиск арбалетных стрел.
— Отто! Что у вас с болтами?
Ротмистр скривился.
— Не найдем и половины. Что-то потеряли, что-то унесли в себе раненные орки. Твари очень живучие, Тьма их побери!
Плохо.
Мы с Клаусом внимательнее осмотрели наши повозки.
— Еще один такой бой, и от нашего обоза ничего не останется! — мрачно подытожил он увиденное.
Да, с ним можно было согласиться. Орки здорово порубили щиты и борта телег.
— Пару щитов, видимо, придется заменять, остальные можно починить. Но меня беспокоят телеги, точнее колеса повозок со спицами. Если их разрубят — нам плохо придется!
Клаус был прав. У шести наших повозок были облегченные колеса с деревянными спицами. Орки могут изрубить их в момент. Конечно, спицы эти можно и поменять, но это потребует времени, и все это время мы будем стоять на месте. А это уже может стоить нам жизней.
— Щиты тоже очень уязвимы. Бой шел четверть часа, а их изрубили так, что всем им требуется ремонт. Нужны щиты из досок, и, желательно, окованные железом.
Он опять прав. Но у нас нет досок, и не будет. И железа — нет. И оковывать щиты железом тоже некому.
— Арбалетчики поработали на славу. Вы здорово придумали, коммандер! Орки не могли пробиться, пехотинцы сдерживали их, а стрелки били в упор. Только надо подумать над защитой их от метателей орков. Они сильно и точно умеют кидать топоры, короткие копья и камни. Арбалетчики, стоя на повозках, будут их первой мишенью, а щитов у них нет.
— Именно поэтому мы делали эти щиты на повозки. Только, похоже, надо их делать выше, и добавить в них бойницы.
— И прочнее, коммандер Андерклинг! Если у них появятся еще берсеркеры, нам не сдобровать!
— Что за берсеркеры?
Клаус махнул в сторону той повозки, через которую перебрался здоровый орк.
— Тот, кого мы убили в лагере — берсеркер.
— Что это?
— Я сам толком не знаю. Известно, что они бесстрашны и неуязвимы. Их опаивают какими-то зельями, отчего шкура у них становится твердой, как кора дуба. Пробить ее трудно даже ударом топора, и, даже если это получится, их рана затягивается на глазах. Боли они, похоже, не чувствуют, и силой далеко превосходят всех.
Я вспомнил, какой сильной и живучей была эта тварь, и почуствовал, как кровь прилила к лицу.
— А если они соберут пару десятков таких — что нас ждет?
— Это вряд ли. То ли от снадобий, то ли от своей невероятной неуязвимости, берсеркеры совершенно неуправляемы. Орки и так-то с головой не дружат, а уж под снадобьями, — вообще! Берсеркер может напасть когда угодно, на кого угодно! Зарубить прямо в строю вождя клана, его сына или любого воина, — это ему раз плюнуть! Сразу накидываются, если им что-то не нравится, а не понравиться может что угодно! А уж если сойдутся двое берсерков — все, беда, после боя останется только один и мелкие кусочки другого. Так что, нет, отрядами они не ходят.
— То есть эти «снадобья» влияют на их мозг?
— Я толком не знаю. Видимо, от ощущения своей силы они становятся совсем сумасшедшими, даже для орка!
— Так-так. А откуда они берутся?
— Лучшие воины, желающие стать берсеркерами, уходят в далекое путешествие к Темным камням. Там есть шаманы, способные делать их берсерками. Это дорого, поэтому немногим удается такое. Многие всю жизнь мечтают стать неуязвимыми, копят богатства, да так и подыхают в какой-нибудь стычке, не достигнув цели.
— А что для них «богатства»?
— Также как и у нас, и у гномов, и у дроу — в ходу и золото, и серебро, и медь, скот, рабы, шкуры, хорошее оружие, боевые кабаны. И грибы!
— Что за грибы?
— Они собирают поганки, варят из них пиво, а когда напиваются, становятся в сорок раз хуже, чем они есть.
— Так они и трезвые невыносимы!
— Ну да, я об этом и говорю. А после грибного пива — все, то же самое, приумножается стократ!
— И часто они вот так вот, закидываются мухомором?
— Всегда, когда у них есть грибы. При первой же возможности!
— И что, они не дохнут от этой дряни?
— Бывает и такое. Но намного чаще — от драк, случающихся при попойке!
— То-то они сидят в лесах! Любят места, где растут грибы!
— Ну да. Они еще и ищут особые виды поганок, выбирают сорта, разные виды. Сушат их по особым рецептам, и знатоки по запаху определяют, правильно ли гриб срезан и просушен. Пиво варят тоже по-разному, есть особенно опытные мастера, совмещающие варку с шаманскими обрядами, и от их пойла вождей посещают особенно яркие и сложные видения.
— А почему вождей?
— Потому что только вожди могут себе такое позволить. Это дорогое пойло!
— Как ты вообще выжил среди них?
— Просто мне не повезло.
Лицо Клауса стало каменным.
— Если бы я не верил в Шаллию, то давно бы покончил с собой.
— О, да ты у нас еретик?
— Я верю в то, чему научили меня мои родители!
— Да мне наплевать, расслабься. Как говорил один мудрый человек в моих краях — «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей».
— А что такое «кошка»?
— Ээ… Ну, это такой ручной хорек, обученный ловить в амбарах крыс и мышей.
— Разве хорьки бывают разного цвета?
— Те, которые «кошки»
