любить, делать им добро. Чтобы все ярким и светлым казалось, даже если темно. Самой всем светить. Пусть мрак вокруг, темень – а ты свети! Все пробуй, путешествуй, читай, учись, ничего и никого не бойся…
В дверь ударили.
– Этот звонок тебе дорого обойдется! Открывай! Где ключи?.. Что? Всю связку?
– Бабуль, мне пора…
– Беги-беги, Варай! Уходи! Рано тебе еще!
Дверь затрещала, Куйгорож отлетел в сторону, ухватил хвостом ножку стола и забаррикадировал вход.
– Ишь, деловая! Сама усвищет обратно, а нам потом расхлебывай! – К ругани Скалкина прибавились причитания Людмилы.
– Я очень тебя люблю, Варенька. Беги!
– И я тебя… – Варя нажала отбой и стиснула зубы. Положить трубку было больнее, чем она могла себе представить.
– Открывай, кому говорят, Временная! – бесновался снаружи Скалкин.
Поняли! А скорее всего, подслушивали. Варя сглотнула колючий комок в горле, подбежала к окну и принялась крутить ручку, чтобы открыть створки. Можно же просто спрыгнуть вниз! Чего ходить по лестницам, если тела на самом деле нет? Она забралась на подоконник. Куйгорож заверещал и замахал крыльями ей в лицо, не давая полностью распахнуть окно. Внизу водитель округлил глаза и сложил руки в большой крест.
– Нельзя? – догадалась она.
Водитель отрицательно замотал головой. Варя кивнула и спустилась на пол. Дверь угрожающе трещала от толчков. Видимо, шеф и уборщица объединили свои усилия и синхронно налегали на нее.
– Что вам от меня нужно? – крикнула Варя. – Давайте договоримся!
Удары в дверь лишь участились.
– Хотите, я передам что-то вашим родным? Что-то важное, чего вы им не успели сказать?
Все стихло. Послышался сдавленный шепот.
– Людмила, хотите, я принесу в офис новые цветы? Или надо мертвые? Я могу насобирать по знакомым горшки с высохшими растениями и расставить их по всему зданию!
За дверью усиленно молчали.
– А вы… Забыла ваше имя… У вас наверняка остались какие-то незавершенные дела. Вы же творческий человек. Неопубликованная статья, очерк…
– Компромат.
– Что?
– Компромат, из-за которого меня убрали. Не успел отправить.
Куйгорож взлетел на уровень Вариных глаз и закивал.
– Если я сейчас открою дверь, вы не накинетесь на меня?
– Нет.
– И не станете мне мешать вернуться?
– Открывай уже.
Куйгорож отодвинул стол, и Варя повернула замок.
Первым зашел Скалкин. Людмила протиснулась бочком и встала у стены.
– Ключи отдайте сразу, – протянул ладонь Скалкин.
Варя покосилась на совозмея. Куйгорож демонстративно звякнул связкой и взлетел с ней на шкаф.
– Так… – Скалкин скрестил на груди руки.
– Давайте сначала договоримся. Только побыстрее, пожалуйста! – Она бросила взгляд за окно. Тучи на небе сгустились и клубились, точно живые.
– Я хочу, чтобы ты разослала с моего электронного адреса материал, который стоил мне жизни.
– В прошлом году мы утилизировали все старые компьютеры…
– Это мой личный ящик, не рабочий. Я и сам уже собирался это сделать, но мне предложили круглую сумму за молчание. Я повелся. И оказался здесь.
– Мне очень жаль…
– Оставь эти фразочки при себе… Зайдешь в любое интернет-кафе, откроешь в моей почте черновики и отправишь последнее письмо.
– Что будет с тем, на кого вы собирали компромат?
– Он получит по заслугам. По закону. И по совести. Которой мне не хватило.
– Я согласна.
Он заставил Варю несколько раз повторить логин и пароль. Когда Скалкин удовлетворенно кивнул, Людмила осмелилась отлипнуть от стены.
– А мне вот на этот подоконник, – уборщица показала на тот, что был ближе к Вариному столу, – положишь в горшок сухие корни кустарниковых роз. Чтоб разных цветов…
– Хорошо.
– Если не сделаешь, я превращу твое посмертие в вечный ад. Теперь ключи! – Скалкин подошел ближе.
– Куйгорож, отдай!
Связка тяжело упала в раскрытую ладонь Скалкина.
– Идите. Погодка что-то портится. Не по ваши ли вайме?
Людмила испуганно посмотрела на небо и ойкнула.
– Бегом! – заорал вдруг Скалкин, и Варя бросилась наружу.
Когда они выскочили на крыльцо, водитель уже завел двигатель.
– Чего вы так долго? Я уже уезжать хотел.
– Мы пробыли намного меньше, чем договаривались. – Варя быстро залезла внутрь. Куйгорож влетел в открытое окно.
– Ты это видишь?
– Вижу. Гроза?
– Гроза-а-а… – Парень резко вывернул руль, и маршрутка выпрыгнула из переулка.
– По ваши души живехонькие гроза. Почу-у-уяли…
– Вы можете по-нормальному сказ-зать?! – Варя чуть не прикусила себе язык от тряски.
– Это стая алганжеев. Слыхала про них?
Варя вспомнила существо из бани и содрогнулась.
– Видела одного.
– И как? Хорош? То-то же! Вот это они. С-сотни таких красавчиков. – На слове «сотни» водитель выжал педаль газа.
Куйгорож, метнувшись Варе на колени и распушив оперение, стал изображать, как клюет алганжеев.
– Знаю-знаю. Ты будешь меня защищать. – Она погладила его по голове.
– Не защитит! – Водитель посмотрел на тучи в зеркало заднего вида. – Слишком много их. Надо успеть добраться до выхода, пока не напали.
– А что они, кстати, могут мне сделать? Тело-то не здесь.
Водитель хмыкнул.
– Ты думала, они к телу присасываются? Не-а. К вайме! Она для них как вход. Чем слабее вайме – тем им проще присосаться. А твою тоску за версту видать.
Варя посмотрела на небо. Серая туманная масса превратилась в черную и опускалась все ниже к земле.
– Можно еще быстрее?
– Я стараюсь.
– А на вас они могут напасть?
– Могут, но это вряд ли. Большинство жителей Тоначи для них – отработанный материал. Но проверять на себе как-то не хочется.
– Если они ко мне присосутся, то я не проснусь?
– Хм… Не знаю. Если сразу много, то вряд ли очнешься. Умрешь во сне, скорее всего. Если только парочка, то унесешь с собой. Ну а там… как повезет. Смотря каких подцепишь. Тут такие экземпляры есть – даже птичке твоей не склюнуть.
Черные клубящиеся облака коснулись земли и, подобно селевому потоку, потекли по улице, по которой двигалась маршрутка. Водитель резко свернул в проулок.
– Тут быстрее. Приготовьтесь! Когда скажу, откроете дверь – и бегом в метро!
Варя сжала кулаки. Куйгорож вцепился в ручку двери.
– Я могу вас как-то отблагодарить? – опомнилась Варя.
– Вы честно заплатили за проезд. Ну что? На счет три!.. Раз! – Маршрутка вырулила на тротуар. – Два! – Заскрежетали шины, и машина начала тормозить. – Три!..
Куйгорож рванул хвостом дверь, выпустил Варю и, обогнав ее, помчался к спуску в метро, освещая путь.
– Удачи! – раздался крик водителя.
Варя на секунду обернулась и увидела, как остановка, маршрутка и самый воздух растворяются в черном селе. Не помня себя, она понеслась вниз, вцепившись глазами в спасительное оранжевое пламя верного Куйгорожа.
Куйгорож
Куйгорож чуял их давно. Не столько чуял, сколько чувствовал. Это как опустить руку в спящий улей и ждать, что будет. Одно движение – и тебя облепят жалящие тельца. Для алганжеев Тоначи и было таким ульем. Логовом тех, кто нападает трусливо, пока живые спят, а их вайме гуляют между мирами. Темными чертогами существ, которые ищут слабину и всегда находят ее. Даже в самых сильных духом.
Никто не говорил Куйгорожу об этом. Он просто знал, и все тут. А еще твердо понимал, что с алганжеями его что-то связывало. Старый долг? Незакрытый счет? Месть? Память скрывала от него их историю, но сердце подсказывало, что ему надлежит ненавидеть алганжеев и уничтожать их.
Ненависть – животная, колкая – требовала остаться и принять безумный, неравный бой. Страх за Варю гнал обратно к сумрачным переходам и ползущим лестницам, которые она назвала странным словом «эскалаторы». Варин осколок Тоначи выглядел безликим и безрадостным, как если бы в нем отразилось только самое серое из ее жизни. Неужели хозяйка и вправду существовала вот так? Или же весь Средний мир стал таким?
Куйгорож силился вспомнить, когда
