– Вы не были женаты с моим братом? – уточнила я у Анны Николаевны. – Нет. Но император дал разрешение узаконить сына Алексея Алексеевича по его ходатайству. Вы же видите, что написано в выписи.
– Вы продолжали встречаться?
– Какое-то время продолжали. Пока он не узнал, что болен. Но было уже поздно. Он успел меня заразить. Хотя у меня болезнь развивается медленнее, чем у Алексея Алексеевича. Я приезжала к нему, пока он присылал за мной экипаж. Мы только разговаривали. Как и вы, Елизавета Алексеевна. А потом, как я понимаю, он лишился рассудка. Меня перестал пускать дядька Степан. Сказал, чтобы я больше не приезжала.
– Может, он хотел уберечь вас от этого зрелища…
– Но что делать с ребенком?! – истерично воскликнула Анна Николаевна.
– Неужели мой брат не оставил никаких распоряжений?! Этого не может быть. Если он признал ребенка, если подавал ходатайство императору… Это вообще на него не похоже! Он не мог не позаботиться о нем и о вас!
– Вы помните другого Алексея, – печально произнесла мать единственного ребенка моего старшего брата. – В последние разы, когда я с ним разговаривала, он уже был… не таким. Неужели вы этого не замечали?!
– Вы правы, – произнес Забелин, который до этого времени молчал. – Он стал другим не только внешне.
Я открыла рот, собираясь возразить, потом поняла, что они оба правы. Но Алексей не мог не позаботиться о ребенке раньше! Или он считал, что у него еще много времени? Может, все в завещании. А он успел его составить? Нам со Степушкой он отписал квартиру и имение в дар при жизни – то есть пока не лишился рассудка. И ведь эта квартира принадлежит Анне Николаевне!
– Что вы хотите, Анна Николаевна? – спросил мой муж.
– Я думаю только о ребенке. Мои дни сочтены… А судя по состоянию Алексея Алексеевича, наверное, я вскоре…
Она расплакалась.
Мы с Забелиным молчали. Слова утешения тут не помогут. А бросаться обнимать… Не только потому, что она заражена сифилисом, а потому, что она для нас – незнакомый, чужой человек. Я не хотела бы, чтобы меня в такой ситуации обнимала сестра Толстовцевых. Хотя у них нет сестры. Или сестра Никитина, хотя у него тоже нет сестры, если только среди крепостных девок.
Анна Николаевна быстро взяла себя в руки и посмотрела на меня.
– Я именно поэтому хотела вас найти, Елизавета Алексеевна. Мой Васенька – ваш родной племянник. Я только прошу вас взять и Арину, – она кивнула в сторону кухни. – Васенька вырос с ней. Она одна с ним гуляет в последнее время, я же не выхожу. Ему будет сложно в незнакомом доме, пусть хоть кто-то будет из прошлой жизни. Если вы будете приезжать пару раз в неделю, пока я еще… чтобы Васенька к вам привык… А я начну его готовить к…
– У нас есть для вас другое предложение, Анна Николаевна, – мягко произнес Забелин.
Она вскинула голову. В глазах появился страх.
Глава 15
Костя уехал то ли в студию звукозаписи, то ли на какую-то площадку, где должен был встретиться с музыкантами группы, я накормила Полину Петровну и помогла лечь на приготовленный для нее надувной матрас-кровать, сама занялась растениями, потом села за компьютер, ответила всем, кто мне написал, пока я к нему не подходила.
Родион привез бабушке вещи в больницу, но ей требовалось и многое другое, о чем молодой парень и не подумал. Я взяла у нее ключи, чтобы съездить к ней на квартиру. Вещи, которые были на ней надеты во время взрыва, не вернули.
– Так они, наверное, и разорваны, и кровью заляпаны, – заметила я.
Полине Петровне объяснили, что вещи всех пострадавших забрали для проведения анализов – хотели выяснить, какая использовалась взрывчатка.
– А что это даст? – не поняла я.
Полина Петровна сказала, что, как ей объяснили, это поможет проследить цепочку – если поможет, конечно. Ведь у нас в ближайшем к дому супермаркете взрывчатку не продают, количество мест, где ее можно приобрести в нашем городе, ограниченно. Хотя не факт, что правоохранительные органы знают их все. Но надо попытаться.
– Вам сказали, что взорвалось?
– Самодельное взрывное устройство. Но сделанное профессионально, то есть человек не по инструкции из Интернета его собирал. Он их явно и раньше собирал и хорошо знал, что нужно делать. – Полина Петровна немного помолчала, потом взяла мою руку в свою теперь единственную – я сидела на краю надувного матраса. – Наташа, я так рада, что вы снова вместе с Костей. Мы так переживали с его матерью. Ей сразу эта Лилька не понравилась. Материнское сердце подсказало, что там что-то не так. Если бы
