А ко мне сон все не шел. Я примостилась на подоконнике, это всегда было моим любимым местом. В детстве мне нравилось сидеть здесь, глядя на проезжающие мимо машины и спешащих по своим делам суетливых питерцев. Сейчас за окном была ночь. Небо затянули низкие тучи, и поэтому сегодня было намного темней, чем обычно в это время года. В конце улицы горел одинокий фонарь, разгоняя вокруг туманную дымку. Было безлюдно и тихо. Казалось, что я осталась совсем одна в этом сером мире, от которого меня отделяло лишь оконное стекло. Так прошел час, я старалась как можно дальше оттянуть момент принятия решения. Вдруг полутьму за окном разорвала яркая вспышка света. Сквозь насупившиеся облака скользнула золотая молния и ударилась об асфальт перед моим окном, рассыпавшись на мельчайшие сверкающие искры. Я вздрогнула. Неужели это была настоящая звезда, но как это возможно? Краем глаза я уловила в конце улицы движение, там, где не было фонарей, и дома утопали в сумеречной дымке. По-моему, отъехал автомобиль и через мгновенье исчез за углом. Мне показалось, что он был золотисто-горчичного цвета. Что это, плод моего больного воображения или предрассветный обман зрения?! Я задрожала. Или это Дэвид был здесь, послав мне свой прощальный привет. Мечта, вдребезги разбившаяся о камни. Как ярко это видение отражало мои чувства. Я так и не смогла уснуть и всю ночь просидела у окна, пока, наконец, не наступило утро, и город не стал просыпаться для нового дня. У них была надежда, у меня ее не осталось. Я скажу Алексу 'да', с Дэвидом мы больше никогда не увидимся. Сегодня ночью мне стало это понятно наверняка.
Я даже не удивилась, когда, позвонив в десять часов Алексу, узнала, что он был в гостинице, но ему ответили, что господин Маркос съехал от них сегодня ночью. Для меня эта новость не стала сюрпризом. Мы долго говорили с Алексом. Я снова попросила у него прощения, но он прервал меня.
— Саша, то, что было-не важно! Мы решили начать заново, а значит нужно забыть обо всем, что мы с тобой наделали до этого.
— Ты уверен в этом?
— Да, но главное, чтобы ты была уверена.
В его голосе прозвучали звенящие от волнения нотки, и я почувствовала, что сейчас как раз тот момент, после которого мне не будет пути назад. И я решительно ответила ему:
— Да, уверена.
Я услышала, как он облегченно вздохнул и расслабился.
— Хорошо, самолет в пять. Я заеду за тобой за три часа.
Закрыв крышку телефона, я обернулась. Светлана и мама смотрели на меня молча. Никто из них не поднимал эту тему со вчерашнего вечера, поэтому мой ответ они тоже узнали только что. Мама первая нарушила молчание.
— Ты хорошо подумала? — спросила она.
— Мама, только давай теперь не будем начинать все заново! — вспылила я.
— Нет, я просто не хочу, чтобы ты делала это ради меня.
— Нет, — устало ответила я. — Это мое решение.
— Мне кажется, так будет лучше.
— Да, — коротко отрезала я, показывая, что разговор окончен.
Потом мы говорили о моих зачетах. Я так и не появилась в деканате с субботы. Но Светлана вызвалась отнести туда мой больничный, который мне пообещал выписать приходивший в понедельник доктор. Так что некоторые зачеты, как сказала мама, будут сданы сами собой. Да, не очень-то приятная перспектива, обычно я привыкла все делать сама. Ну, да ладно. Мое самолюбие и так уже за последнюю неделю было опущено ниже плинтуса, так что еще один раз я вполне переживу.
Мама больше беспокоилась за мое здоровье, чем за учебу, но я ее уверила, что буду принимать все необходимые лекарства, которые мне назначил врач. Светлана засобиралась домой. Дольше оставаться она не могла. Спасибо ей, без нее я вообще сошла бы с ума от своих раздумий. Мы тепло попрощались с ней на пороге.
— Я уезжаю не навечно, — пошутила я, но мне было не очень весело.
— Знаю. Все будет хорошо.
— А как же еще, — я постаралась, чтобы мои слова прозвучали оптимистично.
— Ты молодец, Саша, ты намного сильней, чем я.
— Брось. Ты же всем известная сердцеедка, — я засмеялась над ее скромностью, — для тебя вообще не может быть проблемы выбора.
— Если честно, — грустно сказала она, — эта привычка относиться к парням несерьезно не так уж хороша, как я тебе говорю. Однажды я просто не смогу разглядеть по-настоящему нужного мне человека.
Она помахала мне рукой и поцеловала в щеку.
— До скорого!
— До скорого! — ответила я.
Весь мой дальнейший день прошел в каких-то делах. Я развила бурную деятельность на удивление мамы: убралась в доме, перемыла всю посуду на кухне, запустила стиральную машинку. Мне нужно было чем-то себя занять. Я знала, если опять начну думать, то это не приведет ни к чему хорошему. После часа дня мама робко напомнила мне, что нужно хотя бы собрать сумку в дорогу. Да, действительно, не мешало бы. После долгих поисков в собственном шкафу я отобрала необходимую мне одежду. Никаких джинсов и футболок, как я себе и обещала. Пора было становиться взрослой.
Еще час мне понадобился, чтобы привести себя в порядок: вымыть волосы, высушить их феном, одеться и немного подкраситься. Мне не хотелось выглядеть откровенным страшилищем. Мое лицо было слишком бледным от болезни и, наверно, от переживаний.
Было без десяти два, когда я, наконец, присела. Мама была немного взволнована. Кажется, она уже сомневалась в том, хочет ли меня отпускать или нет. Я видела ее неуверенность и поэтому сказала.
— Мама, мы все уже решили, ведь так?
— Да, — ответила она, — но может…
— Нет, уже не может, — отрезала я.
В этот момент раздался звонок в дверь, и наш разговор прервался сам собой.
Пришел Алекс. Он несмело стоял на пороге, когда я открыла дверь. Но, увидев, что я одета, немного расслабился. Наверно, он до конца не верил, что я полечу с ним.
— Привет, заходи. Я уже готова.
— Ты очень пунктуальна.
— Мне нужно тебе соответствовать, — улыбнулась я.
Это немного разрядило обстановку. Мама подошла к нам.
— Спасибо Вам за все, — обратился к ней Алекс.
Я поняла, что он имеет в виду. Все-таки они устроили против меня заговор. Видно, виза была получена заранее не без ее участия. Ведь чтобы это сделать, Алексу нужны были мои документы. Мама немного смутилась, но я не стала ей ничего говорить. Наверно, она и впрямь желала мне добра.
— Возьми, Саша — она протянула мне деньги. — На билет и на другие расходы.
— Нет, — запротестовал Александр, — я пригласил ее, значит она моя гостья. Я уже взял билеты туда и обратно. Это мое обязательное условие.
Он серьезно сдвинул брови. Мы с мамой переглянулись.
— Решайте сами, — отмахнулась она, — но деньги все равно возьми.
