— Пока, мама! Я тоже тебя люблю.
Долго разговаривать не было смысла. Все-таки роуминг. Я вопросительно посмотрела на Алекса.
— Что он сказал?
— Он спросил, откуда я привез такую красивую девушку? Я ответил, что из России.
Его слова меня смутили. Если бы я знала, что речь об этом, то не стала бы спрашивать. Нарываться на комплимент не хотелось.
Потом мы долго ехали в такси по Стокгольму. Стоял вечер, и город был заполнен автомобилями и людьми. Меня поразило, как заботливо здесь водители относились к пешеходам, всякий раз уступая им дорогу, даже если те откровенно лезли под колеса. Как не похоже это на наших автомобилистов! В результате мы долго петляли по центру, пытаясь выбраться из этого кипящего жизнью района. Скоро дорога стала свободней, и мы поехали немного быстрей. Нам понадобился час, чтобы добраться до нужного места. Такси остановилось перед большим двухэтажным домом, окруженным крохотным газоном и маленькой по колено оградой. Видно было, что это спальный район: другие дома вокруг были такими же. Все здесь выглядело удивительно ухоженным: ни трещины на фасаде, ни следа облупившейся краски на заборах. Все в идеальном состоянии. 'Европа' — вздохнула я. Алекс взял наши сумки и широким шагом пошел к дому. Я немного замешкалась. Он это заметил и сказал:
— Ты что застеснялась? Там нет никого чужого. Только родители.
У меня вырвался вздох облегчения. Я боялась, что сегодня соберется вся родня, чтобы его поприветствовать. В сложившейся ситуации даже встреча с его родителями была для меня мучительной. Как я собиралась смотреть им в глаза? Зря я вообще приехала сюда. У меня нет права здесь находиться.
Но Алекс уже позвонил в дверь, и я уныло поплелась за ним. Мелодичная трель нарушила тишину в доме. Через минуту щелкнул замок, и дверь распахнулась. Эрик радостно встретил нас на пороге.
— Добро пожаловать! — с широкой улыбкой на лице проговорил он.
Отец Алекса галантно помог мне снять верхнюю одежду, легкую накидку из белоснежного трикотажного полотна, и аккуратно повесил ее на вешалку у входа. Мне стало немного не по себе от того аристократизма, который сквозил в каждом его движении. Я побоялась, что этот дом весь окажется пропитанным манерностью и излишней чопорностью. Но Алекс одним движение отмел все мои страхи, швырнув, не глядя свою куртку на стул. Она чудом зацепилась за спинку и повисла, небрежно коснувшись пола рукавом. Я не смогла сдержать смеха. Нет, все же манерностью здесь и не пахло! Алекс удивленно оглянулся на меня, но, поняв, что вызвало у меня такую веселость, тоже улыбнулся, нисколько не смутившись.
— Да, я бываю иногда неаккуратен. Чуть-чуть.
Эрик лишь покачал головой и жестом пригласил идти за ним. У Алекса был потрясающий дом. Все здесь было обставлено с удивительным вкусом. Квадратная прихожая плавно переходила в большой холл с высоким потолком. Вверх вела широкая деревянная лестница из темного толстого бруса. Стиль всей обстановки был сдержанным, но в то же время очень уютным. Я ожидала увидеть лепнину на потолке и картины в золоченых рамах. Но ничего этого не было. Светлые стены и бежевый диван в гостиной, на полу серый паркет. Много деревянных и даже каменных элементов оформления — естественных природных материалов. В комнате, которую я назвала гостиной, было удивительно светло. Огромные окна почти до пола были занавешены полупрозрачной органзой, но днем они, видно, служили источником естественного освещения. Сейчас в комнате ярко горели еле заметные лампы в специальных нишах в потолке. И самое главное — напротив дивана на противоположной стене я увидела огромный камин, отделанный черным гранитом, который создавал потрясающий контраст с общей светлой гаммой комнаты. В камине горел настоящий огонь, его отблески отражались на черной гладкой поверхности камня. Я была поражена всей этой красотой. Алекс довольно переглянулся с отцом, и на его лице мелькнула улыбка.
— Садись, Саша. Чувствуй себя как дома. Мы сейчас будем ужинать.
Где-то я услышала голос Элен, Алекс удалился ей навстречу. Я с удовольствием плюхнулась на диван. Он оказался даже мягче, чем выглядел со стороны. Передо мной горел огонь, и я заворожено смотрела на него. По телу растеклась безмятежность, и я немного расслабилась. Мои сомнения слегка отступили. Через пару минут в комнату вошла Элен. Я поднялась ей навстречу.
— Как хорошо, что ты приехала!
Она была искренне рада мне. За эти несколько месяцев мы очень привязались друг к другу. Последний раз я видела ее еще до отъезда на Алтай. Потом у нас так и не выдалось возможности пересечься. Поэтому встречи с ней я сегодня боялась больше всего. Она ничего не знала о том, что произошло в Питере между Алексом и мной. А если бы знала, то вряд ли сейчас так тепло приветствовала меня!
Как и сказал Алекс, нас ждал праздничный ужин. Элен приготовила все по высшему разряду. Она была идеальной хозяйкой, идеальной матерью и идеальной женой. Это было видно по тому, в каком образцовом порядке она содержала дом и обоих своих мужчин. Я вынуждена была признать, что мне до нее далеко. Мы сидели за столом до позднего вечера. Сегодня все разговаривали только на русском, чтобы я чувствовала себя комфортно. И мне, действительно, было хорошо в их семье. Они были рады нашему приезду, и потихоньку напряжение, которое не оставляло меня весь день, спало. Мы говорили обо всем: о моей учебе, о родственниках Алекса, которые звали нас завтра к себе в гости, о новом президенте США, о глобальном потеплении и о том, как оно отражается на Швеции. В общем, это был обычный семейный ужин. В конце-концов я почувствовала, что начала 'клевать носом'. Элен заметила это.
— Вы совсем уморили Сашу своими разговорами. Она, наверно, устала.
Элен предложила мне показать мою комнату. Я не стала отказываться, день действительно выдался сложным. Попрощавшись с Эриком, я поднялась вслед за Элен на второй этаж. Мне выделили уютную комнату для гостей. Там была одноместная, но очень удобная кровать, небольшой книжный шкаф и кресло рядом с ним, наверно, чтобы гости могли посидеть вечером у торшера с книгой в руках. Очень трогательная забота. Видно, Элен сама здесь все обставляла. Окна моей комнаты выходили на улицу, открывая панораму на соседние дома. Вид был замечательный, словно на рекламной открытке. Выслушав от меня поток благодарности, она удалилась, оставив меня наедине с Александром.
— Тебе нравиться? — спросил он.
— Конечно, здесь очень мило, — ответила я.
— Ты не жалеешь, что приехала?
— Нет, — не притворяясь, ответила я.
— Я хочу тебе кое-что отдать, — Алекс достал из кармана янтарную подвеску и протянул ее мне. — Думаю, она должна быть у тебя.
