красным цветом и увеличился в размерах, но визитер на это как будто не обратил никакого внимания.
— На твоей территории от нас больше не будет проблем, — заверил ревизор.
— Я ус-с-слышал тебя, человек, — проговорило существо и сразу же растворилось. При этом рядом послышался голос. — Ес-с-сли нарушишь обещание, отс-с-сюда ты никогда не выйдешь.
— Не нарушу, — Бобик смачно сплюнул, выразительно посмотрел на своих людей, а затем обратился ко мне. — И часто ваши призраки так появляются?
— А, бывает, — отмахнулся я. — Они полезные. Тут пару дней назад пролез к нам какой-то человек. Пытался меня убить. Так призрак его наизнанку вывернул, — я поднес пальцы ко рту и оттянул щеки, как бы показывая, как именно страж катакомб всё провернул. — Вся кожа внутри оказалась, а органы снаружи. При этом человек был ещё жив. Сердце билось, легкие расширялись. А до этого был ещё один. Он сам себя жрать начал. Сперва яйца с членом отчекрыжил, а потом и за руку взялся. По самый локоть успел отгрызть, прежде чем сдох от кровопотери.
— Врешь! — неуверенно проговорил один из визитеров.
— А ты проверь, — я безбоязненно подошел к нему вплотную.
— Не-не-не, я проверять не буду, — испугался ревизор и сделал шаг назад.
— Ну и правильно. А то мы бы сейчас увидели, как ты сам себя в жопу долбишь. Потешное зрелище было бы, — засмеялся я под общий ржач толпы. — Ну чё, Бобик, пойдешь осматривать внутреннюю обитель?
— Нет. Мы верим, что у вас нет запрещенных артефактов. Ты проводи нас наверх и всё. Вопросов к тебе больше никаких не будет. Без тебя мы тут заблудимся.
— И то верно. Идем.
Глава 21. Гори, гори ясно
Я, расталкивая ревизоров, дошел до поворота, откуда показались гости. Вполглаза следил за визитерами. Стоило бы им сделать хоть какое-то резкое движение, я бы атаковал: моя ладонь сжимала рукоять спрятанного кинжала, а на предплечье был зафиксирован взведенный арбалет. Измененным зрением я видел светимость, что клубилась около этих выродков. Пару человек точно смог бы иссушить. Но ничего не произошло. Посетители, пропуская меня вперед, молча раздвинулись. Басик, к слову, тоже не выдавал никаких признаков встревоженности. Кот спокойно двигался вслед за мной. Этому хищнику я начал доверять. Ведь не самая простая животинка — сразу видно. Рядом я заметил прозрачный силуэт призрака. Только благодаря нему я чувствовал сейчас себя вполне уверенно.
Мы сразу же увидели одну мразь, что насиловала женщину. Возле неё стояло ещё четверо мужиков. Я бросил вопросительный взгляд на Бобика и придержал Лёню.
— Благородный сказал, что мы можем делать всё, что угодно, — оскалился рыжебородый главарь банды. — И мы могли бы войти в основную обитель и сделать с нормальными бабами то же самое, что и с этой. Да и ты сам сказал, что с неё не убудет.
— А я от своих слов и не отказываюсь, — выдавил я. — Пусть уж порадуется баба, пока есть возможность. Всё равно долго она не проживет. Да и она сама выбрала такую судьбу, — я сплюнул.
Прапор, к моей несказанно радости, смог взять себя в руки. Он быстро сориентировался, незаметно показывая мне направление. Коридоры петляли, часто встречались развилки и повороты. Было бы странно, если бы лидер, коим в данную секунду являлся я, не знал точного пути. Мы проходили в узкие ответвления, на которые я не обратил бы внимание, пролазили через люки и норы, а пару раз ныряли в ниши в стене. Сейчас я по-настоящему осознал, почему это место называлось катакомбами. Запутанные лабиринты без ориентиров могли сбить любого с толка. Хорошо, что с нами был проводник.
— Нас вели другой дорогой, — мальчишеским голосом пробурчал Бобик.
— Ты че ноешь? Тебе на поверхность надо выйти или что? — не удержал Лёня.
Тьфу, шельма! У него мозги вообще не варят? Зато появилась возможность пообщаться наедине. И такой шанс упускать нельзя.
Я видел, как глаза главаря налились кровью. Показались гнилые крупные зубы. Ревизор начал замахиваться, но я успел раньше. Я атаковал. Но не Бобика, а Прапора. С прямой ноги засадил ему в живот. Удара как такого не было — я просто оттолкнул Лёню, убирая его с траектории кулака рыжебородого. Но со стороны могло показаться, что ему знатно прилетело — этого эффекта я и добивался.
— Ещё раз ты вперед меня откроешь рот, — прорычал я, играя желваками, — до конца жизни будешь драть нужники и возиться с дерьмом.
Я повернулся к Бобику, на поясе которого висел хлыст, повелительно указал на плеть и протянул руку. Главарь банды с улыбкой дебила отстегнул оружие и вложил его в мою открытую ладонь.
— На будущее, — сказал я, взвешивая предмет, — это мои люди. На остальных жителей катакомб мне плевать. На этих — нет. И наказывать их имею право только я.
Свист воздуха — конец хлыста ударяется в широкую грудь Прапора. Извиняй, Лёня, сейчас так надо.
— Эх... — я задумался. Нужно было назвать Прапора каким-то глупым именем, чтобы ревизоры отвлеклись и позволили сделать то, что я запланировал, — Пупочек Сизокрылый...
— Ы, Пупочек, — вторило мне эхо голосов визитеров.
— ...неправильно ты с правильными людьми общаешься, — я поднял его за шкирку и повернулся к толпе. — В местных кругах это авторитетный человек, так что я не могу позволить, чтобы вы видели, как я его наказываю. Ну и спустить не могу такое неуважение. Отпустите нас до ближайшего угла?
— Да не вопрос. Пообщайся там с Пупочком, — заржал Бобик.
Пространство огласил общий одобрительный смех. Дебилы...
— А вы, — обратился я к Владе с Осипом, — стойте на углу и наблюдайте. Разбаловал я вас в последнее время. Много воли дал. Вы должны видеть, что с вами будет, если тоже будете открывать рты.
Я потащил Прапора до поворота, снова замахнулся плетью и ударил по полу. Затем изобразил болезненный вскрик. Тигрица с мужиком появились в моем поле зрения. Отлично. Теперь хотя бы с ними ничего не сделают без моего ведома. Рядом с моими людьми показался кот.
— Слушай внимательно: нужно место, которое находится за территорией контроля призрака, — прошептал я, наклонившись к Прапору. Затем ещё раз саданул хлыстом о стены и сам же жалобно застонал. — Ревизоров
