слушать никто не хочет! — Голос ее зазвенел. — Он попал в аварию неделю назад. Взял выходной в пятницу. И не вернулся. Мне позвонили…
Холмс кашлянул.
— Подождите, вы пришли не по адресу. Прошу прощения, но аварии — это не наш профайл…
— Профиль, — на автомате поправил Ватсон. — Идемте, я вас провожу.
Женщина вскочила и зло посмотрела на Ватсона.
— У меня есть деньги! — Она перешла на фальцет. — И мне сказали, что вы можете расследовать то, за что никто больше не берется. Эндрю Янг… Наш поставщик… Нет, не так… Английский посол, с ним дружит Эндрю Янг, у которого мы покупаем всякие запчасти. Мой муж работал в конструкторском бюро «Звезда», они проектируют маленькие вертолеты. Посол Уильямс рассказывал, как вы его выручили. Значит, вы обязаны помочь мне! Эндрю помог мне узнать ваш адрес!
На последней истеричной фразе Ватсон поморщился и с грустью посмотрел на Холмса:
— Ты был прав.
Холмс пожал плечами. Ватсон подошел к женщине.
— Успокойтесь, пожалуйста. Мы не можем вам помочь, аварии — это действительно не наша компетенция.
Он протянул руку, чтобы взять ее за локоть и отвести к выходу. Разгадав его маневр, она отпрянула назад и ударилась спиной об угол камина. Красный пуховик соскользнул и повис на предплечьях. Оранжевый цвет шапки усугублял безумный блеск ее глаз.
— Вы не выгоните меня, — сдавленно прошептала она, — мне больше не к кому идти.
Ватсон нерешительно застыл, переводя растерянный взгляд с гостьи на Холмса.
— Были еще аварии, — гостья заговорила громче, — две. За неделю до аварии моего мужа: третьего и восьмого января. Мой муж разбился семнадцатого января. Все погибшие из «Звезды». Вы же не поверите, что три аварии за две недели в одном конструкторском бюро — это холод, гололед и случайность, как мне сказали сотрудники ГИБДД.
Женщина умоляюще смотрела на Холмса.
Холмс сжал губы и показал на стул:
— Присаживайтесь.
Ватсон поставил стул наискосок от кресла-качалки, сам облокотился на камин. Женщина стащила с головы шапку и села, опасливо оглянувшись на Ватсона.
— Итак, давайте с самого начала. — Холмс удобно устроился в кресле, закрыл глаза и приготовился слушать.
Глаза гостьи вспыхнули негодованием. Она открыла рот, явно хотела возмутиться, но быстро взяла себя в руки и заговорила уже спокойнее.
— Меня зовут Шалаева Ида Александровна. Моего мужа зовут… звали Шалаев Георгий Евгеньевич. Он возглавлял техническую группу в конструкторском бюро «Звезда». Я работаю там же в отделе внешних связей. Бюро занимается проектированием, как бы вам объяснить попроще, маленьких гражданских вертолетов. Возможно, вы слышали о нем.
Холмс кивнул.
— Так вот, — продолжила она, — в пятницу семнадцатого января, муж решил взять выходной, хотел съездить к матери — у нее что-то с розетками на кухне. Собирался вернуться после обеда, но не приехал. Я не беспокоилась, мало ли, может, она что-то еще попросила его сделать. Так бывает. А вечером мне позвонили из ГИБДД.
Шалаева вдруг замолчала и разрыдалась. Холмс приоткрыл глаза, но позу не сменил. Ватсон взял салфетку и подал ей. Та, не задев макияж, промокнула салфеткой под глазами, всхлипнула, потом затихла и продолжила. Холмс снова закрыл глаза.
— Я не верю, что Георгий, как меня уверяла полиция, не справился с управлением. Он отличный водитель — за рулем больше двадцати лет. Не боится садиться за руль даже после рюмочки. Редко такое бывает, но иногда случается, как, например, после корпоратива в кафе накануне этого Нового года. Так вышло, что он поехал туда сразу с работы, опаздывал. И я понимаю, что аварии со всеми случаются, но, когда это третий случай после Нового года в одной и той же организации, — это странно. 3 января в аварию попал Виктор Васильевич Банников, начальник отдела техдокументации. А восьмого числа позвонила мне Светка из лаборатории испытаний и сказала, что лаборант Максим Тимохин — молоденький парень, еще не женатый — тоже разбился. Когда мне сообщили о моем муже… — Шалаева запнулась. — Когда я попыталась объяснить сотрудникам ГИБДД, что три аварии за две недели — это ненормально, на меня только покосились и отказались это обсуждать.
Гостья замолчала.
— Это всё? — Холмс открыл глаза.
— Всё.
— Тогда ответьте мне на несколько вопросов, — он прищурился и уперся в гостью внимательным взглядом так, словно хотел проникнуть прямо в мысли.
Шалаева подобралась, сжала в руках сумку и шапку и кивнула.
— Давно вы работаете в конструкторском бюро «Звезда»?
— Год примерно, муж предложил, сказал, что должность специалиста по внешним связям освободилась. У меня есть некоторый опыт.
— За время вашей работы были ли какие-то неуспешные или наоборот очень успешные проекты?
— За год… хм… — Шалаева задумалась, — а что у нас было за год? Топливные баки для вертолетов, фюзеляжи… Проект системы аварийного приземления был… И то, когда я пришла, его уже заканчивали и собирались сдавать. Документацию разрабатывали. Да много чего было, не знаю, насколько это важно. Вас, наверное, интересует, были ли причины для убийства? Нет, причин не было. Все проекты сдавались вовремя и более или менее без претензий. Почти. Ничего особо выдающегося. Рутина. По крайней мере при мне.
— После каникул коллектив собирался еще по какому-либо поводу вместе?
— Нет, что вы. Все только еще входят в рабочую колею.
— По вашему мнению, были у вашего мужа враги?
— Нет, — неуверенно проговорила она. — Я не могу назвать врагами людей, с которыми происходят обычные, пусть и довольно горячие, рабочие споры. Я не знаю.
— А с кем спорил ваш муж?
Щеки Шалаевой порозовели.
— Да со всеми. Вы знаете, я не хочу кого-то обвинять огульно. Георгий просто был честным человеком, правда, вспыльчивым. Не терпел халатности. С генеральным конструктором, например, часто спорил. Но я не верю, что тот способен на убийство, характер у него довольно легкий, и жену его я хорошо знаю — приятная женщина. В общем, никого не могу подозревать. Но, однако, Геры нет…
Она замолчала.
— Тогда пришлите нам на электронную почту фото вашего мужа и видео с корпоратива. Кто-нибудь всегда снимает хотя бы на телефон. Джон, продиктуй адрес почты. И еще мне нужно знать название кафе, где проходил корпоратив, и дату.
Шалаева вскинула взгляд и удивленно посмотрела на Холмса:
— А это еще зачем?
— Раз я берусь за ваше дело, значит, должен составить представление о людях, которые у вас работают.
Глаза гостьи вспыхнули радостью.
— Вы точно беретесь за мое дело? Спасибо! Но только у меня нет видео с праздника, мы с мужем не любим снимать такое. Но если очень надо, я спрошу у коллег в соседних отделах. Попробую до завтрашнего утра найти.
