И только когда Кит нырнул вертикально ко дну, он увидел громадный белый сверток, который, кружась, уходил, несомый течением в самую бездну.
Кит устремился за этим страшным коконом, ухватил развевающийся край ткани и подтянулся к телу (а это было тело, завернутое с головой).
Но что-то мешало ему поднять свою ношу наверх — это был луч от пляшущего вверху светового пятна. На нем, как на острие, была наколота белая фигура, и луч вел ее в глубины.
Кит извернулся, выскочил наружу, вдохнул и опять бросился — но теперь уже наперерез лучу, стараясь спускаться, держа его на собственной спине.
Связь светового копья и тела, таким образом, прервалась — тело болталось в воде, уже как бы обмякнув, и Кит умудрился обхватить утопленника и, держа его под собой, выплыть наверх к лодке.
Много времени ушло на разматывание белого кокона, Кит долго разворачивал плотные влажные пелены, пока наконец не показалось лицо с широко открытыми глазами.
Это была все та же девушка, вчерашняя малютка, но теперь уже совсем без признаков жизни.
Кит, приморский обитатель, знал, как делается искусственное дыхание, и очень скоро девушка задрожала, извергла из уст массу воды, закашлялась и закрыла глаза.
Лодка мчалась к берегу, а фокус света остался бессмысленно покоиться в волнах, как поплавок при неудачной рыбалке.
Кит греб спиной к берегу и все время видел пятнышко в море, видел и как оно резко засияло, вырвавшись из воды, как заметалось и во мгновение ока, не успел гребец и моргнуть, очутилось на голове у полусидящей в лодке девушки.
Источник света был все там же, где-то на высоком берегу.
Дева вздрогнула, напряглась, выпрыгнула из лодки и помчалась по мелким волнам к земле.
Но уж тут у Кита не было равных, в гонке по мелководью.
Он только должен был затащить лодку на берег, чужую лодку, которая стоила слишком дорого для бедной матери Кита.
В несколько прыжков Кит перегнал бегунью и грудью пересек путь луча.
Девушка остановилась, хрипло дыша.
Кит взял ее за руку и повел за собой, луч прыгал и метался, ища свою жертву и не находя ее, и Кит тоже прыгал, как кот, играющий с мышью.
Они шли все выше, все дальше от моря, и наконец Кит выбрался на дорогу, которая вела к его дому.
На этом шоссе стояла все та же машина, изнутри которой, из-за темного стекла, пылал узкий, как лезвие, луч, ровный по всей длине (странно, и вдали он тоже не распыляется, подумал Кит).
Кит вилял, прятался в кусты, поскольку луч ощутимо прожигал, как крапивой, его грудь, но луч находил его. При последнем подъеме пришлось даже бежать, чтобы скорее понять что делать.
Девушка за спиной у Кита начала, видимо, просыпаться, стала выдергивать свою руку из ладони Кита.
Луч тоже заметался, заплясал в воздухе, как бы выписывая крупные буквы.
Но у Кита была довольно мощная грудная клетка, а девушка была маленькая. Луч вилял напрасно.
Азарт защитника проснулся в до сей поры спокойном Ките.
Однако он все-таки сделал ошибку, решив открыть дверь машины и хорошо вмазать невидимому убийце.
Луч тут же уперся в открывшуюся на момент девушку, она шарахнулась с безумной силой, вырвалась из железной руки Кита, прыгнула с другой стороны к машине — раздался щелчок открываемой дверцы, стук, рев, и автомобиль исчез.
Единственное, что все-таки рассмотрел Кит, бросившись вслед за девушкой к открываемой дверце — что внутри машины никого не было.
Там не было ни руля, ни сидений.
Там клубилась тьма.
Она на мгновение вырвалась из дверцы и отбросила Кита как бы мощным ударом.
Он очнулся уже при свете утра в придорожном рву и с пустыми руками поплелся к своему дому.
На следующий день, перед рассветом, он ушел в море при плохой погоде, но ведь улова не было уже несколько дней, — и внезапно ему посчастливилось: он увидел какое-то легкое свечение на волнах, стал грести туда, и стая странной, невиданной рыбы пошла плясать вокруг его лодки. Вода просто вскипала.
Однако наловил он немного, всего штуки четыре — рыба ушла так же внезапно, как и появилась.
Да еще и на берегу его поджидала неприятность.
Когда он нес свой улов, его застукали три всем известных друга — это был страшный рассветный час, когда сон от них ушел, хмель выветривался, вызывая дрожь во всех конечностях, включая голову, когда вся их загубленная, пропащая жизнь требовала ответа на главный вопрос: где найти выпить.
Они попросили у Кита немного денег или часы.
Такого еще не бывало в поселке.
Кит ответил им как надо, незаметно сняв с руки часы за спиной.
Кит давно не нравился трем приятелям, и они обрадовались поводу слегка его поучить, как надо вести себя со старшими.
Готовясь к обороне, Кит незаметно нагнулся и спрятал часы за большим камнем, где обычно привязывал свою лодку.
Потом он посмотрел наверх, в холмы, на улицу Палисандр, где жила его мать. Не то чтобы он ждал оттуда спасения, нет. Он посмотрел туда, ища глазами мать. И вдруг он увидел, что в холмах стоит новый высокий белый дом, абсолютно явственный.
Трое друзей тоже оглянулись и тоже увидели дом.
— Ну все, каждому разрешено по три убийства, — сказал самый страшный друг, а остальные двое засмеялись.
Они окружили его, и Кит получил первый удар, под дых.
Когда его кровь уже начала уходить в песок, а денег и часов не нашлось, парни засомневались, следует ли оставлять Кита в таком виде снаружи, на поверхности земли. Пока что они столкнули лодку в море, озабоченно перекрикиваясь: пусть думают, что малый ушел и не вернулся. Улов они вытащили, все-таки приморские были ребята, знали толк в рыбе, а эта оказалась крупная и нездешняя.
Кита надо было бы так же столкнуть в волны.
Однако на берегу уже появились какие-то люди, и трое приятелей заботливо, с криком «Ох, говорили ему» поволокли Кита (как мертвецки пьяного) с собой и, оглянувшись, отнесли его и закрыли в подвале спасательной станции.
Они как раз подрабатывали спасателями раз в трое суток.
Затем, все еще посмеиваясь, они позвонили дружку трактористу насчет выпивки и в ожидании пустили красивую, крупную рыбу на жареху, а спустя небольшое время приехал на тракторе этот друг с рыбозавода — и не без бутылки.
Все обрадовались.
Тракторист увидел улов.
— Чо, привезли откуда? — спросил он.
— Наловил один чудак, — ответили ему.
— Не, у нас такой тут нету, — возразил тракторист.
— У вас нету, а у нас вот имеется, — сказал самый страшный шутник, так и завершился этот разговор.
Компания из четырех приятелей выпила спирт и закусила жареной рыбкой (тракторист отказался), после чего данный тракторист вынужден был свезти этих друзей в лазарет, где они быстро отправились в лучший мир.
В поселке зашумели: три смерти в один вечер!
Многие смотрели в сторону улицы Палисандр, где возвышался белый, плотный как грозовая туча новый дом.
Многие стали точить ножи и варить травку, опасную травку цикуту.
В полдень того же дня мать Кита встревожилась и сбегала к хозяйке лодки. Они вместе спустились к морю. Лодки не было. Хозяйка сразу заподозрила, что Кит не вернулся.
Но мать тут же увидела, что на обычном месте, где Кит швартовался, лежит, полузарывшись в песок, его шлепка — старенькая, резиновая вьетнамка, он ходил летом в этой обуви.
Она стала перерывать все вокруг и увидела часы — аккуратно снятые, ремешок целый, лежат свернутые. Сын специально их сюда положил. Он очень ценил эти водонепроницаемые часы, он сам их купил.
Под набережной валялась вторая шлепка.
Поэтому Лиза поняла, что Кит не в море.
Она стала искать следы на пляже, ничего не нашла, все было истоптано загорающими, — а к вечеру сообразила, сама себе кивнула и принесла на берег старого кота.
Мур дико испугался шумного моря, вздыбил шерсть на бегущую мимо собачку, но хозяйка взяла его на руки и до ночи ходила с ним вдоль пляжа и у домов, успокаивая серенького.
Вблизи лодочной станции кот стал вырываться, прыгнул наземь и начал орать у какой-то железной дверки.
Мало того, он лег и лапой стал поддевать дверку — он делал так обычно, просясь к Киту.
Дверь открыли новые спасатели, проникли в подвал, вызвали «скорую», вытащили умирающего, мать сидела в больнице у сына неделю, причем Кит в бреду упоминал какой-то луч в море и рыб, приплывших на этот луч.
— Зачем-зачем я, — говорил он.
Спустя неделю она перевезла его домой, и там, в дальней комнатушке, она стала выпаивать Кита отварами трав и молоком, а напротив их калитки уже вовсю ворочался подъемный кран — там строили еще и гараж в добавление к трехэтажному дому из дикого камня, который возник буквально за одну ночь.
Однажды на рассвете, когда Кит стал выздоравливать и открыл глаза, он встал, вышел на крылечко и увидел этот дом, огромный, как грозовая туча — уже с окнами и дверями, даже с занавесками. И на третьем этаже, в крайнем окне, светилась лампа.
