Тем не менее магазину была нужна какая-то встряска. Марго понимала, что нельзя дальше двигаться по накатанному пути, необходимо экспериментировать. А кроме того, ей так хотелось успеха, аплодисментов, восхищения – всего того, что она имела раньше!
Марго все время заново оформляла витрины и судорожно думала, как же превратить «Претензию» из магазина подержанных вещей в нечто необычайное. За такими раздумьями ее и застала Энн.
– Мама! Как ты здесь оказалась? – радостно улыбнулась Марго.
– У меня ведь сегодня выходной. – Энн внимательно оглядела зал. – И я не была здесь с открытия. А почему так тихо?
– Это наказание за мои грехи. Ты же предупреждала, что так и будет.
– О ваших подвигах я слышала. – Энн укоризненно покачала головой. – Взрослые женщины, а вели себя, как взбесившиеся подростки! Правда, эта дама мне никогда не нравилась, еще со школы. Всегда задирала нос.
– Но на сей раз я потерпела фиаско: она умудрилась сделать так, что к нам никто не ходит. Правда, Кейт говорит, что это – «естественная корректировка», затишье после сутолоки первых недель. – Марго угрюмо вертела в руках янтарный шар. – Сама знаешь, как она способна выражаться, когда говорит о делах!
– Отлично знаю. Когда она объясняет мне про то, куда и как вкладывать деньги, я сижу тихо и молча киваю, хотя ни слова понять не могу.
Впервые за этот день Марго рассмеялась.
– Как я рада, что ты зашла! Сегодня я почти не видела милых мне лиц.
– Неужели ты не можешь что-нибудь придумать? – Энн по привычке провела пальцем по столу, убедилась, что пыли нет, и одобрительно кивнула. – Устрой распродажу, лотерею, найми духовой оркестр…
– Духовой оркестр? Отличная мысль, мама!
– Я говорю совершенно серьезно. – Энн рассеянно взяла в руки стеклянный флакон. – У твоего дяди Джонни Райана в Корке был паб. И время от времени он нанимал музыкантов – американцам это нравилось, они специально приходили послушать музыку, а заодно и покупали напитки.
– Боюсь, ирландские песенки здесь не пойдут, – насмешливо сказала Марго.
– Я говорю о народной музыке! Ты всегда без должного уважения относилась к своей родине.
– А кто меня так воспитывал? – парировала Марго. – Все, что ты мне рассказывала об Ирландии и о нашей семье, может уместиться на одной страничке!
Это было справедливое замечание, и Энн поджала губы.
– Если бы тебе было интересно, ты сама могла бы заглянуть в книжку или заехать туда. Ты ведь столько путешествовала.
– Я дважды была в Корке, – сказала Марго и с удовольствием отметила, что Энн открыла рот от удивления. – Не ожидала? Еще я была в Дублине, Голуэе и Клэре. – Она небрежно пожала плечами: ей почему-то было стыдно признаваться в том, что однажды ее потянуло на родину. – Очень милая страна, но я предпочитаю ту, в которой живу сейчас.
– Странно, мне никто не написал, что ты приезжала.
– А я ни с кем и не встречалась. Зачем? Даже если бы я нашла кого-то из Райанов и Салливанов, мы бы друг друга не узнали.
Энн хотела было возразить, но только покачала головой.
– Наверное, ты права.
Марго на миг показалось, что мать смотрит на нее с сожалением, и ей стало неловко.
– У меня сейчас своя жизнь, свои проблемы, – сказала она торопливо, – и воспоминания о волынке и пинтах Гиннесса не помогут мне их решить.
– Музыка и пиво нравятся не только ирландцам, – заметила Энн. – Почему бы тебе не устроить какой-нибудь праздник?
– Мне нужны покупатели, мама! Покупатели с платиновыми кредитными карточками. «Претензия» должна соответствовать некоему стандарту.
– Это я понимаю. – Энн очень хотелось помочь дочери. – Но покупателей надо чем-то привлечь!
– Об этом я и думаю. Мне нужно… Подожди-ка! – Марго сосредоточенно пыталась поймать мысль. – Музыка – это совсем неплохо. Может быть, арфа? Например, арфист в ирландском национальном костюме. Музыка и напитки. Прием! Шампанское и подносы с канапе, как на презентации. Наконец, лотерея!
Она обняла Энн за плечи.
– С одним-единственным призом. Так интереснее. Нет, лотереи, пожалуй, не надо, – продолжала вслух рассуждать Марго, расхаживая по магазину. – Лучше устроим аукцион одной-единственной вещи. Бриллиантовая брошь! Или жемчужное ожерелье?.. На какие-нибудь благотворительные цели. Надо спросить у Лоры, она подскажет, на что именно. Итак – благотворительный прием! Мама, я их заполучу!
«У девочки мысли скачут, как зайцы, – подумала Энн. – Но мысли дельные».
– Ну так займись этим.
И Марго с энтузиазмом взялась за дело. Через неделю приглашения на благотворительный прием с аукционом в пользу обездоленных детей были напечатаны. Лоре было поручено давать интервью, а Марго взялась очаровывать виноторговцев и уговаривать их пожертвовать на благое дело несколько ящиков шампанского.
Она устроила прослушивание арфистам, попросила Джоша прислать официантов из «Темплтона» и, подольстившись к миссис Вильямсон, упросила ее сделать канапе.
Но это было только начало.
Вернувшись в пентхаус после дня, проведенного в Сан-Франциско, Джош обнаружил свою возлюбленную в постели. Но она была не одна.
– Что здесь происходит?!
– Привет, дорогой! Мы уже почти закончили.
Марго отбросила за спину волосы, улыбнулась. Ее белая грудь была прикрыта алой атласной простыней; другая простыня лежала вдоль длинной стройной ноги.
Сверкнула вспышка.
– Придерживай простыню у груди! – велел фотограф, крутившийся у изножья кровати, на которой красовалась Марго. – Чуть ниже. Наклони голову. Вот так, отлично. Тебе по-прежнему нет равных, детка!
Джош поставил на пол портфель, наступив при этом на кабель, и на него тут же зашипел ассистент.
– Что это на тебе?
– Жемчуга! – Она погладила рукой ожерелье и сладострастно облизнула губы; камера снова щелкнула. – Ожерелье, которое мы выставляем на аукцион. Я решила, что фотографии помогут нам поднять цену…
Все это она выпалила за одну секунду, но Джош плохо слушал: кроме ожерелья, на ней действительно больше ничего не было.
– Еще пару снимков. Ну-ка, посмотри на меня… Вот теперь то, что надо! Снято. – Фотограф был тощим человеком с рыжим хвостиком. – Рад был снова с тобой поработать, Марго.
– Я у тебя в долгу, Зак.
– Забудь об этом. – Он передал фотоаппарат ассистенту, наклонился к Марго и чмокнул ее в щеку. – Я соскучился по твоему лицу в видоискателе! – Только теперь он впервые взглянул на Джоша. – Все, мы исчезаем.
– Джош, будь умницей, принеси Заку с Бобом пива!
Без тени смущения Марго отбросила простыню и потянулась за халатом.
– Два пива, заказ принят, – мрачно улыбнулся Джош.
