Еще раз сердечно поблагодарив часовщика, лекарь покинул его лавку.
- А зацени теперь мою канительку! - молодой брюнет продемонстрировал тоненькую и короткую золотую цепочку, которую он уже прилаживал к своему хронометру.
- И когда ты успел?..
- Стянул, пока ты мастера отвлекал.
- Ты что?.. Ты ЧТО??? Так нельзя! Пошли обратно, ее нужно вернуть. Она же денег стоит, и немалых.
- Именно поэтому я и не собираюсь ничего возвращать, - недовольно фыркнул Элоиз. - Зануда. А знаешь, куда я теперь хочу тебя сводить? Ну, в первую очередь я, конечно, хочу сводить туда себя... В какой-нибудь хороший веселый дом.
- Я не думаю, что это очень удачная идея...
- Тогда ты сразу перестанешь ворчать и снова вспомнишь, что значит быть действительно довольным жизнью. Что ж я, не понимаю, что у нас негде, некогда и не с кем... Если вы только с Гайде не того, а то что-то ты частенько у нее бываешь в последнее время.
- Нет, - Ларри коротко и немного нервно рассмеялся, - мы с ней не "того" и не "этого". Ты, верно, шутишь... Ты хоть сам себе это представляешь?
- Да...да, пожалуй, с этим я загнул, - парень расхохотался. - Ладно, пойдем возвращать себе здоровый цвет лица. Только сначала дай мне примерить свою шляпу.
- Я уже сказал, что не дам. Шляпа - это святое.
Впрочем, в голове у Элоиза, как и в парусах, с которыми он возился круглые сутки, гулял ветер. Объяснять ему что-либо было бесполезно, если он что-то себе надумал, то обязательно сделает по-своему. Стоило Лауритцу буквально на секунду отвернуться, как парень аккуратно стащил с его головы треуголку и увенчал ею свои смоляно-черные, блестящие волосы
- Не возмущайся, дядя Ларри, - весело заговорил он, - мне ненадолго поносить. Чисто для завлечения девиц.
- Там, куда мы направляемся, - вздохнул Лауритц, не разделявший столь бурного веселья своего товарища, - для "завлечения" тебе ничего, кроме кошелька не потребуется...
- Да ладно тебе, выше нос! Не занудствуй, а то...
Он так и не успел договорить речь о последствиях докторского занудства. На пути молодых людей показалась запыхавшаяся девица в довольно экзотичном на их северный вкус платье, стремительно выбежавшая из здания, находившегося у них прямо по курсу. Судя по пучку разноцветных лент, постыдным стягом развевавшемуся над его входом, в нем легко можно было распознать публичный дом, и профессия всполошившейся девицы тоже не вызывала вопросов. Выглядела жрица любви так растерянно, словно не знала, куда ей бежать, но стоило ей лишь издалека приметить двух членов экипажа "Сколопендры", как она стремглав бросилась на них, и едва ли не налетела на парусных дел мастера.
- Доктор! - выдохнула она, хватая брюнета за руку и с неожиданной настойчивостью тут же попытавшись потащить его за собой. - Какая удача, доктор из Королевства!..
- О, вот оно! - подмигнул парень. - Что я говорил - стоило только надеть шляпу, как меня тут же все захотели!
- Доктор, пожалуйста, не откажите помочь. Одной из наших девочек очень нужен врач.
- Оу...послушай, красавица, вынужден тебя разочаровать. Я не врач, врач - он, - Элоиз вернул красноперую треуголку ее настоящему владельцу и, для пущей верности, демонстративно ткнул в его сторону пальцем. - Ларри, это уже по твоей части. Небось, какая девка на сносях...фе, какая мерзость. Впрочем, я бы тоже заглянул в это славное местечко, но только на правах гостя.
Девушка, которая поначалу, кажется, не совсем поняла, в чем дело, сориентировалась и ухватила за рукав рыжего. Ей было все равно, кого вести, лишь бы поскорее... И все трое поспешили под гостеприимные своды дома терпимости.
Практически с порога их встретила высокая, богато одетая мулатка неопределенного возраста - судя по всему, владелица данного заведения. Она сама взялась проводить Траинена наверх, в комнаты для посетителей, в то время как Красотка Эльза задержался внизу, где было пошумнее, да народу побольше.
- Да, это настоящий доктор, - вещал он, уже успев ухватить за талию одну девку посмазливей, - он со мной, это я его привел. Нет, сам я не врач, но тебя, сладенькая, осмотрю с удовольствием!..
Лауритц, тем временем, уже поднимался по скрипучей лестнице с едва ли не до блеска отполированными сотнями пар ног ступенями, вслед за темнокожей матроной.
- Что случилось? - сразу же перешел он к делу.
- Один клиент поранить мою девочку, - с акцентом заговорила бордельная хозяйка, выходя вперед и показывая судовому врачу дорогу. Они прошли по узкому коридору, по обе стороны которого располагались гостевые комнаты. Одни из них пустовали, а из-за других же запертых дверей доносились недвусмысленные звуки. - Марике, ей осемнадцать, славная крошка, очень умелая, пользоваться большую популярность. Этот мужчина выглядеть достойно и не предупреждать, что хотеть причинять женщинам боль. У нас не висеть на входе черные ленты, мы не предоставлять таких услуг! Он заплатить тройную цену, но покалечить Марике, - она распахнула дверь одной из спален, пропуская доктора вперед.
Внутри ему открылась следующая картина - трое работниц заведения испуганно окружали четвертую, которая лежала на постели, завернув обнаженное тело в окровавленную простыню, и рыдала в три ручья, прижимая правую руку к груди. Рядом с ней на полу стоял таз с водой, розовой от крови, видимо, подруги уже поухаживали за несчастной в меру своих сил.
- Кыш-кыш! - шикнула на них матрона. - Хватит тут торчать! Я привести настоящего врача. Идите работать, девочки. Бегите, клиенты ждать вас внизу!
- Ей уже получше, но она все время плачет... - шепнула одна из девушек, шурша подолом платья, проскользнув в дверь.
- Марике, не реви! - строго приказала хозяйка, когда все посторонние покинули комнату. - Тихо! Иначе ты мешать гостям в комнатах вокруг, - девушка утерла покрасневшие от слез глаза краем простыни и попыталась совладать с собой, но все еще продолжала судорожно всхлипывать. - Вот доктор...как ваше имя, господин?..
- Траинен.
- Расскажи ему, что случиться. За что он тебя так... Ты сделать что-то, что ему не понравиться? - в ответ на этот вопрос молодая блудница только разразилась новой волной рыданий, темнокожая женщина только руками всплеснула и закатила глаза. - Не реви, девочка моя. Не хотеть говорить - не говори. Потом... Пожалуйста, доктор.
Лауритц присел на край кровати и, стараясь лишний раз не смотреть в глаза своей пациентке, аккуратно взял ее за так неловко прижимаемую к корпусу руку. Конечность была замотана уже пропитавшимся кровью полотенцем, а когда врач его осторожно размотал, то увиденное даже его на секунду заставило вздрогнуть. Он, конечно, всякого успел насмотреться за время своей практики... Но каким же нужно было быть зверем, чтобы так поиздеваться над невинной...то есть, ни в чем не повинной, совсем юной девушкой?.. Кисть руки Марике была красной и липкой от крови, а ее безымянный палец был отрублен. Подчистую, до зверски раскуроченного сустава последней фаланги. Она вся тяжело пульсировала, нетрудно было представить, что бедная девочка сейчас не чувствует ничего, кроме боли...
