через военные действия и понимал, что порой воинам полезно вкусить кровь до начала активных действий в условных домашних рамках, — пусть я и не видел лица старшекурсника, но мне показалось, что он при этом пренебрежительно поморщился. Будто сам он несильно-то и одобрял подобное решение.
К этому моменту мы стали замедлять свой ход, и Гиневард будто к чему-то прислушался, на несколько мгновений замолчав. Не знаю, что он там искал, но после этой остановки мы продолжили наш путь дальше.
— Студенты неизбежно получали травмы, но зато приобретали большой боевой опыт, — продолжил он после этой паузы. — Те же целители по итогу могли развивать необходимые им навыки, работая с пострадавшими. Плюсы во всём этом были, только они не перевесили чашу весов, когда некоторые отмороженные студенты, привыкнув, что им всё спускается с рук, стали разрушать магические ядра своим противникам или даже убивать. К сожалению, даже сильные целители не всемогущи.
В его последних словах так и чувствовалось отвращение к таким подонкам. Потому что всегда и в любом обществе найдутся те, кому попросту плевать на все установленные правила, ведь они считают себя выше них. Если они захотят разрушить будущее человека или убить его — они это сделают без зазрения совести. Да такие люди даже не задумаются о том, что делают что-то не так.
Можно сказать, что многие люди совершают похожие вещи, но тут ключевое — похожие. Есть разница между тем, когда ты приходишь на спортивное мероприятие с целью показать себя, и когда на этом мероприятии тебя натурально пытаются убить. Это неправильно, и я даже не представляю, какие весомые доводы должны быть приведены, чтобы хоть как-то оправдать подобного рода поступок.
Взять мою ситуацию с Ромеро. Я пришёл в свой клуб и на корню уничтожил его развитие, а затем поставил жирную точку в его жизни. Планировал ли я это изначально делать? Нет. Но он оскорбил меня, пытался покалечить на моей же территории, и это уже не говоря о том, что из-за него в том числе, Евгений впал в настолько глубокую депрессию.
В тот момент можно честно себе признаться, я не очень хорошо контролировал себя, да и память Евгения давала о себе знать. Тем более, я, по сути, был только после боя и воспринимал всё несколько критичней, чем мог бы в другой ситуации.
Я дал ему соответствующее наказание, и это ключевое слово. Я не пытался под ложным предлогом вызвать его на спарринг, чтобы там разрушить возможность дальнейшего развития этого парня. Сделай я так хоть раз, и ни один уважающий себя человек не стал бы вести со мной дела.
Во-первых, в подобных уловках не было никакой чести. Даже если противником был бы злейший враг рода — нельзя опускаться до таких выходок, ибо под удар ставилось само заведение, и оказались бы втянуты куча непричастных в конфликт людей. Это расходится с человеческой моралью.
Во-вторых, после таких выходок ни один уважающий себя человек не станет вести дела с таким подонком. Тут работала простая логика: сегодня этот потерял ядро, а завтра я, выходит, могу его потерять?
С учётом того, что маги в этом мире занимают привилегированное положение, даже если сами по себе не слишком сильны, то, разумеется, тех, кто лишает других способностей творить магию — ненавидят.
Такой риск мало кого бы устроил.
В общем, такие «подвиги» сильно порицались что простым людом, что аристократией, и на любого, кто так себя повёл бы, можно смело вешать клеймо «прокажённого». И я был полностью согласен с этой точкой зрения.
Магия — слишком удивительная вещь, чтобы лишать другого человека возможности прикасаться к ней, тем более просто из-за своей обиды или злости.
— Увы, в нашем мире всегда были, есть и будут такие неприятные личности, — намеренно громко вздохнул я, заметив, что наконец-то наша долгая прогулка подходит к концу. — Но что там по освещению?
— Тут всё не так просто, как могло бы выглядеть на первый взгляд. Скажем так, тут время от времени происходит аномальная активность маны. На студентов она никак не влияет, но вот на магические осветительные кристаллы или простые лампочки — очень. Причину даже сам ректор выяснить не смог, — махнул рукой Гиневард. — А потом как-то все уже привыкли к тому, что в нашем подвале с этим проблемы.
— Аномалия срабатывает только на осветительные приборы? — уточнил я, ибо даже у меня не было однозначных догадок, почему подобное может происходить.
— Именно так. Через коридор иногда проходит направленный выброс энергии, после чего любой осветительный прибор приходит в негодность. Даже если это высококлассный артефакт, что не только весьма дорого, но и обидно. Причём за пределами коридора аномалия не работает. Одним словом, одна из загадок Академии, — в этот момент нас от конца коридора уже разделял максимум десяток шагов, из-за чего я не стал продолжать тему разговора.
Однако кое-какой вывод я для себя сделал. Первым делом надо будет узнать, что тут за бункер такой стоял. А уже вторым — попытаться узнать, не был ли зарыт где-нибудь ниже бункера некий артефакт. Возможно, это из-за него происходит подобное.
Впрочем, не думаю, что это я один такой умный. Да и хватает в мире на самом деле много различных аномальных зон, где магия может себя вести несколько иначе и непривычно.
В любом случае, я себе на заметку взял проверить это место, когда стану сильнее. Если, конечно, появится время на это.
— Добро пожаловать в настоящий клуб фехтования, — внезапно произнесла Амелия, как только мы вышли из коридора.
Я погасил свой световой шарик и увидел ту картину, которой мне как раз и недоставало, чтобы убедиться, что я действительно в нужном месте. Вот это место я с лёгкостью мог назвать клубом для фехтования.
Несмотря на довольно яркий свет в комнате (почти каждый участок комнаты освещал магический светильник) и запах сырости, выглядело помещение более чем антуражно.
Ринг — всего один. Правда, назвать рингом вытянутую площадку, у которой по меньшей мере длина в пять метров можно было с большой натяжкой. Но самым примечательным у этого ринга, конечно, были магические кристаллы-накопители, установленные по его периметру.
Такой барьер, который они создавали, магию седьмого круга выдержать сможет. Про руны, которые расползались затейливым узором и по канатам, и по самому полу, я вообще молчу.
Благодаря тому, что я мог видеть все эти магические связки даже без активации всего конструкта, я уже начал понемногу разбираться, для чего городилась вся эта система.
Кажется, что она была излишне нагромождена, но
