Вот ведь мужики – народ беспечный. У него завтра в двенадцать вожделенная регистрация, а он собирается накануне торжества в лес свалить, да ещё от Москвы подальше. А ведь приличной невесте перед загсом часа четыре надо только на сборы. Хорошо, что я не из этих – не из приличных.
– А поехали! – соглашаюсь беспечно и резво вскакиваю с кровати.
В конце концов, марафет я смогу и собственноручно навести, а наряд прихвачу с собой. Конечно, я соблазнилась вовсе не возможностью побыть вдвоём с Владом, ведь для этого совсем необязательно покидать город. Можно было бы сказать, что меня манили лес и озеро, но на самом деле мне захотелось просто пойти парню навстречу и уступить его желанию. Такая малость, а Влад уже сияет, как начищенный самовар.
*****
Когда мы добрались до пункта назначения, уже стемнело. В тусклом свете фонарей территория, на которой располагалась двухэтажная частная гостиница, выглядела жутковато. Выйдя из машины, Влад растерянно огляделся. Кажется, он не так представлял себе любовное гнёздышко. Я покинула пассажирское сиденье автомобиля и присоединилась к парню.
– Надеюсь, мы не сделали поворот не туда? – Я зябко поёжилась, вглядываясь в чёрный лес, окруживший это неприветливое место.
Влад издал зловещий смешок и, привлекая меня в свои объятия, некстати произнёс:
– Не место красит человека…
– О, прямо в тему сейчас. Ну, пойдём тогда, украсим этот мрачный склеп своим присутствием.
И мы двинулись в сторону дома.
Двухкомнатный номер на втором этаже, состоящий из спальни и гостиной, был непреодолимо далёк от интерьера питерского дворца, но претендовал на категорию «люкс». Впрочем, мне доводилось видеть много разных «люксов» и этот не был худшим из них. А при свете дня, вероятно, всё здесь покажется более позитивным. Сейчас же, единственным интересным объектом для меня был Влад. Ради него я притащилась в эту глухомань, и теперь намерена воспользоваться этим симпатягой по программе «всё включено».
ГЛАВА 26. Влад
2018 год
Влад
…Хотел в слезах любви, раскаянья и горя
К ногам твоим упасть!
Хотел все помыслы, желанья, наслажденья –
Всё в жертву принести.
Я жертвы не принёс, не стою я прощенья…
Прости меня! Прости!
А. Апухтин
Ещё недавно, когда я мысленно рисовал портрет идеальной женщины, я невольно представлял свою бывшую жену. И дело вовсе не в том, что старая любовь не ржавеет и внутри меня ещё живы чувства к ней. Нет – там давно всё перегорело. Просто ещё в юности в моей голове сформировался некий шаблон идеальной красавицы, способной надолго завладеть моим вниманием. И удивительным образом этот шаблон совпал с обликом Ленки – тогда я и влюбился.
Мне всегда нравились невысокие, хрупкие и, в идеале, голубоглазые блондиночки с маленькой аккуратной грудью. Не то чтобы меня совсем не заводили пышные формы. После развода у меня было немало пышнотелых красавиц, и я даже находил их аппетитными в процессе активного общения. Но интерес испарялся одновременно с выбросом накопившегося возбуждения.
Никаких совместных прогулок, общих компаний, приятных подарков и планов на выходные. Эти потребности исчезли вместе с моей женой, и всё последующее общение с девушками ограничивалось механическим сексом и, иногда, совместно распитой бутылкой шампанского либо чего-то покрепче. Я думал, что так будет всегда и даже не сожалел об этом. Так и было ровно до того момента, пока я не увидел Диану.
Идеальный и, казалось, такой устойчивый шаблон расплылся, как растаявшее облако, за которым явился образ, ввинтившийся в мой мозг – образ моей Дианы. У меня просто не было ни единого шанса уклониться от этого взгляда, а поймав его, я пропал навсегда. В ней не было ничего от придуманного мной идеала. Одним взглядом эта дива выжгла все мои прежние представления о красоте и заполнила собой мои мысли, сердце, мою кровеносную систему. Она выбрала меня, как охотник выбирает жертву, парализовала мою волю, и я стал её добровольной добычей. Когда-нибудь я пожалею об этом, но это потом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А сейчас я просто не смел представить, что мог бы не пересечься с Дианой и не испытал бы тот взрывной коктейль эмоций. Каждый раз с ней казался ярче предыдущего, и каждый раз – как первый. Смогу ли я когда-либо насытиться этой женщиной? И позволит ли она быть с ней рядом? Наверное, я идиот, но меня не покидает мысль об общих детях, и я представляю, что моя дочь будет похожа на Диану. И тогда я буду самым счастливым, если меня не доконают её тайны, недомолвки и командировки. Вот где она была всю неделю, а главное – с кем?
Когда Руслан мне рассказал о моём пьяном звонке, я чуть не сдох от страха, что не увижу её больше. Всю неделю не жил, а существовал, отсчитывая дни, часы, минуты до нашей встречи. И теперь, когда, наконец, дорвался до неё – любил, как в последний раз. Не трахал – любил каждый сантиметр совершенного тела. Разве мог бы кто-то любить так, как я, отдаваясь без остатка? Уже завтра Диана станет моей женой, и тогда я обязательно что-то придумаю – стану незаменимым, необходимым, как воздух, заработаю миллиард. И не отпущу её никогда.
– Владик, я уже говорила, что ты чудовище? – с кошачьей грацией Диана приближается к кровати, где я успел соскучиться за те десять минут, пока она была в ванной.
– Да, моя сладкая, я чудовищный дракон и готов доказать тебе это немедленно.
Срываюсь с места и с рычанием подхватываю на руки своё сокровище. Диана взвизгивает и это становится сигналом к активным действиям. Мы снова уходим в отрыв.
*****
– Уйди, противный, иначе завтра я буду невыспавшейся и некрасивой невестой, – она шутливо бьёт меня по рукам, которые просто не могут её не лапать.
За сегодняшний вечер я поставил свой личный сексуальный рекорд и чувствую, что это ещё не предел.
– Не завтра, моя девочка, а уже сегодня. И ты при всём старании не сможешь быть некрасивой, а мне уже заранее жаль всех невест, которым предстоит померкнуть рядом с тобой.
– Не подлизывайся, похотливый льстец.
– Диан, ты звала кого-нибудь на регистрацию?
– М-м-м, нет, конечно, но подозреваю, что Пётр может возникнуть, – пробормотала она сонным голосом.
– А я Русика позвал, ты не против?
Ответом мне стало тихое, мерное посапывание. Укатал я свою девочку, хотя время только перевалило за полночь. А у самого сна ни в одном глазу. Похоже, это я стану самым не выспавшимся женихом, но однозначно, с самой довольной рожей.
Уже целый час лежу, не смыкая глаз, и боюсь пошевелиться, чтобы не разбудить Диану. Внезапно тишину в спальне разрезает короткое треньканье её мобильника, похожее на звук сообщения или уведомления. А если сообщение, то кто может писать ей ночью? Сна и так не было, а теперь появились вопросы.
Минут пять я честно боролся с самим собой, и победил не я. Осторожно, стараясь не потревожить так доверчиво прижавшуюся ко мне малышку, дотягиваюсь до её телефона. На заблокированном экране висит сообщение. Хрен поймёшь эти каракули, но точно не английский язык. И уж, конечно, я не полный идиот, чтобы не прочитать, что отправитель некий Реми. Перевод короткого сообщения, как оказалось, с французского языка, занимает три минуты, спустя которые мне хочется разбить телефон: «Маленькая мышь, позвони, если не спишь. Целую». Это что – поэзия французских дегенератов?
Во мне борются два лютых желания, и оба провальные. Можно позвонить этому французишке – любителю грызунов и поинтересоваться, почему он, сука, не спит и пишет по ночам моей жене, а заодно пожелать ему вечного сна. Только на каком языке мы будем общаться? И нестерпимо хочется разбудить Диану и вытряхнуть из неё всю правду, а после, учитывая последствия, – гордо уйти и застрелиться.
