Рон отпускает руку Вероники и смотрит на дочь – в упор и в то же время сквозь нее. Значит, Марджи обманула его? Но Марджи не способна на такое. Однажды она попыталась сделать мужу сюрприз, а он догадался обо всем буквально через минуту. А в день своего сорокалетия, узнав правду об Элис и Джеке, Маргарет пришла в смятение. «Как я теперь буду жить с этой ложью?» – спросила она Рона после того, как рассказала ему все. Ей разрешили поделиться с мужем, очевидно, потому, что они были женаты двадцать лет, так что по Закону Конни это допускалось. Он, разумеется, подписал соглашение о неразглашении тайны.
Ложь Марджи может означать только одно. У нее роман. Его жена прямо сейчас веселится с любовником на вечеринке в этом своем клубе. Одну минуту, возможно, никакой вечеринки вообще нет! Ведь что делают люди, когда заводят интрижку? Они выдумывают всякую всячину! Возможно, она в гостинице! В джакузи! Пьет шампанское с каким-нибудь волосатым придурком! Тот небось сказал ей, что это элитный «Моёт», а на самом деле подсунул какую-нибудь дешевку! Маргарет такая доверчивая! А потом алкоголь ударит ей в голову, и кто знает, что она может натворить. Да все, что угодно. Она может… она может… Рон вздрагивает от омерзения.
– Папа?
Вероника опять появляется в поле его зрения.
– Я понимаю, что это для тебя шок, – ласково говорит она.
Вероника знает про эту интрижку! И жалеет униженного отца!
Рон снова стискивает руку дочери:
– Так ты все знаешь? Она тебе рассказала? Ладно. Я разберусь. Скажи мне только, где она!
Вероника в досаде и смущении морщит лицо:
– Про кого ты вообще спрашиваешь?
– Разумеется, про маму! А ну, признавайся, где она сейчас?
– Понятия не имею, папа. Она сказала, что идет на какое-то мероприятие с подругой из группы «Взвешенные люди». О господи, как это похоже на тебя! Я пытаюсь сказать тебе что-то важное. Пытаюсь познакомить тебя со своей подругой Одри.
Девушка протягивает руку. Рон пожимает ее и автоматически произносит:
– Очень приятно. Извините, Одри, мне надо прямо сейчас позвонить жене. Возникли небольшие проблемы.
И достает мобильник.
– Извини, – снова рассеянно говорит он Веронике.
Ладони у нее уперлись в бедра, чуть приоткрытый рот выражает одновременно раздражение и разочарование.
– Ну вот, как всегда!
Вероника хватает подругу за руку и тащит ее за собой. Вскоре обе исчезают в толпе.
А Рон набирает номер Марджи и подносит к уху зажатый в потном кулаке телефон.
* * *Рик закончил свое выступление и подходит к Софи. У него влажные от пота спутанные волосы и очень широкая грудь. Софи недоумевает, зачем Веронике понадобилось вообразить себя лесбиянкой.
Рик говорит:
– Ты сегодня такая красивая.
– Ну а ты ужасно сексуальный, – отвечает Софи. Она выпила уже два стакана восхитительного глинтвейна и чувствует себя бодрой и слегка влюбленной во всех вокруг. – Вот бедняга, наглотался огня. У тебя, наверное, ужасный вкус во рту. Хочешь сахарной ваты?
– Нет, спасибо. Мне надо с тобой поговорить. Я специально приходил вчера, но тебя не было дома.
Софи бросает на него игривый взгляд сквозь полуопущенные ресницы, не забывая о своем декольте. Сердце подпрыгивает у нее в груди. Она не понимает, зачем вообще мучилась и волновалась. Рик идеально ей подходит. Это чувствует ее тело. Об этом знает ее сердце. И рассудок тоже. Он тот самый, единственный. Она определенно собирается переспать с ним сегодня, и это будет чертовски здорово. Это станет началом бурного романа – с сексом, сексом, сексом… и разговорами до рассвета, и прогулками по берегу реки в толстых джемперах, и играми в летающую тарелку в парках. И она забеременеет как раз к своему сорокалетию.
– Теперь я здесь. – Софи улыбается и легонько ударяет его волшебной палочкой. – Чем я могу помочь? Может, заколдовать тебя?
– Видишь ли, какое дело… Мне немного неловко. Но я подумал, надо сказать тебе, что я вернулся к своей бывшей девушке.
О ГОСПОДИ, НЕТ!
Софи опускает волшебную палочку. Она надолго запомнит это свое глупое представление с волшебной палочкой и хлопаньем ресниц. И свою досаду.
– О-о, понимаю, – говорит она и, немного помолчав, добавляет: – Пожалуй, я могла бы превратить счастливую соперницу в лягушку.
Рик криво ухмыляется:
– Вообще-то, наверное, еще на первом свидании надо было предупредить тебя, что я недавно порвал со своей девушкой, но я не хотел, чтобы ты посчитала меня легкомысленным. И я правда думал, что мы будем вместе. Но потом она прислала мне имейл, и мы решили честно поговорить о своих чувствах.
«Вот уж облом так облом!»
– Мне очень жаль, – продолжает Рик. – Мы с тобой здорово провели время. Но… Просто, как говорится, старая любовь не ржавеет.
«Боже, как трогательно! Сейчас меня стошнит прямо на сахарную вату!»
Софи лучезарно улыбается ему и говорит:
– Ну конечно, я понимаю. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
– Да… по правде говоря, мне хочется обзавестись семьей: остепениться, стать отцом. Я чувствую, что к этому готов.
Он готов стать отцом! Софи становится по-настоящему больно.
– Это здорово, Рик. Правда, я очень за тебя рада. Эй, послушай, а не мог бы ты принести мне еще стаканчик глинтвейна?
* * *Сначала Рону кажется, что включился автоответчик, но потом незнакомый мужской голос произносит:
– Да, слушаю вас!
Это он. У него густой голос самоуверенного богатого человека. Этот тип явно работает в недвижимости. Вероятно, носит золотую цепочку и барсетку. Рон чувствует, что у него сейчас лопнет голова.
И с трудом произносит:
– Кто это?
Мужик отвечает:
– Это Рон. А кто говорит?
РОН?
– Вообще-то, Рон – это я! – рычит он.
Мужик фыркает:
– Хорошее имя, приятель. Выходит, мы тезки.
Рон цедит сквозь стиснутые зубы:
– Может, объясните, с какой стати вы отвечаете по телефону моей жены?
– Марджи сейчас одевается. Хотите, чтобы я позвал ее?
Теперь голова у Рона действительно лопается.
ВЫ ЭТО СЕРЬЕЗНО?
* * *– О нет, дорогая! – говорит Энигма. – Это просто невозможно!
Энигма раздражена. Никто не принес ей перекусить, не считая одного несчастного сэндвича, причем это было несколько часов тому назад. Марджи действительно отправилась сегодня на свою вечеринку. Энигма до последней минуты не верила, что дочь это сделает. Маленький Джейк устал и начинает капризничать, а его мамаши и след простыл. Ну и куда, спрашивается, подевалась Грейс? К тому же Вероника только что во всеуслышание объявила, что она одна из этих… гомосексуалистов. Не то чтобы Энигма была так уж против гомосексуалистов. Они довольно милые, доброжелательные и красиво одеваются. Просто Энигме не нравится, что они выставляют напоказ свои странные пристрастия. В этом нет никакой необходимости. Каждый у себя дома может делать все, что хочет, но зачем оповещать об этом окружающих? А теперь получается, что ее родная внучка – тоже одна из этих. Что за ерунда! К тому же Энигма всегда полагала, что гомосексуалистами бывают только мужчины. Ох уж эта Вероника, вечно у нее все не как у людей!
Энигма вежливо улыбается японской девушке, которая, судя по всему, внушила Веронике эти нелепые мысли, и пытается просветить ее:
– Видите ли, дорогая, дело в том, что у нас приличная семья, где никто подобными вещами не занимается.
– Бабушка, не будь такой грубой! – восклицает Вероника.
– Но, милая, у нас и впрямь приличная семья!
Энигма разгневана. Она и так старалась быть вежливой с этой японкой, что не так-то просто, особенно если учесть, что один из самых очаровательных бойфрендов Энигмы во время Второй мировой войны попал в плен к японцам. Беднягу там держали в концлагере и всячески над ним издевались!
Японка говорит:
– Все нормально, Вероника. Обсудим это в другой раз. – И спрашивает Энигму: – Это ваш правнук?
– Да, это маленький Джейк. – Энигма с надеждой протягивает ей ребенка. – Хочешь подержать его, дорогая? У меня очень болят руки.
– Ах, бабушка, Одри пришла сюда не для того, чтобы нянчиться с детьми! – возмущается Вероника, но, к облегчению Энигмы, девушка берет Джейка.
– Так ты из Японии, Одри? – дружелюбно спрашивает Энигма.
Вероника недовольно пыхтит, а ее подруга спокойно отвечает:
– Мои родители – малайзийцы, но я родилась здесь.
– Ах, Малайзия! – Энигма пытается вспомнить о Малайзии что-нибудь приятное. Вроде как Лаура готовила какое-то вкусное мясное блюдо по малайзийскому рецепту?
Но в этот момент из толпы выходит какой-то весьма несимпатичный, не по сезону одетый мужчина и хватает Веронику за локоть:
– Вы Вероника Гордон? Я весь вечер вас ищу! У меня есть информация о младенце Манро.
Ага! Это Псих! Энигма довольна, что имеет возможность вправить мозги этому глупцу.
– Перед вами как раз сидит младенец Манро, – твердо произносит она. – Боюсь, вы мошенник, молодой человек!
