в комнату, что в коридоре никого нет, что никто не поднимается и не спускается по лестнице.
Он слегка приотворил дверь. Головы в проём не высовывал, но замер, прислушиваясь. Пистолет его всё ещё был направлен в меня, но голова Тоби слегка повернулась, ухом по направлению открывшейся щёлки. Взгляд сместился в ту же сторону.
Лучшего момента быть не могло. Возможно, это не совсем в традициях Одинокого Рейнджера — палить в противника, который ещё даже не посмотрел на вас, просто в эту секунду я был больше озабочен спасением жизни дядюшки Эма и своей собственной, чем исполнением спортивного кодекса.
Я распрямился, и я выстрелил. Всё-таки Тоби глядел на меня, когда я спускал курок; щелчок предохранителя предоставил ему на это время. А вот времени спустить курок своей сорокопятки у него уже не осталось. Возможно, он собрался это сделать, но умер и передумал.
Я не хочу сказать, что у меня получился добрый выстрел, но он подействовал. Я вообще первый раз в жизни стрелял от бедра, а потому попал высоковато. Целился-то я в грудь, но пуля вошла Тоби аккурат под левым глазом. Хотя убила его будь здоров, — даже, возможно, быстрее, чем если бы я попал, куда целился.
Тоби рухнул с тяжёлым стуком, от которого, казалось, содрогнулась вся комната.
Стараясь смирить дрожь, я открыл было рот, чтобы позвать миссис Брэйди, но тут услыхал множество приближающихся шагов — выстрел прогремел как взрыв бомбы, — а потому просто склонился над дядей Эмом, вынул кляп у него изо рта и принялся его развязывать.
Правда, мне пришлось подойти к двери, чтобы помочь её отворять, поскольку Тоби Дэгон, истекавший кровью на пол комнаты своего братца, прижал её своим телом. Я оттащил его в сторону, и только тогда дверь смогли открыть. На пороге появилась миссис Брэйди, за ней виднелись другие.
— Дядя Эм нашёлся, — объявил я миссис Брэйди. — Развяжете его до конца, хорошо? И не обращайте внимания на этого второго парня. Он вас не побеспокоит. Я пойду вызову скорую.
Миссис Брэйди справится, я это знал. Дипломированная медицинская сестра в прошлом, она не завопит при виде трупа, а для дяди Эма сделает больше моего.
Я сбежал по лестнице и позвонил Бассету. Сначала я попросил его сходить отправить к нам полицейскую санитарную машину, затем, когда он вернулся к аппарату и заверил меня, что машина послана, я кратко поведал ему главные подробности.
— Нужно сейчас же объявить Честера в розыск, — сказал я. — Вам лучше оставаться там и создавать движуху. По моему мнению, он где-то ждёт Тоби. Ваши его приметят, вы прекрасно сможете его им описать. Пошлите за ним автомобиль группы быстрого реагирования.
— Да, инспектор, — откликнулся Бассет. — Тотчас этим займусь, так что тебе лучше позвонить своему боссу, если не отзвонился ещё. Хорошая работа, Эд.
Я позвонил Старлоку и всё ему вкратце изложил. Он сказал, что сейчас будет. Я ответил, что здесь он меня может не застать, поскольку я собираюсь ехать с дядей Эмом в полицейской санитарной машине, если они мне позволят, в противном случае последую за ними на такси.
Вернувшись к подножию лестницы, я крикнул миссис Брэйди, как там дядя. Она отозвалась:
— Норма, Эд. Без сознания, но дыхание и сердце в норме. Его только побрить не мешало бы.
Я хмыкнул и вернулся к аппарату. Подходило время выяснить, не врал ли мне Оги Грейн, обещая пять тысяч долларов за нужные сведенья. Я позвонил ему и назвал себя.
— Это Тоби Дэгон обжуливал вас, Оги, — сообщил я ему. — С помощью своего брата Честера, который под именем Рамы Сингха подвизался местным предсказателем. Честер подбирал для Тоби паразитов, подробности позже.
— А где Тоби?
— Тоби мёртв. Я его пристрелил. А Честера сейчас ищут.
— Тогда, Эд, даю наводку. Полчаса назад Тоби сюда позвонили. Он сразу же ушёл, но перед этим сам позвонил куда-то. Разговора я не слыхал, но случайно расслышал номер, который он назвал телефонистке. Звонил он в муниципальный аэропорт. Если они собирались вместе дать дёру…
— Спасибо, — бросил я. Пяти тысяч я не упоминал — пусть сам решает теперь, когда я сообщил ему всё, что он желал знать. Не мог же я потребовать эти деньги по закону; тут было бы просто-напросто его слово против моего, так что вымогать у него эти деньги я не собирался.
Послышалась сирена; это, должно быть, подъезжала скорая помощь из полиции, но телефонного аппарата я не оставлял: нужно было звонить Бассету. Я сказал ему, что есть высокая вероятность схватить Честера Дэгона в зале ожидания муниципального аэропорта.
Повесил трубку я как раз вовремя, чтобы увидеть, как санитары поднимаются в комнату Честера с намерением забрать дядюшку Эма. Они позволили мне ехать в госпиталь вместе с ними.
Там, в вестибюле, я прождал, кажется, годы, пока врач не вышел и не сказал мне, что они постепенно приводят его в чувство, но пока он ещё не вполне в сознании, хотя оно скоро к нему вернётся. По словам врача выходило, что, поскольку дядя уже у них, его здоровью ничего не грозит, просто он в течение нескольких дней будет слаб от воздействия наркотиков, которые ему вводили на протяжении трёх дней. Возможно, мне разрешат повидать его на некоторое время, как только он полностью придёт в себя, а случится это не позднее чем через час.
Ещё до истечения этого часа прибыл Бассет, а с ним и Оги Грейн. Улыбаясь, Оги протянул мне конверт.
— Тут те билетики, которые я обещал тебе, Эд. Фрэнк позволил мне послушать, что поёт Честер. Теперь мне всё известно. А тебе расскажет Фрэнк. — Объяснив, что не станет здесь задерживаться, Оги с нами простился.
— Мы взяли Честера в аэропорту, — приступил Бассет к объяснениям, — и он заговорил. Много чего наговорил, желая обелить себя и взвалить вину за убийство Карла Делла на Тоби; утверждал, что не желал убийства Карла. Но он был соучастником и признает иск и за это, и за похищение твоего дяди. И знаешь что, Эд; я думаю — не исключено, что он спас Эму жизнь. Тоби бы его убил. А вот как вся каша заварилась. Тоби долгое время обжуливал Оги — по маленькому. Его система была вполне надёжна, правда действовала лишь при небольших объёмах. Числовые билеты у него печатались в двух экземплярах (под одним и тем же номером) — печатник думал, что это часть бизнеса. Один набор Тоби сохранял у себя. Время от времени он вызывал какого-нибудь своего приятеля, — кого-нибудь, кто
