Простиравшаяся внизу равнина превратилась в бушующее море, где сражались и умирали люди и животные. Практически невозможно было отличить своих от врагов. Посланник галопом понесся прочь, а Роксана вытянулась в седле, чтобы видеть отборную гвардию отца.
Вокруг возвышенности сомкнулся туман, а дождь еще больше ухудшал видимость. Со всех сторон доносился шум битвы: лязг мечей и копий, крики людей и животных. Внезапно из дымки вынырнула группа индийских кавалеристов. Бондур выкрикнул команду, и охранники Роксаны мгновенно выстроились, чтобы отразить атаку. На согдианцев мчались свирепые индийские всадники, вооруженные двуручными мечами. Роксана приказала своим солдатам разделиться, и они бросились с вершины холма в противоположные стороны, на ходу выпуская меткие стрелы.
Вместе с прикрывавшим ее Бондуром и другими охранниками Роксана отступила, оставив холм тяжелой кавалерии противника.
Трое индийцев были убиты, а еще несколько получили ранения, в то время как согдианцы не понесли никаких потерь. Однако на равнине ее отряду было трудно снова собраться.
— Едем к Оксиарту, — скомандовала Роксана, и небольшая группа всадников понеслась галопом в самую гущу сражения.
Войска Александра разделились на три части, загоняя индийцев и нападая на них со всех сторон. Отряды слонов — основная надежда Пора — нанесли щитоносцам тяжелый урон, но слишком дорогой ценой заплатило за это индийское войско. Раненые слоны впадали в неистовство и топтали индийцев так же, как и македонцев.
Отряды Пердикки загнали пеших индийцев в эту мясорубку, почти полностью лишив их боеспособности. Александр, Птолемей и Гефестион с тяжелой македонской кавалерией таранным ударом прошлись сквозь ряды индийской кавалерии, как серп, срезающий спелые колосья пшеницы.
Именно слоны повернули ход битвы. Обезумев от ран и вида крови, уставшие и испуганные, они покинули боевой строй и бросились врассыпную, уничтожая на своем пути подвернувшихся под ноги солдат Пора. Как только разнесся слух, что слоны бежали, подразделения кавалерии индийцев превратились в скопище одиночек, спасавших свою жизнь бегством.
Кое-где еще кипели отдельные стычки. Роксана достала меч и, пустив коня в галоп, набросилась на бегущих индийских воинов. В шею ее коня попало копье, он встал на дыбы, а затем понесся прочь. В суматохе Роксана потеряла Бондура и теперь скакала одна. Внезапно на ее пути оказался раненый слон. Она резко натянула поводья. Гнедой попятился и сел на задние ноги, а слон в этот момент взмахнул хоботом. Удар заставил Роксану потерять сознание, и она, соскользнув с коня, покатилась под ноги огромному животному. Ее лошадь поднялась и поскакала прочь.
Отрезанный от своих людей и серьезно раненый, царь Пор сражался в одиночестве. В его слона попало не менее дюжины стрел, а погонщик едва дышал. Александр заметил царского слона и помчался в атаку. Пор поднял дротик, чтобы метнуть его, но Александр, быстро развернув коня, отъехал за пределы полета дротика.
— Амби! — крикнул Александр. Юный царь тут же оказался рядом. — Поговори с ним и предложи сдаться. Он слишком храбрый человек, и я не хотел бы его убивать.
Амби осторожно выехал вперед и дал Пору знак, что хочет вступить с ним в переговоры. Царь Пор опустил дротик, и они несколько минут горячо спорили. Затем слон Пора упал на колени.
Александр и Птолемей выехали вперед, чтобы встретить сдавшегося царя. На свирепом темном лице Пора не было даже намека на страх. Он гордо выпрямился во весь свой семифутовый рост и подошел к македонцам, несмотря на стрелу, торчавшую из его груди.
— Это истинный царь! — воскликнул Александр и попросил Амби перевести его слова. — Скажи ему, что с ним будут обращаться в соответствии с его царским саном и воинской доблестью.
Он приказал Птолемею проследить, чтобы раны царя Пора были перевязаны и ему оказали должное гостеприимство.
Команды лекарей пересекли Джелум, чтобы помочь тем, кто мог еще выжить, и нанести смертельный удар милосердия умирающим. Солдаты сгоняли в группы пленных и связывали пойманных слонов. Сквозь тучи выглянуло солнце и осветило залитую кровью равнину, над которой уже начали кружить стервятники.
Юный гонец остановил своего покрытого пеной коня возле того места, где находился командный пост Александра и Гефестиона.
— Господин Александр! — Гонец рухнул на колени перед Александром. — Великий царь, я прибыл со срочным сообщением от военачальника Кратера.
Гефестион поднял голову.
— В чем дело?
— Принцесса Роксана. Она… она мертва.
Александр окаменел, а его серо-голубые глаза приобрели жесткий опаловый оттенок.
— Как это случилось?
— Мне не известны подробности. Я знаю только то, что она убита.
— Мертва… Ты уверен, что она мертва?
Гефестион положил руку Александру на плечо.
— Я поеду выясню, что случилось.
— Я поеду сам.
Александр переправился через Джелум на лодке. На том берегу его уже ждал Кратер.
— Мне жаль, Александр, — сказал он.
Кратера никогда не беспокоила судьба согдианской женщины, но она была женой царя, а он — солдатом, поэтому привык не вникать в те вопросы, которые его не касались. Хотя он и не принимал непосредственного участия в битве с царем Пором, но четко выполнял все отданные приказы. Тем не менее, он хорошо знал, что великий царь не жалует тех, кто приносит плохие известия, и по этой причине нервно теребил свою седеющую бороду.
Слуги подали коней царю и Кратеру, и они в полном молчании отправились в сторону лагеря. Перед шатром Роксаны стояла большая группа людей. Они учтиво расступились, увидев приближающегося Александра.
— Она там, внутри, — мрачно сообщил Кратер. Александр жестом приказал ему оставаться на месте и вошел в палатку один.
Роксана лежала на занавешенном ложе. Александр подошел и раздвинул полог. Согдианская туника была пропитана кровью, а белая рука изуродована рубленой раной. Он наклонился, чтобы снять шелк, закрывавший ее лицо.
— Роксана! — К принцессе бросилась вбежавшая в палатку Сорайя. Ее голова была замотана пропитанной кровью тканью. Она взяла холодную безжизненную руку Роксаны и прижала ее к губам. — Они не позволяли мне увидеть ее. Они сказали, что Роксана, ее охранники и две из ее женщин убиты во время внезапного нападения. Я нянчила ее еще ребенком, а они даже не дают мне попрощаться с ней!
Александр поднял женщину на ноги и отвел ее от ложа.
— Что случилось? — тихо спросил он.
При тусклом освещении он все же увидел, что ее висок и половина лица были залиты кровью.
