конкретно выраженных заключений (по объективной причине отсутствия необходимых источников); тем не менее, он набрасывает пути дальнейших исследований для людей, изучающих герметизм, предоставляя им самим подвести обобщающий итог от полученных результатов.
Примечание. О родном племяннике Филона Александрийского, полководце и сановнике Тиберии Юлии Александре.
Тиберий Юлий Александр — римский полководец еврейского происхождения, участник Парфяно-римской войны (58–63 гг. н. э.), Иудейской войны (66–73 гг. н. э.), префект претория.
Брат Тиберия Александра Марк был женат на сестре иудейского царя Агриппы II царице Беренике, но умер молодым.
Оставив иудейскую религию (либо, не исполняя ее, либо перейдя в язычество, чтение Иосифа Флавия не дает точного ответа), он стал чиновником в Египте.
В 46 году нашей эры император Клавдий назначил Тиберия Александра прокуратором Иудеи. За два года правления, Тиберий Юлий Александр показал себя жестким наместником, при нем происходили преследования еврейских патриотов; он казнил двух сыновей зелота Иуды Галилеянина. В 63 году, во время похода римлян на парфян, Тиберий Александр был, в должности всадника (Нерон дал Александру звание римского всадника), помощником римского полководца Корбулона, по мнению Моммзена, состоял начальником штаба. Тиберий Александр встречался во время этого похода с Тиридатом — братом парфянского царя Вологеза.
Нерон назначил Тиберия Александра в 66 году на должность префекта (наместника) Египта в должности проконсула; еврейский царь Агриппа II поспешил из Иерусалима, где вспыхнуло восстание, в Александрию, чтобы поздравить Тиберия Александра. Будучи наместником Египта, Тиберий Александр командовал двумя легионами: III Cyrenaica и XXII Deiotariana. Когда евреи Александрии начали войну с александрийскими греками, Тиберий Александр вывел римский легион и опустошил населенный евреями квартал, Дельту, перебив около 50 тысяч человек. Мятеж начался с того, что однажды в амфитеатр, где собрались греки, готовившиеся отправиться в посольство к Нерону, прибыли и представители евреев. Греки убили их.
В качестве префекта Египта, Тиберий Юлий Александр написал известный эдикт, который имеет значение для изучения истории хозяйства Египта в середине I в. На 21-м году правления Антонина Пия, Тиберий Александр воздвиг статую богине Исиде в Александрии.
Во время борьбы Вителлия и Веспасиана за императорский пост, Тиберий Александр, получив письмо от Веспасиана, заставил 1 июля 69 года египетские войска принести присягу на верность последнему. Это было сделано, вероятно, по наущению любовницы сына Веспасиана — Тита, — еврейки Береники (Вероники), которая была одно время замужем за братом Тиберия Александра — Марком. Тем самым Тиберий Александр, по утверждению Светония и Тацита, первым признал Веспасиана императором.
В награду за эту услугу Тиберий Александр был назначен сопровождать Тита (сын Веспасиана, также будущий император) во время Иудейской войны в качестве префекта претории (начальника войска). В 70 году Тиберий Александр участвовал в осаде и взятии Иерусалима. На военном совете под Иерусалимом Тиберий Александр подал голос за сохранение Храма. Иосиф Флавий называет его командующим римской армии, воевав шей против восставших евреев, и советником Тита.
Иосиф Флавий пишет, что накануне разрушения Храма, Тит созвал совет, на котором заявил, что разрушать Храм нельзя ни в коем случае; Тиберий Александр поддержал его мнение. Но фрагмент из Тацита, сохранившийся в хронике Сульпиция Севера, свидетельствует о противоположном: Тит настаивал на разрушении Храма, Тиберий Александр тоже.
Из найденных в Египте папирусов, следует, что после Иудейской войны, Тиберий Александр за заслуги был назначен Веспасианом на должность командира преторианской гвардии.
N. B. Тиберию Юлию Александру было посвящено псевдо-аристотелево сочинение de mundo (περὶ ϰόσμου), написанное, как ныне выясняется, эллинизированным александрийским евреем; об этом трактате подробно идет речь во второй книге второго тома «Космический Бог» из произведения «Откровение Гермеса Трисмегиста» Андре-Жана Фестюжьера. Считается, что Филон Александрийский посвятил своему родному племяннику два трактата: Alexander sive de eo quod rationem habeant bruta animalia («Александр, или О том, что неразумные звери обладают разумом») и De Providentia («О Провидении»). Сам Тиберий Александр живо интересовался герметизмом и эллинистическим египетским мистицизмом. Об отношении его к зарождающемуся христианству пока мы не располагаем сколь-нибудь очевидными сведениями.
В 1838 году в Араде была найдена надпись, в которой совет и население Арада выражают уважение одновременно Плинию Старшему и Тиберию Александру. В надписи перечисляются титулы Тиберия Александра: «эпарх еврейского войска», «правитель Сирии», «эпарх 22-го египетского легиона».
Путешествие к истокам христианского символизма
Перед нами уникальная книга, которая должна была составить основу фундаментального труда Луи Шарбонно-Лассэ по происхождению, истории и развитию христианского символизма. К сожалению, автору не удалось осуществить свой замысел целиком: вмешались политические обстоятельства, и многое безвозвратно исчезло в лихолетье Второй Мировой войны. Однако по сохранившимся фрагментам, реконструированным благодаря усердию французских ученых, можно судить о многогранности и энциклопедической эрудированности Луи Шарбонно-Лассэ, христианского символиста, археолога, историка, краеведа, геральдиста, сигиллографа и нумизмата. Особо отметим, что он интересен не только тем, что внес весомый вклад в эти научные дисциплины, но и поскольку трудился на стыке сфер, занимающихся тонкими мирами и материями: религиоведения, богословия, египтологии, античной философии и культуры, ориенталистики, ересеологии, мистики, герметических знаний, христианской и иудейской эзотерики. В этом и заключается универсальность его книги как для всякого христианина, взыскующего истину, так и для любого культурного человека, желающего расширить свой кругозор в столь редкостном для нынешнего времени символическом знании, вырастающем у Шарбоннэ-Лассэ в стройную символическую историософию. Кроме того, единожды раскрыв «Бестиарий Христа», читатель уже не станет упрощенно относиться к символам, как, вероятно, внушали ему до этого ограниченные и несведущие авторитеты или источники, и сможет обрести истинный смысл символического понятия, возможно, уже полностью утраченный в религиозном экзотеризме. Так или иначе, но для самого Шарбонно-Лассэ несомненно одно: символизм — это эзотерическая культура идей, потеря которой самым негативным образом отражается на религии и, следовательно, на обществе. Вот почему роль его книги сложно переоценить в наше неспокойное переходное время, когда, с одной стороны, правит попрание всех смыслов и нравственных норм, а с другой — фанатизм и невежество. Но первое и второе суть профанация или, выражаясь в духе Шарбонно-Лассэ, забвение религиозного символизма. Впрочем, сегодня мало кто об этом задумывается…
Вчитавшись в «Бестиарий Христа», понимаешь, что книга обладает полноценным энциклопедическим характером, как по структуре, так и по содержанию, чего, кажется, не отмечали французские исследователи, а потому, восстанавливая справедливость, ее первое русское издание мы сопроводили подзаголовком «Энциклопедия мистических существ и животных в христианстве». Вместе с тем, ее можно рассматривать и в качестве энциклопедии жизни средневековой Европы, где правил римско-католический спиритуализм, процветали рыцарские и монашеские ордена, создавался легендарный цикл о Святом Граале, воздвигались блестящие произведения романской и готической архитектуры, а герметические философы в тиши
