пока они к окошкам подойти боятся, — прошептал старлей.
Валерка рванул вперёд, — Алиса сзади возмущённо зарычала, — ссыпался вниз, слыша за спиной дробный перестук шагов. С маху пнул запертую дверь, зашипел от боли — дверь оказалась из металла, и заперта надёжно. Вурдалаки принялись стрелять в бойницы, что возле двери, чтобы и дальше не высовывались.
— Ох, зараза! — Андрей Иванович тоже попытался разбить препятствие, и у него тоже не вышло. Слишком надёжно сделано, видимо как раз на случай штурма кем-нибудь сверхсильным.
«И чего делать? Нам бы взрывчатки какой. Стоп!»
— Ребята, мы сюда пушку сможем подтащить? — спросил Валерка.
— Попробуем, Валера! Сейчас мы с Санькой сгоняем, — ответил Лёха-вурдалак, тёзка старлея.
Пушка оказалась не такой огромной, как с испугу привиделось Валерке, когда он увидел её в первый раз. Притащили её быстро. На заряжание ушло не намного больше времени, благо порох отмерять не нужно было — снаряды были аккуратно разложены по тряпичным мешочкам.
— Щас бахнем! — радостно предупредил Саня, и поджёг фитиль.
Лёха предусмотрительно зажал уши руками, Алиса и вовсе отбежала подальше — её чувствительным ушкам и первого раза хватило. Бахнуло знатно. Когда слух вернулся, Валерка расслышал чей-то тонкий, жалобный визг, как будто животину какую зашибли.
В этот раз рвануть вниз первым ему не удалось — Андрей Иванович не позволил, перехватил в последний момент.
— Валера, в самом деле, ну что ты как маленький! Сейчас мы с ребятами спустимся, и ты за нами!
Дверь всё же устояла — всё-таки стреляли картечью, а не ядром. Но была так искорёжена снопом металла, что выбить остатки оказалось совсем не сложно — Андрей Иванович справился за минуту. В результате в последнем убежище недотыкомок Птицын оказался последним. «Нора» оказалась шикарна. Как будто казино из девяностых в ретро-стиле. Всё блестит ярким стеклом, стены увешаны яркими блестящими тканями, на полу мозаика с голыми женщинами, причём, почему-то, человеческой расы.
— Шик и бурлеск, — прокомментировал Валерка. По поводу пострадавшей животины он больше не беспокоился. Визжала не какая-нибудь собачка или кошечка, визжала раненая русалка, а к ним у Валерки никакой жалости после памятного приёма не было. Тем более, сейчас раненая была без сознания, и уже не оглашала своим визгом подвал.
Помимо русалки в зале оказалось ещё пятеро недотыкомок — сидели, сбившись кучкой, в самом дальнем углу, дрожали, и ни о каком сопротивлении не помышляли. Судя по тому, что эти были одеты в яркие, цветастые наряды — именно ради этой пятёрки Валерка с компанией сюда и пришли. Ну и два десятка бойцов попроще — тех самых, которые так отчаянно защищали свой последний рубеж. Эти были мертвы, все. Попали под выстрел пушки. Валерка сначала удивился, потом сообразил — оказывается, пушка тоже была снаряжена серебром и железом. Вот их и посекло.
— Ну что, берём всех в плен, и валим отсюда? — предложил Валерка.
— Её — нельзя, — Алиса ткнула пальцем в сторону русалок. — Мы с ними не воюем. Хотя мне немного подозрительно, что она забыла среди недотыкомок.
— Значит, русалку оставляем, — пожал плечами Птицын.
Пятерых недотыкомок быстро забрали, выволокли наружу.
— Стой, князь! — потребовала Алиса. — Трофеи же! Мы же трофеи взять должны!
— Ах ты ж моя рачительная! — расхохотался Валерка. Думал плюнуть, потом задумался. Народ штурмовал, рисковал жизнью. Опять же дефицитные патроны тратили, которые ещё непонятно, когда и как восполнить получится. У него из трёх магазинов, как ни экономил, остался только один целый и один почти пустой — четыре, что ли, патрона осталось, или около того. Потери нужно как-то компенсировать.
— Хотя ладно, согласен, давайте грабить. Как считаете, эти вот, — он пнул одного из пленников, отчего тот жалобно вскрикнул, — расскажут, где у них казна, или нужно будет сначала убить парочку?
Конечно, после такого вопроса не склонные к стойкому сопротивлению недотыкомки раскололись до самой задницы. В смысле выложили не только место, где лежит казна, но и сдали свои ухоронки. Валерка был далёк от мысли, что жадные твари выдали все свои богатства. Очень уж бегали у них глазки, когда сообщали, что совсем-совсем никаких заначек больше не осталось. Однако даже так добыча получилась удивительно богатая, причём наиболее удобная для начинающих грабителей. А именно — золото. Аккуратные мешочки один за другим тонули во всё более тяжёлом рюкзаке, и сердце от этого зрелища радовалось. Ну, у тех, к кому это богатство переходило. Недотыкомки провожали каждый мешочек взглядами, полными вселенской скорби. Кажется, даже возможная скорая смерть от руки врага их не так печалила, как потеря богатства.
— Ну, теперь всё? — уточнил Птицын. Отчего-то парню не хотелось слишком задерживаться. Мало ли, кто придёт разобраться, в чём дело. Да, справились быстро, даже с учётом сбора трофеев и времени, потраченного на штурм. Когда машинально взглянул на экран телефона обнаружил, что всего-то пятнадцать минут прошло, а ведь казалось — больше часа. Но мало ли кто решит проверить, что это за шум посреди ночи?
Глава 23
Валерка беседует с Налимом
Алиса, скрепя сердце, согласилась, что больше у недотыкомок делать нечего, и отряд отправился прочь. Нечего было и надеяться вернуться на водокачку, оставаясь на тёмной стороне. Проходить-то придётся через территорию русалок. Поэтому Валерка оказался крайне удивлён, когда, оглянувшись, обнаружил Саню и Лёху-вурдалака, тащивших на себе пушку вместе с огненным припасом.
— А это зачем⁈ — поразился парень.
— Трофей же! — ответил Александр. — Сам же сказал — все трофеи берём.
— Саш, вот зачем нам эта допотопная пушка? — возмутился Птицын.
— Да ты посмотри, какая красивая! С узорами! И потом, у нас вот пушки нет. У всех есть, а у нас — нет. Разве это дело? Это престиж клана, Валера, понимать надо!
— Блин, а как мы эту дуру через ту сторону потащим, ты подумал? Там, между прочим, полиция!
— Да ладно, убежим как-нибудь, — отмахнулся Лёха-вурдалак. — К тому же вся полиция сейчас занята поисками Демьяна. Не думаешь же ты князь, что за час они успокоились? Наверняка по всей нижней части города рыскают в поисках «опасного преступника с огнестрельным оружием». Как-нибудь проскочим!
— Как вы вообще её тащите! Она ж килограмм сто пятьдесят весит!
— А то и побольше! — довольно кивнул Саня. — Ничего, своя ноша не тянет. Мне, между прочим,
