губам.
— Я тоже люблю тебя.
Улыбка на его лице расплылась от уха до уха.
— Отлично. Потому что я люблю тебя тоже. Но не только.
Он спустился к моему животу и поцеловал его.
— Люблю вас обоих.
Глава 24. Раш
Я обожал исследовать тело сонной Джии.
Проводя указательным пальцем по ее соскам, готов был поклясться, что ареолы были больше и темней, чем вчера. Ее тело медленно раскрывалось с каждым днем, как бутон. И, черт возьми, я так любил это тело. Я так любил Джию.
Брать на себя обязательства по отношению к кому-либо было чертовски страшно, но я не мог поступить по-другому. Лучший в своей жизни выбор я сделал, когда решил последовать за своими чувствами. Какое классное ощущение, когда больше не надо сражаться с самим собой. Страх никуда не ушел, но отличие состояло в том, что, позволяя этому темному ощущению быть со мной, я посылал его на три буквы, потому что жил собственной жизнью и любил свою девушку. И хотя еще никогда так сильно не боялся, но никогда и не был настолько счастлив. И это чувство перевешивало все остальное.
Медленно проведя рукой по ее животу, я засунул пальцы в промежность. Там было влажно. Джиа была ненасытна даже во сне.
Она пошевелилась и повернулась ко мне.
— Эй, пытаешься что-то получить?
Медленно вынув пальцы, я сказал:
— Так и есть. Дашь мне?
Плутовка забралась на меня, крепко целуя в губы.
— Думала, что ты утомился после таких трудов прошлой ночью.
— Нет, черт подери, — я сжал ее задницу, — ты знаешь, что такое прегофилия?
— Боже… и что это?
— Это фетиш. Я погуглил. Это ненасытимая страсть к беременным женщинам. Думаю, я конченый прегофил.
Взяв ее руку, положил ее на свой твердый член.
— Теперь веришь?
Джиа оседлала меня, насадилась на член. Утопая в ее горячем лоне, я точно знал, как ощущают себя в раю.
Она начала качать бедрами. Мне нравился секс с Джией в любой позе, но когда она скакала как наездница, казалось, что я еще глубже вхожу в нее. Любил смотреть на ее прыгающие груди, попеременно трогать ее лицо, бедра, задницу. Чувствовал при этом себя слегка виноватым, давая ей делать всю работу самой. Правда, ей, похоже, нравилось быть сверху и контролировать ситуацию.
И знаете, что еще меня до безумия вставляло? Трахать ее без презерватива. До Джии у меня никогда не было незащищенного секса.
Чувствовать ее без всяких преград было слишком хорошо, поэтому я с трудом удерживался, чтобы не кончить раньше времени. К счастью, Джиа, сама возбужденная до предела, никогда не заставляла себя долго ждать.
Этот раз не стал исключением. Когда она кончила, упав на меня и пульсируя, я вылил все до капли прямо в ее дырочку.
Джиа рухнула мне на грудь.
— Как можно быть такой счастливой?
Прежде чем ответить, я осторожно погладил ее волосы.
— Я счастливчик.
Какое-то время мы полежали молча, а потом, сам не знаю почему, я произнес:
— Даже жаль того ублюдка из «Высотки», кто бы он ни был. Бедняга сам не знает, что потерял.
Я глубоко вздохнул.
— Да нет, к черту. Мне его не жаль. Рад, что он смотался.
Джиа положила голову мне на грудь и, помолчав, сказала:
— Как я хочу, чтобы ребенок был твоим. Все бы отдала за это.
От ее слов у меня стиснуло грудь. Разумеется, я бы тоже очень хотел. Но что толку циклиться на этом? Все равно ничего не изменится.
— По соображениям эго я тоже хочу, но… знаешь, этот ребенок никогда не почувствует, что у него нет отца. Я всегда буду рядом с ним — и с тобой. В конце концов, какая разница, кто был донором спермы?
Я обнял Джию покрепче.
— Все так, как должно быть. Мы никого никогда не встречаем случайно. Этот чувак должен был встретить тебя, а ты должна была встретить меня. Все написано на небесах.
— Не знала, что ты такой философ. — Подняв голову, Джиа посмотрела мне прямо в глаза.
— Ты ведь знакома с моей матерью?
— И правда. — Она усмехнулась.
Вдруг ее улыбка растаяла.
— В чем дело? — спросил я.
Джиа потерла живот.
— Совсем скоро мы не сможем это скрыть. Как мне объяснить все людям на работе?
— Ничего объяснять не будешь. Ты никому ничего не должна.
— Но я хочу это сделать, прежде чем они начнут болтать у меня за спиной. Чувствую, что мне надо все прояснить до того, когда все всё поймут и начнут перешептываться, обсуждая мой размер.
Конечно, я не хотел такого напряга для Джии и поклялся позаботиться обо всем.
— Не беспокойся об этом. Я все разрулю.
На следующий день после закрытия «Высотки» я в обязательном порядке собрал весь персонал. Хотел, чтобы все собрались и мне не пришлось объяснять дважды. Вызвал и тех, кого не было на смене, заплатив им за час работы.
Специально устроил все это, когда Джиа отдыхала, чтобы ей не пришлось иметь с этим дело.
Все сгрудились вокруг меня. Для неформального сборища я выбрал нижний бар. Люди, конечно, были сбиты с толку. Думаю, они посчитали, что «Высотка» закрывается, потому что не в моем обычае устраивать собрания.
Когда компания была в полном сборе, я несколько раз кашлянул, чтобы привлечь внимание.
— Постараюсь быть кратким. Понимаю, что поздно и что все устали, поэтому не задержу вас ни на секунду больше, чем необходимо.
Сделав глубокий вдох, я продолжил:
— Вы знаете, что обычно я не делюсь подробностями своей личной жизни, потому что это, как правило, не имеет отношения к работе. Но поскольку Джиа — член коллектива, я не хочу, чтобы она напрягалась, слушая разговорчики
