Конечно, это исключительные случаи: большинству людей удается держать свои финансовые пристрастия в социально приемлемых рамках. Мы не готовы в буквальном смысле слова убить ради денег, зато способны медленно, но верно душить себя самих и своих близких, перекрывая доступ счастья и полноты в свою жизнь.
На работу как на праздник
Помните Майка, успешного бизнесмена, который говорил об «ощущении полноты жизни» в случаях, когда ему удавалось совершить крупную сделку? Завершая работу над одним крупным проектом, он сразу брался за другой. Майк находился под влиянием навязчивой необходимости постоянно создавать для себя новые задачи — и при этом он был практически неспособен насладиться плодами своего труда.
По его собственным словам, у него всегда было ощущение, что он от чего-то убегает. Он признался, что всегда боялся неудачи — но еще сильнее боялся потерять этот страх, так как в этом случае он мог потерять и мотивацию к достижению успеха. Майк сказал, что он страшился наслаждаться текущим моментом, ибо тогда ему пришлось бы понемногу отказываться от своих амбиций. Майк действительно убегал — он убегал от настоящего, от нынешнего момента. Он активно зарабатывал себе на жизнь, ограждая себя при этом стеной от жизни.
Охотник за сделками, игрок по-крупному, жесткий делец — так говорят о подобных людях. Но оставив эти живописные определения, обратимся к правде жизни: Майк является трудоголиком.
Майк не одинок в своем пристрастии. Миллионы американцев работают более шестидесяти часов в неделю. Примерно треть канадцев признает себя трудоголиками. Эти люди рассматривают работу как единственную сферу жизни, в которой они обретают свою идентичность и могут наслаждаться чувствами собственной значимости и при-знанности окружением. Некоторые используют работу для противостояния глубоко скрытым чувствам собственной неадекватности и неэффективности. В любом случае трудоголики не способны отдыхать.
Люди, которые по-настоящему пристрастились к работе, не обязательно находят в ней удовольствие, а успех часто приводит их к спаду. Как и в случае Майка, финальный аккорд вызывает разочарование, отчаяние и желание делать еще больше. Им постоянно чего-то недостает; они хотят большего.
Вот как описала это состояние одна женщина, настоящий профессионал в своей области:
«Моя работа придает мне чувство уверенности. Когда я устаю от других дел, то перехожу к работе, которую знаю хорошо, и это меня успокаивает. Я постоянно стремлюсь к достижениям, ибо то, что я могу, существует в пространстве и времени и является объективно реальным. Моя работа является для меня лучшей наградой».
Она рассказывала, как работа наполняет ее жизнь ощущениями постоянства и стабильности. Когда в личной жизни происходили сбои, она еще глубже погружалась в работу, что помогало ей восстановить внутреннее ощущение порядка. Она вспоминала, что даже ребенком, испытывая обиду, могла уйти к себе в комнату и с головой погрузиться в детский вариант «работы».
Зависимость от работы становится еще более разрушительной в случае, когда мы не признаем самого факта наличия зависимости. Действительно, упорный труд считается благом в обществе и среди людей, нас окружающих. Такие ярлыки, как «успешная бизнес-леди», «кормилец семьи» или «ударник производства», нередко навешаны на печальные истории людей, сжигающих себя на работе.
Темная сторона совершенства
В работе есть своя особенность, отличающая ее от других пристрастий: общество не порицает людей за их беспробудный труд — напротив, даже восхищается ими. Из всех вещей, которые вообще способны быть предметом зависимости, деньги и работа снискали себе наибольшее одобрение со стороны общества. Эта всепоглощающая страсть находит оправдание, а следовательно, процветает в достаточно благоприятных условиях.
Зависимости, связанной с работой, легко найти рациональное объяснение типа «мой упорный труд поможет моим детям реализовать любые имеющиеся возможности». Людям гораздо легче переживать разрушительные последствия зависимости от денег, когда общество трубит о том, что именно такое поведение делает нас хорошими родителями, супругами или друзьями. Страсть к деньгам, найдя себе оправдание, сразу включается в нашу денежную историю, а затем утверждается в ней нашими близкими, коллегами, работодателями и культурой в целом. Чувство меры «по праву» поглощается неумеренностью. В конце концов, разве не обещание достойной награды за упорный труд и преданность своему делу влекло людей в Америку на протяжении столетий? Таким образом, одержимость профессиональными достижениями становится не просто приемлемой чертой, но знаком гражданской доблести.
Не поймите меня превратно: совершенствование достойно восхищения, тяжелый труд, направленный на достижение цели, является вполне достойным путем. Но поиски совершенства могут привести нас к темной стороне Силы (если использовать фразу Джорджа Лукаса49) — это происходит, когда мы обращаем собственную самооценку в демонстрацию своего совершенства другим.
Для доказательства мы можем использовать деньги и материальные приобретения, но не только. Мы можем искать подтверждения со стороны других — в виде аплодисментов, похвал или, как в случае Рона, дипломов и призов. Иногда мы склонны испытывать гордость не от результата, а от самих усилий, которые прилагаем для его достижения. Бессчетное множество трудоголиков едва сводят концы с концами и гордятся не заработанными деньгами, а многими годами своего безупречного труда. Именно в этом они находят основание для гордости и доказательство собственного достоинства. В пьесе Артура Миллера «Смерть коммивояжера» главный герой по имени Вилли Ломан проводит все время в попытках оценить себя с точки зрения репутации, количества заключенных сделок, достижений собственного сына и семейных ценностей — оценка не выдерживает критики. В конце концов он приходит к печальному заключению, что его единственная ценность состоит в том, чтобы умереть, обеспечив свою семью солидной денежной суммой по страховке.
Таков логический финал пути трудоголиков, а единственную возможность свернуть с этого пути предоставляет понимание того, что истинная ценность не может выражаться во внешних символах или наградах извне. Вы должны обрести эту ценность внутри себя.
Ни деньги, ни вещи, которые можно купить с их помощью, не могут удовлетворить ваши глубинные невещественные потребности, разрешить многолетние внутренние конфликты, создать ощущение завершенности. Люди, которые умудряются на протяжении всей жизни обольщаться верой в то, что когда-нибудь деньги принесут им счастье и смысл, проживают год за годом в ожидании «сделки всей жизни», повторяя известное заклинание фанатов слот-машин: в следующий раз, в следующий раз, в следующий раз. Тем самым они пытаются предотвратить экзистенциальную депрессию, которая поглотила Вилли Ломана в тот самый момент, когда он осознал, что сделка всей жизни никогда не состоится.
