И даже более того: все эти обычные мужские игрушки — членство в Гильдии, неиссякающий источник дохода в виде воздушного флота, политические и военные вопросы, участие в решении которых он может принимать по праву "одного из известнейших людей" — всё это также не имеет для Сильвезия решающего значения.
А что имеет?
Наверно, мнение женщины, с которой сейчас беседует секретарь министра каких-то там дел… этой чёрной, невысокой, очень свободно держащейся женщины… женщина-лорх? Почти невозможно поверить…
— Что лепечет этот осёл! — пробормотал Сильвезий, вслушиваясь во всё более громкую беседу Чёрной и секретаря. — Сейчас… ох! Только бы никто не запаниковал…
— Вы о чём, супруг мой? — спросила Эннелия с осторожностью. После не то исповеди, не то отповеди она попросту боялась высказываться, чего ранее за ней не водилось.
И тут кто-то из явившихся на приём эльи истошно завизжал.
С минуту или около того, скучая, я оглядывала зал для приёмов, более или менее игнорируя публику. А заодно изучая — не глазами, конечно — пару Сильвезий + Эннелия. В общем-то, изучать там было особенно нечего. Устэр действительно не давал мне поводов для настоящей ревности, буде даже я была бы к ней склонна. Взаимной любовью там и не пахло. Но…
"Не склонна к ревности, значит? А какого ж Орфуса ты тогда потащилась сюда и активно портишь своему мужу существование?"
Известный парадокс телепатии: чужие мысли и эмоции предстают сквозь призму нефизического восприятия гораздо более ясными, (а сверх того — и более мотивированными!) чем свои собственные. Как там у поэта? "Познание себя — задача из задач…"
Ага, а вот и первый смельчак. Фертик, тщательно надушенный и завитый. Впрочем, завит его парик, а не он сам. О, странности мужской моды!
— Прошу прощения, вы говорите на интарийском?
— Даже на высоком интарийском, если вам это доставит удовольствие, — бросила я.
Здесь необходимо отступление.
Хотя мой муж перемещался в Риллоан, используя искусство воплощений, преподанное ему Джинни (заслуженная награда за успех в истории с Порталом Хаэнны), я сама не могла поступить сходным образом. Искусство воплощений не годится, если не знаешь, где именно будешь воплощаться… а что я, что Устэр недостаточно хороши как менталисты и не можем передать полный набор координат напрямую из разума в разум без искажений. Если бы я попыталась совершить переход по неполным и искажённым координатам, я могла оказаться в мире, очень похожем на Риллоан, даже называющемся точно так же… но то был бы Риллоан, где никто и слыхом не слыхивал ни о каком Сильвезии.
К счастью, помимо метода демиургов, требующего исчерпывающей, почти нечеловеческой точности, есть иные способы переместиться именно туда, куда надо. Например, переход "на маяк".
Примерно семь часов назад по местному времени Устэр начертил на верхней палубе своей личной таннелерры не столько магический, сколько мистический Знак. Затем он положил в трёх малых фокусах Знака склянку с моей кровью, склянку со своей кровью и зачарованную мной (но из-за досадной ошибки так и не ставшую частью костяного дракона) фалангу. Завершив приготовления, мой муж начал произносить закольцованную формулу призыва, с каждым повторением уходя в транс всё глубже. Когда нужная концентрация была достигнута, я на одно мучительное мгновение размазалась тончайшим слоем по множеству смежных пространств (состояние, уже знакомое по путешествиям посредством Портала Хаэнны) и вернула унитарность вкупе с материальностью уже в большом фокусе Знака.
Простота использованного способа лишила меня такого преимущества, даруемого искусством воплощений, как знание языка. Или, шире — способность влиться в чужое общество, воспринимая его как своё собственное. Но тут мне на помощь пришла уже другая формула, изобретённая мной во время первого визита в Иридосеть. Устэр настроен на местные реалии? Отлично! Несколько слов на Бесконечном наречии, и вот уже я знаю о местных порядках не меньше него… сохраняя, заметим, свою драгоценную и неповторимую индивидуальность, а также все присущие мне черты характера, нимало не смягчённые процедурой воплощения.
Поэтому не стоит удивляться тому, что подошедшему ко мне фертику я ответила на безупречном высоком интарийском. Из воспоминаний мужа я знала даже его имя, некоторые человеческие качества и функцию.
Фертик был никем иным, как секретарём министра иностранных дел. Или, говоря проще, помощником главы самой разветвлённой шпионской сети Интарии… а возможно, всего Риллоана.
— Замечательно! — обрадовался он. — Я боялся, что вы…
— Не бойтесь, — перебила я. — Раз уж мой ученик полагает вас полезным в нынешнем вашем качестве, я не стану без особых на то оснований оспаривать его решение.
— Прошу прощения… ваш ученик?
— В этом уголке Вселенной он известен как Сильвезий.
— Э-э…
— Варварское имечко, сама знаю. Но вам, местным, слух не режет, а это при акклиматизации важнее всего. Чистая мощь решает не всё и не всегда, иногда приходится подлаживаться к сложившимся условиям.
— Прошу прощения, я… не вполне понимаю…
— Всё ты понимаешь. Не дурак, чай. Только веришь с трудом. Но ничего, это пройдёт.
Фертик напрягся.
— Кто вы?
— Если тебе угодно узнать моё имя, я — Эйрас сур Тральгим. Можешь звать меня Иглой. Выдумывать себе приятное имя подстать местным обычаям не собираюсь. Вряд ли я задержусь у вас настолько, чтобы оно мне понадобилось.
— С какой же целью вы прибыли в Интарию?
— Разве не понятно? Поглядеть, как тут развлекается… Сильвезий. Может быть, немного пожить в вашем тихом патриархальном городке, отдохнуть.
Видимо, я достаточно потопталась по патриотическим чувствам секретаря, чтобы он наконец среагировал на мои незамысловатые подначки.
— Интариг — один из крупнейших городов мира!
— Разве я спорю? Просто я бывала в городах, где людей больше, чем во всей Интарии. В несколько раз больше.
После подобного заявления сложить два и два уже труда не составляло.
— Так значит, и вы, и блистательный лорх Сильвезий родились под небом иного мира?
— А что, мой ученик пытался скрыть очевидное? Гм. Пожалуй, наш разговор зашёл слишком далеко. Забудь-ка ты всё, что я тебе наговорила.
Секретарь поморгал.
— Прошу прощения, — сказал он. — Как, вы говорите, вас зовут?
— Можешь называть меня Иглой.
Грубо! Грубо! И реакция на мои слова переменилась:
— Быть может, уважаемая эльи Игла раскроет также свои происхождение и род занятий?
— Рассказ о моём происхождении вряд ли поможет понять, кто я. А что до моего рода занятий, то он примерно таков же, как и у прочих лорхов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
