Через пять лет службы после академии в пограничном отряде меня перевели в пограничный округ. В отряде я был на хорошем счету и не понимал, почему задерживается перевод в округ. Звания получал вовремя. Получал задания по руководству погранпредставительскими делегациями при решении сложных вопросов. Самостоятельно работал со всеми нарушителями границы. Группой подчиненных офицеров руководил уверенно. В округе меня знали.
Уже после перехода в округ я узнал, что у моего руководства трижды запрашивалось мнение о переводе. И всегда следовал ответ — малоинициативен. Ничего себе? Все время говорили: ты куда лезешь, чего тебе все время нужно, сиди и работай! Почему мне никто не говорил, что я малоинициативен, а кроме всего прочего избирали и секретарем цеховой партийной организации, на всякие конференции посылали?
Специально приезжал заместитель начальника войск округа, чтобы посмотреть на меня в работе на границе. По окончании командировки он мне сказал:
— Через неделю будешь работать в округе, хотя мне и не нравятся твои усы. Мне надо было раньше приехать и посмотреть на тебя. Малоинициативный, а никто за это не ругает. То одно поощрение, то другое. Мешало, что округ и отряд в одном городе находятся. А твой начальник и без тебя в Ленинград переберется.
Мой начальник всеми правдами и неправдами хотел перевестись в Северо-Западный пограничный округ в г. Ленинград и поэтому держал без движения работоспособных офицеров.
В округе была штабная творческая работа с постоянными выездами в пограничные отряды для непосредственного участия в решении сложных задач на границе. Три года, проведенные в округе, много значили для становления офицера-руководителя.
Выезды на границу в составе группы под командованием либо начальника войск пограничного округа или его заместителя дело, конечно, ответственное и почетное. Минусом работы в такой группе была необходимость в точно определенное время идти в составе группы на прием пищи. За стол садятся в соответствии с рангами и воинскими званиями. Молодые майоры в конце стола. Пока принесут первое, во главе стола уже заканчивают доедать второе. Частенько приходилось выходить из-за стола, не доев. Хорошо, когда группу возглавляет человек, помнящий себя не в генеральских, а в офицерских званиях.
— Ну, как там наша молодежь, успела поесть? — спрашивает генерал.
— Успели, — отвечаем ему.
— Тогда небольшой перекур и за работу, товарищи офицеры, — говорил генерал и все расходились по своим службам.
Затем перевод на более высокую должность в пограничный отряд в верховьях р. Амур, на юге Якутии. В Амурской области температура минус двадцать, а у нас тоже Амурская область, но температура минус сорок. Этот отряд всегда считался местом ссылки, но при внимательном рассмотрении оказалось, что это одно из самых лучших мест, где мне довелось служить.
В закоулках амурской тайги,Где река изгибается в кольца,Поздней ночью не видно ни згиИ не слышно вблизи колокольца.
Здесь такие морозы стоят,Что в стекло превращается сталь,А на сопках изюбри трубят,Говоря что-то родичам в даль.
Здесь начало Амура, Якутии югИ багульник огнем расцветает,Здесь товарищ спасает от вьюгИ снега только в мае растают.
Будем помнить амурский мы край,Здесь наш дом, здесь граница России,Может быть, это раньше был Рай,Пока льды этих мест не достигли.
Небольшой городок. Тайга, дальние расстояния, морозная зима, умеренное лето, грибы, ягоды (в основном крупная брусника, которая преспокойно хранится в мороженом виде на балконе. Попробуйте как-нибудь смешать свежую бруснику со сгущенным молоком. Деликатес — пальчики оближете! Очень пикантный вкус), рыбалка (ее не буду касаться, потому что о ней можно писать бесконечно. А как там клюют огромные караси!), охота (здесь я впервые попробовал сырую печень дикой козы. По вкусу шоколад с солью и перцем и никаких гематогенов не надо), снабжение продуктами хорошее (возьмешь банку сливок, а они как масло. Или, возьмешь ящик костромского мороженого, отрежешь кусок, средненький такой, посыплешь его шоколадом и сидишь, смотришь телевизор с вазочкой мороженого).
Дочь здесь получила прекрасное музыкальное и общее образование (высококвалифицированные преподаватели-жены офицеров) и спокойно сдала экзамены в педагогический институт в областном центре в Сибири.
Армия собирает под своим крылом очень талантливых людей. Когда я был курсантом и стажировался в должности заместителя начальника пограничной заставы, то моим начальником был настоящий Кулибин, о котором ходили легенды по всему пограничному отряду. У него дома в шесть тридцать утра автоматически включался чайник (тогда о фирме «Тефаль» и ее произведениях, которые всегда думают о нас, никто и слыхом не слыхивал), включался самодельный тостер с приготовленными с вечера кусочками хлеба, в шесть сорок пять раздвигались шторы и металлический голос говорил: «Вставайте, сударь, вас ждут великие дела!». Терморегулятор выключал чайник.
Все было хорошо, пока не случилось небольшое замыкание, бившее током всех, кто пытался умыться. Путем логических умозаключений господа офицеры вычислили злоумышленника, который преспокойно спал у себя дома, не подозревая о неполадках в системе побудки. Зато потом он сделал такой мини-полигон, который с минимальными затратами позволял проводить тренировки наводчиков орудий по целям на различные дальности, изменяя только размеры целей. Единственным поощрением изобретателю было то, что его наконец-то оставили в покое, махнув рукой на его странности.
Другой, военный врач на Дальнем Востоке, одним из первых подпольно занимался нетрадиционными методами лечения. Это как раз пришлось на пору Кашпировских и Чумаков, дававших сеансы массового гипноза по телевидению. Борис Васильевич, назовем его так, самостоятельно овладел методами гипноза, изучил акупунктуру, мануальную терапию. Военно-медицинское руководство объявило все эти методы шарлатанством и категорически запретило военным врачам заниматься нетрадиционными методами лечения. Подпольно и я прошел курс акупунктуры, и после одного сеанса иглоукалывания бросил курить. Люди с радикулитом выходили от нашего доктора обновленными.
После одного выступления заезжих гипнотизеров Борис Васильевич с трудом получил у командования части разрешение дать сеанс личному составу, чтобы показать возможности человеческого организма. Все с раскрытыми ртами смотрели на молодых людей, которым на сцене было предложено заняться тем, чем они занимались в детском саду. Водитель из автороты начал катать по полу воображаемую машинку, писарь из отделения кадров сидел и чинно рассматривал картинки в книжке. Затем каждому из загипнотизированных Борис Васильевич проткнул ладонь иглой для сердечных инъекций. Длинные такие иглы, которые он держал в пробирке со спиртом. Только один человек сказал, что его, кажется, комар укусил в руку. Другому солдату доктор дал в руку тонкостенный стакан, налил в него воды и включил кипятильник. Солдат спокойно стоял и смотрел, как кипит вода. По просьбе зрителей кипятильник был отключен. Никаких ожогов и покраснения кожи на руке. Таким образом, он практически доказал, что под гипнозом можно делать операции без наркоза. Затем Борис Васильевич босиком ходил по разбитому стеклу, ложился на него спиной и не получил ни одного пореза. После этого сеанса даже командование стало лечиться нетрадиционными методами у Бориса Васильевича. К сожалению, Борис Васильевич погиб, нелепо и случайно. Почему так получается, что талантливым людям отводится небольшой срок для их таланта?
Другой мой товарищ был призван на два года с должности заведующего хирургическим отделением клиники и назначен врачом пограничной мотоманевренной группы (можно назвать ее батальоном, хотя некоторые армейские товарищи под этим названием подозревают две-три мотострелковые дивизии, усиленные танковой дивизией с авиационным прикрытием). По-русски сказать, это если подполковника медицины гражданской службы назначить старшим лейтенантом медицинской службы в армии. Таких асов войска не видели. На коленке операции делал (не на коленном суставе, а в смысле блоху на коленке подковал). Он со мной посоветовался:
— Николай, оставаться мне в кадрах армии или вернуться в гражданскую хирургию?
Что ему посоветовать? Как войсковой патриот, я должен был посоветовать ему остаться в войсках. Кем он будет? Талант его заметят. Но он будет долго пробиваться, чтобы его перевели в окружной госпиталь и там добиться соответствующей его должности и закончить службу в звании подполковника. Сказал ему:
— Сергей, езжай домой, я верю в твое будущее.
