Говорят, что в древности была такая легенда: двое братьев пошли на север, но один был горд (и самым больным его местом была его мужская гордость), а потому оделся легче, чем надо было. Второй же привык к вниманию и привык думать только о себе, и взял ровно столько теплой одежды, сколько бы ему могло понадобиться в пути. Но через несколько дней, когда братья добрались до высокого Вечного Ледника, они сидели у костра и молчали. И тогда второй, чтобы привлечь к себе внимание, пожаловался первому: "Мне холодно". А первый, гордо подняв обмороженный нос, сказал в ответ: "А мне — нет!".
И оба солгали.
Но обоих братьев Оар покарал: они замерзли в снегах.
Отец их был безутешен и не находил себе места, потому как у него не осталось детей.
И тогда к нему во сне явился Оар и молвил так: "За ложь покарал я твоих сыновей; но если бы я этого не сделал, то знай: первый бы развернул кровопролитную войну, а второй бы покончил с собой через три года".
Помните же, что Боги карают нас за поступки, но причина не в совершенном грехе, а в том, что именно заставило совершить нас его…
Поэтому Дарену бесполезно было корить себя за то, что он взял с собой Ждана с Велимирой, и даже за то, что самый близкий друг сейчас находится на волоске от гибели: свою роковую ошибку он совершил намного раньше, еще тогда, когда… Впрочем, неважно. Есть ли смысл сотрясать воздух, если уже ничего не исправить?
К вечеру путники добрались до маленькой весницы, чьи заборы подошли почти вплотную к лесу. Гостильни в ней не оказалось, но один дедок почти задаром предоставил кров в своем ветхом домике. Ждан хотел было фыркнуть на прогнившую крышу, но, заметив красноречивый взгляд Дарена, захлопнул уже было открывшийся рот и, едва не стукнувшись белокурой головой о дверную балку, зашел в дом вслед за Велимирой.
Девушку устраивал же любой кров: лишь бы все шло так, как надо. Впрочем, она и сама себе пока плохо представляла, как именно дальше развернутся их Нити, но готова была дать руку на отсечение: грядет что-то такое, что перевернет все, что было раньше с ног на голову.
Войник тоже не слишком огорчился тому, что вместо весницкого клоповника, по недосмотру Оара именующегося гостильней, будет уютная комната и чуть протекающая крыша. В конце концов, дождь ночью если и будет, то всегда можно подставить тазик. А может и не придется вовсе.
— В печке картошка осталась, — просвещал Велю дед, — на подоконнике — масло. Хлеба сходите просить на площадь, покуда торговка не утопала.
Девушка энергично кивала, краем глаза следя за очередным переругиванием Ждана и Дарена. Вот петухи, успокоиться не могут! Впрочем… Как говорили у них в веснице: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось. А до прилюдной драки тут вряд ли дойдет. Ладно, пускай их. Она лучше пока за хлебом сходит. Веля вздохнула и дернула ручку двери со словами:
— Я пошла!
— Можно было бы до следующей весницы добраться, — проворчал Ждан, когда они вошли.
Дарен, оглядывая прореху в крыше, рассеянно ответил:
— Она еще меньше этой. Вряд ли бы мы смогли там найти что-то лучше.
— Но попытаться-то стоило!
— Чтобы потом ночью ехать обратно? — Дар посмотрел на Ждана, как на полного дурака, отчего парень оскорбился до глубины души.
— Я же как лучше хочу!
Войник хмыкнул, с грохотом выволакивая из-за печи железный таз и ставя его под дырку (на всякий случай):
— Благими намерениями дорога к дьяболу выстлана.
— Тоже мне, проповедник нашелся, — пробурчал парень.
Дарен встал и отряхнул ладони: таз оказался на редкость пыльным.
— Я тебя не держу. Хоть сейчас катись на все четыре стороны.
— Ну нет уж!
— Тогда помалкивай.
— А ты мне не указывай! — встрепенулся Ждан, — то же мне, нянька нашлась!
Дар, критически оглядев его с ног до головы, иронично вставил:
— А тебе она бы не помешала.
Их перепалку прервал звонкий голос Вели:
— Я пошла!
Мужчины переглянулись.
— Куда это она?
— Не знаю. Иди, проверь.
— А почему я?!
— Потому что тебя не ищут.
— А тебя, что, ищут, что ли? — с недоверием посмотрел на него Ждан.
Но Дарен ничего не ответил и, сев на лавку, стал беспристрастно стягивать сапоги.
Парень еще с волну хмурился, а потом махнул рукой: ну его, этого интригана войницкого! И вышел на улицу.
Солнце неспешно, как и всегда летом, садилось за горизонт, окрасив низкие пушистые облака в оранжевые и розовые тона. Лес шелестел листьями, будто переговариваясь, а где-то за домом натужно мурлыкала кошка. Ждан, любопытства ради пошел на нее посмотреть, и оказалось, мурлыка не одна вовсе, а с потомством. Сама кошка была трехцветкой редкой масти, но котята вышли какие-то простенькие: один рыжий, в полоску, а другой — просто черный, только на мордочке белое пятно и есть. Небось, в папашку.
— Разборчивей надо быть, — погрозил кошке пальцем Ждан.
— Мрр? — недоуменно отозвалась та и надменно отвернулась, полагая разговор оконченным.
Парень заправил руки в штаны и вышел на широкую дорогу. Наверняка Велька пошла в центр селения, может, знакомые у нее тут…
Но, к удивлению Ждана, на "площади", коей гордо именовалось расчищенное от навоза и перегноя место двадцать на двадцать локтей, девушки не оказалось. Парень недоуменно огляделся и, пораздумав с полволны, направился-таки к единственной торговке, дремлющей на небрежно сколоченной табуретке.
— Кхм… — Ждан кашлянул, но старушка продолжала спать; тогда он чуть громче поздоровался.
Женщина встрепенулась, охнула, оглядела главную ценность — три крынки с кефиром да несколько кульков с черникой — после чего все-таки перевела взгляд на парня.
— Кефирчику?
— Нет, спасибо, — Ждан потер лоб, — я… подругу ищу.
— Так это не здесь искать надобно, — сразу потеряв к нему интерес, старушка спешно стала пересыпать ягоду из кульков обратно, в корзину, чтобы завтра снова можно было выдать за свежую.
— А где?
— Как где? — проворчала та, — наверняка с дружком своим где-нибудь развратом занимается…
— С каким дружком? — опешил парень.
— А мне почем знать? — сварливо отозвалась тетка, — молодежь, только и знаете, как по сеновалам валяться.
Ждан вылупился:
— Да какие сеновалы, тетка! Мы только сегодня приехали!
— Тем более! — отрезала та, — то-то сразу мне твоя рожа не понравилась.
— Но…
— И слышать ничего не желаю! — противная бабка закрыла уши ладонями и зажмурилась.
Ждан сплюнул.
— Да не слушай ты ее, она у нас того, сдвинутая, — смущенно пояснил мужичок, привязывающий пса около двери, — как выглядела-то девка твоя?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
