Воркута улыбался и что-то клацал в планшете. Пулеметчик лежал рядом с пулеметом, закинув ноги на ствол дерева выше головы. Так делают футболисты, чтоб кровь ушла из ног и они не так гудели… Не привык … Как его там?
— Чув, братан, напомни свій позивний.
— Ра-гнар, — по слогам ответил тот, с вызовом смотря прямо в глаза, приготовившись отвечать на колкости.
— Гггги, хто це ще такий? — улыбаясь спросил Витя.
— Вікінг один, ярл Категата, — вместо пулеметчика и без насмешки ответил я.
Воркута попрежнему молчал и что-то делал в планшете.
— Скоро уходим? — спросил Рагнар.
— А шо, устал лежать?
— Нет, просто не понимаю…
— Я уже більше года ніхуя не понімаю, шо тут роблю, того мовчи, бо отвєтів нема ні в кого на цей вопрос.
— Гигиггиииии, — заржал Витя.
Воркута все так же молча что-то делал в планшете.
— Скільки тобі год? — спросил я.
— Двадцать шесть.
— Женатий?
— Развожусь.
— Добро пожаловать в клуб, бро, — грустно улыбнулся я.
— Гигггги, — отозвался Витя и продолжил: — У мене нєєє, мене Танюха с Сонєчкой ждуть, скоро поїду.
— Вітя.
— А, шо?
— Помовч, пожалуйста.
— А шо… а, ага, я поняв, — дошло до Витька, и он взял трубу посмотреть на абизян, стоя на коленях на краю зеленки.
— Уууууух, сука, я б їм РПГ прямо в оте вікно закинув би … Да, Сірьожка?
— Нєт, Вітя, во-первих, ти рагуль і не попадеш, а во-вторих, нам тут так настукають хуєм по лбу, шо хуй учешем отсюда, — ответил я, не переставая рассматривать пулеметчика. Обычный контрач «новой волны». Откуда-то перевелся, четвертый месяц в армии, из которых два месяца учебки и две недели у нас. Интеллигентный молодой человек с киевской области, которому ноутбук куда больше к лицу, чем стоящий рядом ПКМ. Но один наш пулеметчик поехал шлюх пороть… (даже хату с джакузи снял и такси с чеком в 400 грн. до города оплатил). Второй в отпуске. Того ты, Рагнарушка, и с нами.
А так бы хер, на шлагбауме сидел.
Пулеметчик кусал нижнюю губу, все так же лежа на земле.
— Шо, братан, про жінку думаєш? До пізди ти їй, єслі до розвода дошло. Компрендо? — спросил я и искренне улыбнулся, смотря ему прямо в глаза:
— Их бин кранк, — ответил он. — На голову.
— То ти ще Вітю харашо не узнав, — лыбился я.
Как в подтверждение моих слов, за жидкой зеленью кустов в «ленточке» донеслось блаженное «гиииигиги» Витька и журчание ручья.
— Я закінчив, — сказал Воркута, застегивая подсумок с планшетом.
— Окєєєєй. Рагнар, в тебе случайно не лайф?
— Лайф. И номер скрыт.
— Прєлєсть яка, набери мені ноль-пійсят…
Лайф брал, и брал хорошо. Больше ничего и не работало. Четыре длинных гудка и удивленное:
— Альооо.
— Це Сайгон.
— О, прівєт опять.
— Прівєт-прівєт. Ми всьо, карочє, вже петлять собираємся.
— За вами виїзжать?
— Нє, тут свої в пєхоті сказали бусіком привезуть. Каністру солярки зільєм їм і повечеряєм.
— Заєбісь.
— Чув… А можна…
— … Шоб Вітя уїбав з шайтан-труби? Нєльзя.
— Та я просто подумав…
— … Шо можна уїбать і вскрить їх огнєві точки? Нє, не нада.
— Рева, блядь, та тут до своїх — восємсот метрів, ми в'їбем і вже через пять минут будем в бліндажі кофе пить.
— Зачєм?
— Ну, він же нить не перестане.
— Хай в'їбе. Тільки верніться.
— Сер, єсть, сер, — бодро крякнул я и положил трубку.
Рагнар подтянул РПСку с подсумком на один короб с аптечкой и сухаркой и протянул руку за телефоном. Воркута вытирал руки об штаны. Витя вышел из-за кустов на «нашу» сторону зеленки:
— Ну шо, Сєрьожка, я заряжаю? — спросил он.
— Їбаш, парєнь, — зло усмехнулся я и продолжил: — Вітя хуяре і давим на лабутени. Воркута первий, потом я. Рагнар підеш із Вітьой, подивишся чи попав у вікно. Уйдеш послєднім. Можеш, якшо є бажання, отгрузить з півкороба — хуярь. Я не был и не считал себя командиром, поэтому, когда мой тон становился похожим на приказной, пользовался одной НЛП-уловкой вносящей эффект совещательности в сказанное.
— Добре? — вот теперь закончил я. Все агакнули и кивнули головой.
— Та хулі там в те вікно попадать, — бурчал Витя, подбирая с земли РПГ.
— Вітя, хуй ти попадеш в нього.
— Хехееееее. Забйом, зьома?
— На шашлик? — предложил я.
— Да. Для всіх пацанів шо тут, — ответил Витя.
— Всьо. Рішили. Тільки бистро.
Витя с пулеметчиком скрылись между веток, а мы с Воркутой начали идти в сторону своих.
— Не попáде, — скептически предположил Воркута.
— Та похуй, — ответил я.
— Ти нáщо тому дурачку дозволив стріляти?
— Йому хєрово, хай пар сбросе трохан.
Через десять секунд жахнула шайтан-труба и коротко застрекотал «покемон» Рагнара.
На часах было 19:08 и 23 секунды.
2. РАГНАР
А вот теперь — на лыжи и додому. Сильно-сильно, быстро-быстро. И спасибо тому человеку, который придумал ручку на ПКМе.
Вот всегда в такие моменты я думал «нахрена я столько курю»? Воздух с шипением и мерзким привкусом выливался из легких при каждом шаге, дыхание сбилось после первых метров и не восстановится, кажись, никогда. Ветка, ветка… С треском расцепилась липучка «корсара», и броник зателепался слева, хлопая боковушкой по ноге. Ттттвою же ж мммать! Впереди Витя как-то ловко нырял под ветки, и даже труба гранатомета, кажется, вообще ему не мешала. Вот всегда в такие моменты…
Так, все, не п.зди сам себе под руку. Не было у тебя раньше «таких моментов». Это — первый. То есть, ты, братец мой Рагнарушка, первый раз в жизни стрелял во врага. Что чувствуешь, яхонтовый мой? Одышку, одышку я чувствую. И еще — злюсь, потому что минуту назад я крепко протупил.
Прям на бегу Витя обернулся и широко улыбнулся, даже помахал мне трубой. Нет, он точно на голову вдаренный… Так, я по привычке думаю во время важного — совсем на другую тему. Во-первых, я втулил двумя очередями почти полсотни. Отак, «на расплав ствола», хотя даже мне, админу, ясно, что стрелять надо короткими. Но я поторопился. А во-вторых, я вроде как ни хера не попал… Точнее так: я попал в человека, это я видел точно, но вот так, высандалив полкоробки в одну дергающуюся зеленую фигурку, — что мне мешало привстать и сделать еще несколько выстрелов? Чуть левее его, перед узкой бетонной плитой, у них стоял…
Витя вдруг рухнул прямо там, где был, и я тут же тормознул, взрыхлив ботинками подсохший грунт, и тяжко завалился на бок, звякнув пулеметом.
«Триста один, триста два, триста три, триста четыре, триста пять…» — а взрыва не было. Значит, не растяжка. Я стал на колено, схватил за ручку ПКМ и поднялся. Где Витя? Что за шелест…
Бах! Бах-бах-бах-бах-бах-бах! Сверху посыпались мелкие веточки. Мне бы тут скорчиться-распластаться на дне какой-нибудь ямки или хотя бы возле дерева, но я продолжал почему-то стоять. Больно. Не очень, но больно. Если не трогать рукой… Я тронул, конечно же. Там, где расстегнулся «корсар», бысто-быстро набухало мокрым. И ниже еще, на ноге. И на жопе, кажись, тоже.
… у них стоял АГС. И мне ничего не стоило подняться чуть повыше и — хоть бы даже и с рук — нащупать струей пуль гранатомет. Мог ведь, да? Мог?
А теперь этот АГС меня, кажись… Впереди поднялся Витя, оглянулся, увидел меня стоящим, махнул рукой и выскочил на поле. И вот тогда я упал. Задергало-закололо справа, вдруг внутри меня шевельнулись десятки острых ежиков, и стало больно. Дебил. Пострелять захотелось. Пострелял? Молодец. Помаши Вите на прощанье, пока он поймет, что я за ним не бегу, пока вернется… То я, наверное, уже и закончусь тут.
Кровь очень быстро набиралась в лужу, я лежал между двух деревьев, нелепо подогнув ноги, в узкой посадке между трассой «Донецк — Мариуполь» и Ясным, и единственное, что мешало сейчас сепарам увидеть меня, — это малюсенькие листочки на обычных донбасских акациях. Смешно, кстати — я считал мои выстрелы. Зачем? Попал-то первым, а остальные — просто всаживал. Сколько там? Сорок, вроде. Значит, в ленте осталось шестьдесят, и еще короб. И еще… аааа нет, эти ленты были у Воркуты. Воркута ушел? Ушел. А ты лежишь тут, бо тебе мозгов не хватило на то, чтобы не стрелять по дурости. Ну и в АГС попасть. Ну да, конечно, в «Колл оф Дьюти» в оружие не стреляют. Ну, так там и крови нет. Танька боится крови…
