и это обратить в шутку:
– Слава богу, они забрали машину дона Карлоса! Может, хоть теперь в Медельине не будет пробок.
После этой операции отец отдал приказ убить генерала. Чтобы отследить его передвижения, Пинина и семеро его людей арендовали квартиру рядом с Четвертой бригадой и загрузили машину мощной взрывчаткой, которую планировали взорвать, когда мимо двинется его кортеж. Это был один из первых планов отца, предполагавший использование заминированного автомобиля, но осуществить его не удалось. Наемники преследовали генерала Руиса по всему Медельину, пытаясь подгадать момент, когда тот проедет мимо заминированного автомобиля, но офицер был очень осторожен в своих передвижениях.
В какой-то момент жертвой этого плана пала одна из секретарей генерала, посвященная в конфиденциальную информацию. После нескольких дней слежки Пинина сообщил отцу, что, уходя днем с работы, женщина всегда брала такси от входа в штаб. Они решили пускать в это время несколько отцовских такси, пока, наконец, секретарь не села в одно из них и ее не похитили.
Через несколько недель армия впервые предложила награду за моего отца и обратилась к гражданам с просьбой присылать любые сведения о нем на почтовый адрес штаба. В ответ отец завалил военных письмами с ложной информацией, препятствующей поиску. Затем он послал одного из своих людей в район Ла-Пас, и тот заплатил множеству семей за то, чтобы они писали в штаб письма с различными и противоречивыми сведениями о его предполагаемом местонахождении. Каждое сообщение должно было содержать новую историю, написанную другим почерком на другой бумаге и из другой области. Так, например, писали, что Пабло отпустил бороду и прятался в старой усадьбе с несколькими вооруженными людьми, или что в доме с постоянно задернутыми шторами обосновались незнакомцы с винтовками. А чтобы все выглядело более правдоподобно, отец платил за то, чтобы письма отправляли из тех мест, из которых якобы приходили новости. Он хотел сделать так, чтобы точная информация о нем, даже если армия ее получит, оказалась неразличима среди вала бесполезных сообщений. И эта стратегия, должно быть, сработала, потому что отец в течение нескольких месяцев скрывался в относительном спокойствии.
Затем наступил 1989 год – очень неспокойное время для Колумбии и для всей нашей семьи. За эти двенадцать месяцев отцовская война против правительства разгорелась до предела. Отец все еще пытался сделать так, чтобы экстрадиция перестала быть инструментом, с помощью которого США и Колумбия противостояли наркоторговле.
Как я позже узнал, отец, проведав, что судебные органы получили однозначные доказательства его причастности к смерти Гильермо Кано, заказал в Боготе убийство адвоката, представляющего семью Кано в этом расследовании. Утром 29 марта 1989 года два наемника расстреляли его машину.
Для следующей задачи – покушения на главу Административного департамента безопасности, генерала Мигеля Маса Маркеса[77] – идеальным кандидатом, по словам Чопо, был Карлос Кастаньо. У него были информаторы в департаменте безопасности, и сам Кастаньо был двойным агентом и известным информатором департамента. В течение нескольких месяцев он поставлял властям чрезвычайно важную информацию, которая помогла уничтожить нескольких крупных игроков преступного мира. Благодаря этому Кастаньо даже удалось несколько раз встретиться с генералом.
В июле по заданию Пабло и после консультации с Мексиканцем Карлос Кастаньо организовал это покушение на севере Боготы. Однако офицер не пострадал: люди Кастаньо не вовремя активировали бомбу, и взрывная волна ударила в один из фургонов сопровождения.
Судя по тому, что я услышал позже, и у отца, и у Мексиканца были причины напасть на Масу. Пабло считал это необходимым, потому что знал, что глава Административного департамента безопасности как-то связан с Мигелем и Хильберто Родригесами из картеля Кали. А Мексиканец – потому что генерал отрицал само существование военизированного движения, которым Родригес Гача руководил из Магдалены Медио.
Несмотря на неудачу, отец приказал Кастаньо не распускать группу и еще раз попытаться убить Масу. Новая возможность представилась несколько недель спустя, когда генерал заболел: люди отца предложили медсестре Масы крупную сумму, чтобы та отравила его. Но и этот план по какой-то причине не осуществился.
В середине июня, когда Пабло скрывался в убежище Лас-Марионетас в Неаполитанской усадьбе, в семичасовых новостях объявили, что на съезде партии «Новые либералы», прошедшем в Картахене, Луис Карлос Галан объявил о воссоединении с либеральной партией при условии, если они вместе выдвинут кандидата на президентские выборы в мае 1990 года. В той же речи Галан снова упомянул об экстрадиции, назвав ее единственным эффективным инструментом борьбы с незаконным оборотом наркотиков.
Хотя голос отца и оставался спокойным, его реакция прозвучала как смертный приговор:
– Пока я жив, ты не станешь президентом. Покойник президентом быть не может.
Он немедленно связался с Мексиканцем и договорился о встрече через несколько дней в одном из особняков приятеля в Магдалена Медио. После долгого обсуждения юридических и политических последствий они сошлись на том, что возглавит операцию по убийству Галана мой отец, а сделают они это, когда политик в рамках своей кампании остановится в Медельине. Тогда же Пабло приказал Рикардо Приско Лоперу отправиться в Армению, купить там автомобиль и зарегистрировать его на имя Хелмера Пачо Эрреры из картеля Кали, чтобы с нападением, когда оно произойдет, власти связали его.
Тем временем в начале июля наемники отца совершили смертельную ошибку: вместо кортежа полковника Вальдемара Франклина Кинтеро, начальника полиции Антьокии, они подорвали кортеж губернатора Антонио Рольдана Бетанкура[78].
Пабло пришел в ярость, когда услышал, что жертвой стал Рольдана, а не полковник. Его человек по прозвищу Мейм должен был взорвать бомбу, когда Паскин сообщит ему, что цель подъезжает к заминированному автомобилю. Однако Паскин ошибся и принял синий «Мерседес» с эскортом Рольдана за кортеж Франклина Кинтеро. За радиосигналом, который он передал, последовал сильный взрыв, в результате которого погибли губернатор и еще пять человек.
В следующие месяцы волна террора, призванная запугать судей, только нарастала. Так, люди отца убили судью по делам против общественного порядка и магистрата Верховного суда в Медельине. Затем в Боготе расправились с магистратом столичного Верховного суда. Отец постепенно переставал задумываться о последствиях своих действий, и список соотечественников, павших в этой войне, становился все длиннее.
1 августа Пабло услышал в новостях, что Луис Карлос Галан выступит на конференции в Медельинском университете. Это был его шанс, и отец приказал Приско и его парням спланировать убийство.
Утром 3 августа все было готово. Приско приказал припарковать купленную в Армении «Мазду» на полузаброшенном участке в двух кварталах от университета. С этого участка предполагалось запустить две ракеты в аудиторию, где должен был выступать кандидат. Но план провалился: какая-то женщина заметила из окна подозрительную активность на пустыре и позвонила в полицию, а та в свою очередь отправила нескольких офицеров в
