Эр’рил привязал Роршафа рядом с лошадьми охотников. Остальные спешились, последовав его примеру.
— Что будем делать с Грэшимом? — спросил Мерик, подходя ближе.
Стандиец нахмурился. Темного мага уже ссадили на землю, и, хотя руки его опутывала веревка, а силу надежно удерживало заклинание Чо, колдуна не хотелось оставлять без присмотра.
— Следи за ним, — приказал Эр’рил Джоаку.
Кивнув, брат Элены зажал каменный посох под мышкой, схватив Грэшима под локоть.
— Нужно разыскать Ни’лан, — продолжал Мерик.
— Мы обязательно ее найдем, — заверила его подошедшая Элена.
Она хотела снять перчатки, но стандиец мягким движением воспрепятствовал этому.
— Рано… Тебе следует воспользоваться магией, когда не будет иного выхода.
Поколебавшись, девушка туже натянула перчатки. Зато обнажила серебряный кинжал, висевший в ножнах на поясе.
Шагая рядом с Арлекином, Эр’рил подвел товарищей к костру. Здесь их встретили Гюнтер и Брианна. Их спутники — трое мужчин — стояли спиной к огню, не сводя глаз с чащобы. В руках они сжимали короткие мечи. Гюнтер, ко всему прочему, держал в левой небольшой топор. Брианна приготовила лук и нацепила на плечо полный колчан стрел.
Окинув внимательным взглядом подошедших (причем внимание Элене он уделил больше, чем остальным), Гюнтер деловито осведомился:
— Есть какие-то предположения, кто или что может нам угрожать?
— Кричала наша спутница, — покачал головой Эр’рил. — Она ушла в лес.
Глаза охотника подозрительно прищурились, но прежде, чем Эр’рил успел уточнить свои слова, охнула Брианна:
— Там! В лесу!
Повернувшись, воин равнин увидел, что их окружают. За пределами освещенного круга в лесной тьме пылали глаза. Бесчисленное количество. Одни располагались низко над землей, другие выше — на ветвях деревьев.
Когда Эр’рил поднял меч, глаз стало больше. Они появлялись из глубины леса, умножаясь с каждым вздохом, мелькали даже на том берегу реки.
Элена сбросила перчатки. На этот раз возражений не последовало.
Вдалеке появились еще глаза, светясь, казалось, из самой чащи. Разных размеров и очертаний некоторые узкие, другие с блюдце величиной и такие же круглые. И только цвет их сближал. Все глаза пылали отблесками янтаря.
— Меняющие обличья, — прошептал Мерик.
— Чего они хотят от нас? — присутствие несметной армии оборотней удивило Эр’рила.
— Когда-то мы имели дело с си’лурами, — проговорил Гюнтер за его плечом. — Торговали, менялись… Но я никогда не видел, чтобы они собирались такой толпой.
— Бессмыслица какая-то, — добавила Брианна. — Они никогда не нападают первыми.
Эр’рил переглянулся с принцем. Опять оборотни… Но почему? Что движет ими?
— Может, из-за лошади? — пробормотал один из охотников.
— О чем ты? — Эр’рил оглянулся на говорившего. — Это ты о вороном жеребце?
— Да глупости все это, пустая болтовня, — Гюнтер взмахнул рукой с топором.
Но стандиец был не из тех, кому легко заморочить голову.
— Я требую объяснений! — сталь зазвенела в его голосе.
— Мы обменяли вороного демона на бочонок специй в нескольких лигах отсюда, — торопливо проговорила Брианна. — Они рассказывали, что поймали жеребца в затопленном лесу, там, где рухнул Камень Тора. Мы думали, что выручим за него хорошие деньги в Вудбайне, на лесопилках. Там сильные кони всегда в цене.
— Теперь я понимаю, почему они так продешевили, — проворчал в бороду Гюнтер.
— А какое это имеет отношение к оборотням? — удивился Эр’рил.
— Так мы же у них купили жеребца.
Теперь все стояли, глядя в черный лес. Сотни янтарных глаз смотрели на них оттуда. Что же произошло?
Оглушенная, с кровоточащей ссадиной на лбу, Ни’лан пыталась выпутаться из веревок, которыми была привязана к большому дубу. Она слышала песнь могучего дерева, но, поскольку рот ей заткнули кляпом, не могла присоединить к ней свой голос. А без песни нифай не сумела бы воспользоваться окружавшей ее магией.
Она видела, как темные фигуры, казавшиеся неясными тенями, крадутся, скачут, скользят во мраке. Ее застали врасплох, оглушив, когда она вглядывалась в отблески походного костра. И древесная песня не предупредила об опасности. Но, если подумать, почему Великий Лес должен воспринимать меняющих обличья как нечто чужеродное? Си’лура населяли его чащи и поляны с незапамятных времен, заботились о нем так же, как нифай о Лок’ай’хере.
Поэтому Ни’лан ничего не видела и не слышала, пока на нее не прыгнули сверху. Тяжелое тело обрушилось из переплетения ветвей и придавило ее к земле. Прежде чем потерять сознание, нифай успела лишь удивленно вскрикнуть. Несколько мгновений спустя она очнулась в кромешной тьме, с заткнутым ртом, привязанная к дереву.
Прекратив бесплодную борьбу с веревками, Ни’лан принялась глубоко дышать, стараясь успокоиться и подавить закравшийся в сердце страх. Друзья где-то рядом, и, хотя ее язык придавлен туго скрученной тряпкой, она все еще способна прикоснуться к магии. Ни’лан глубоко вздохнула, закрыла глаза и сосредоточилась, прислушиваясь к песни деревьев. Присоединив мысленно свое пение к голосу дуба, она слилась с ним воедино.
Несмотря на слабую связь, нифай сумела почувствовать тонкие побеги дерева за своей спиной. Различила зов плодородной почвы, от которой они тянули соки. Вот если бы удалось заставить побеги проникнуть под веревки и ослабить их…
Низкий, наполненный угрозой рык прозвучал слева. Песнь магии замерла в горле нифай, когда из темноты появилась крупная белая волчица с пылающими янтарем глазами. Ни’лан сразу узнала меняющую обличья, которая следила за ними с Мериком на улицах Вудбайна.
Хищник обошел вокруг дерева, глухо рыча. Снова появившись перед глазами нифай, женщина-оборотень уже избавилась от волчьей шкуры и выпрямилась, поднимаясь на ноги. Волчья морда сменилась миловидным лицом, но янтарные глаза продолжали пылать, напоминая о диком звере. Ничуть не стесняясь, она стояла обнаженной перед Ни’лан, расправив плечи. Длинный поток белых волос падал на спину, спускаясь ниже лопаток.
— Только попытайся освободить себя при помощи магии, и я перегрызу тебе горло прежде, чем ты успеешь сделать шаг.
Ни’лан не сомневалась, что это не пустая угроза. Поэтому она подчинилась и лишь смотрела во все глаза на женщину-си’луру.
Глаза меняющей обличья прищурились, изучая пленницу.
— Мы окружили твоих спутников, — невозмутимо заявила женщина. — Но прежде, чем мы атакуем, я хотела бы знать — почему вы, нифай, нарушили свои обеты лесу?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
