А он не знал, что делать.
Пальцы Джоака крепче сомкнулись на посохе. Нахмурившись, он глянул на Кровавый Дневник, причину его растерянности.
Быстрый взгляд не укрылся от чародея.
— Уничтожь книгу, мальчик мой, и мы освободимся.
— Этому не бывать, пока я сам не захочу, — Джоак выпрямился, вздрогнув от боли. — Но не волнуйся. Придет еще пора свести старые счеты.
Последние слова предназначались скорее не темному магу, а ему самому.
— Тогда проведи отпущенные тебе зимы, мечтая о молодости, — криво улыбнулся Грэшим. — Это все, что тебе остается. — Он посмотрел на Дневник.
Волшебный фолиант связывал Грэшима гораздо сильнее, чем веревки, которыми Эр’рил его обмотал. Рассвирепевшая Чо заколдовала мага, втянув в Пустоту часть его души, заточив ее там. Благодаря этой связи любое волшебство, которое пытался сотворить Грэшим, уходило в Пустоту. Поэтому маг лишился всей силы.
К несчастью, Джоак тоже оказался связанным по рукам и ногам — любое его заклинание, будь то магия сновидений или темная магия, направленное против Грэшима, тоже уходило в Пустоту. Никто из них не мог действовать, попав в безвыходное положение. Несколько дней назад, взяв Грэшима в плен, Эр’рил хотел попросту перерезать ему горло, но Элена удержала своего советника от опрометчивого поступка. Им предстояло грандиозное сражение в Блэкхолле, и любой человек, обладающий сведениями о численности армий Темного Властелина или обороноспособности его цитадели, мог оказаться крайне полезным. К тому же Грэшим имел дело с Черным Сердцем и его полководцем Шорканом, и какие-то подробности, которые он знал, могли склонить чашу весов как в сторону победы, так и в сторону поражения. Поэтому темному магу сохранили жизнь, но держали в плену.
— Так много всего, чему я мог бы научить тебя, — вздохнул чародей. — Особенно если учесть твои способности.
Он выглядел утомленным и на удивление честным.
— Я не хочу учиться тому, чему ты мог бы выучить меня! — проговорил Джоак, прищурившись, но даже для его собственных ушей слова эти прозвучали неискренне.
— Ты еще слишком неопытен, чтобы осознавать свой дар, — пожал плечами Грэшим. — Подумай, от чего ты отказываешься.
— От чего же? — глаз Джоака дернулся. Он знал, что попался на крючок, но ничего не мог с собой поделать.
— Ты — ваятель снов. Подобный тебе не рождался уже на протяжении бессчетных поколений. Ах, если бы мне твой дар… — Маг замолчал, облизнул губы. — Я мог бы выйти один на один с Черным Зверем.
И вновь Джоак ощутил правдивость темного мага. Так оно или нет, кто знает? Но Грэшим верил в то, что говорил.
— Что ты хочешь этим сказать?
Чародей смотрел на него в упор.
— А вот что. Граница между снами и действительностью не столь прочна, как большинство людей предполагает. Если ты достаточно сильно веришь в сновидение, то, используя сердце и душу, можешь изваять его, сделать реальностью.
Джоак с трудом сглотнул. Разве шаман Патрус не намекал на размытость границ меж сном и явью?
— Я знаю, чего ты хочешь, мальчик мой, — вкрадчиво проговорил Грэшим.
— Ничего ты не знаешь!
Молодые глаза хитро посмотрели на него, а губы мага произнесли одно-единственное слово:
— Кесла.
Гнев всколыхнулся в душе Джоака, заполняя царящую там пустоту. В голосе его зазвенела ярость.
— Никогда не повторяй этого имени, колдун! Хочет того Элена или нет, а я сам воткну в тебя кинжал.
— Смерть, — пожал плечами в ответ на его угрозу Грэшим, — это тоже размытая граница. Ведь Черное Сердце может возвращать к жизни.
Джоак нахмурился. Но он знал, что не сможет убить мага до тех пор, пока не вернет молодость и не постигнет тайное знание, способное воплотить в жизнь его мечты. Из памяти не шел образ девушки с волосами цвета бронзы и глазами словно южные сумерки. Сердце болело так, что хоть с жизнью прощайся.
Не обращая внимания на его страдания, Грэшим продолжал:
— Мы ведь не слишком различны, мальчик мой. — Джоак хмыкнул. — Мы оба жаждем заполучить молодость, не правда ли? А почему бы нам не разделить поровну желаемое?
— Поровну? — нахмурился брат ведьмы.
— Ну да. Я верну тебе половину тех лет, что украл у тебя, а вторую оставлю себе. Каждый из нас будет чуть постарше, но мы не станем дряхлыми старцами.
— А зачем мне соглашаться на это?
— Чтобы успеть постичь то, чему я согласен тебя научить.
Джоак провел пальцем вдоль посоха. Сила магии снов, заключенная в каменном дереве, текла там, будто его собственная кровь. За прошедшие годы он усовершенствовал свои навыки, но до мастерства ему было еще далеко.
— И какова будет цена учебы?
— О, пустяки… Моя свобода, моя жизнь.
— А потом ты снова меня предашь?
— Ты преувеличиваешь собственную значимость, Грэшим закатил глаза. — Сказать по правде, я надеюсь никогда больше не встречаться ни с кем из вас. — Сомнение промелькнуло на лице Джоака. — Ты отлично знаешь, что между нами с Шорканом никогда не было великой приязни. Я покинул Черное Сердце по собственному почину. И ты в самом деле веришь, что я снова хочу с ними подружиться?
— А почему бы и нет? Чем ты отличаешься от Шоркана? Почему он настолько предан Темному Властелину, а ты так непостоянен?
— Ах… — Маг откинулся назад, насколько позволяли веревки. — Еще до того, как мы создали книгу, Шоркан всегда был… больше предан его замыслам. Для него все в мире просто и понятно: черное и белое, правильное и неправильное. А у меня взгляд на жизнь более разумный. Ведь на самом деле мир окрашен в оттенки серого. Вот и вышло, что когда мы создали Кровавый Дневник и заклинанием пытались разграничить добро и зло, для меня настали трудные времена. Во мне много различных оттенков серого, поэтому такое разделение не было для меня простым и понятным. Подозреваю, что потому-то мне даровали бессмертие, но заключили внутри стареющего тела.
— Значит, ты утверждаешь, что Шоркан так верен Темному Властелину потому, что легче отбросил все хорошее, что нес в себе, и оставил лишь тьму?
— Да, — вздохнул Грэшим. — А я до сих пор состою из серого цвета. — Джоак смотрел на него, поражаясь неожиданной откровенности мага, который между тем продолжал: — Освободи меня, и я не стану препятствовать твоей маленькой войне. Ты сможешь вступить в бой молодым, вооружившись магией сновидений такой силы, какой обладают немногие. Которая, заявляю тебе, другим и не снилась.
Сомнения не отпускали Джоака. Он твердо знал, что доверять темному магу нельзя. Но если предпринять определенные предосторожности…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
