когда он был здесь последний раз? – подрагивающим голосом спросила у нее Кассиль.
– Год назад. Мне кажется, что он успокоился.
– Какой ужас! Кошмар! – запричитала она, застыв на пути к гостиной.
– Что такое? – хором спросили мы с мамой, не обращая внимание на счастливых Теней, что делились последними новостями друг с другом.
– Он пять лет приходил сюда и искал меня?
– Ну, с каждым годом его явления происходили все реже.
– И слава Богу! Пусть катится!
– Он тебе, правда, настолько не по нраву? – заботливо уточнила Ливана.
– Правда, мам. Он слишком сильный мужчина. Я не хочу допустить ошибки и перегореть. Кайрин не понимает всю серьезность ситуации, им правит только Голод!
– Хорошо! Когда он снова замаячит на горизонте, я попрошу папу Кейдеона присмотреть за тобой.
– Спасибо, мам! – сестренка впала в ее объятия и спросила:
– Как думаешь, меня восстановят в институте? Я смогу учиться дальше?
– Куда они денутся! Попросим бабушку помочь, ее имя здесь Закон!
После этого мы весело захихикали и присоединились к остальным. Вскоре мы уже дружно попивали Сбор и рассказывали родственникам обо всем, что с нами успело произойти. Мою историю исчезновения родителям излагали Дантон и Мистиф Ноган. Кассиль и Адалис лишь изредка вставляли свои реплики.
Мама взволнованно ахала и охала, когда упоминался неудачный прыжок через телепорт Черной дыры, неприятность с Шорхами, нападение Кхагартов. При этом она с уважением отнеслась к моему решению дать свободу пиратам. Бабушка молчала и никак не комментировала данный вопрос.
Дантон до самого вечера был рядом со мной. Все время придерживал меня за руку или бесцеремонно сажал на колени. Поначалу мне было неловко, но потом, не услышав ни одного замечания со стороны моих родителей, я немного успокоилась. Хотя один вопрос мне в голову все же пришел. Может, они заметили мою Ришу? Я сейчас пребываю в традиционном бело-синем наряде, ее сложно не заметить. Тогда почему мне никто ничего не говорит по этому поводу? Например: «О-о-о! Доченька! С началом первых отношений», или, как это называется на Земле, «помолвкой»? То, что между нами с Дантоном в прошлом что-то было, я уже сообразила. Но что именно? Ох, кажется, я догадываюсь!
Когда день стал клониться к ночи, все начали расходиться по комнатам. Адалис не хотел покидать меня так рано и метался. Он просто не мог найти в себе силы уйти. Дантон ворчал по этому поводу, но против моего мнения не пошел.
– Оставайся, – обратилась к нему я, когда мы оказались с навигатором наедине. – Завтра я отправляюсь к Озеру, просить помощи у Солун. Если память ко мне вернется, мы поговорим с тобой. Если нет, то тоже все обсудим.
– Обсуждать уже нечего, – ответил он с грустью. – Ведь ты не изменишь своего решения относительно меня, верно?
– Нет, – не стала я уклоняться от ответа. – Я дала Дантону слово и не вижу рядом с собой другого мужчину.
Адалис досадливо хмыкнул.
– Да, Адалис. Ты – другой. И у тебя будет своя женщина, которая будет любить тебя больше, чем я.
– Элли, мне не нужна чужая любовь! Как ты не понимаешь?! Меня тянет к тебе с такой силой, что я готов отдать жизнь за тебя, если потребуется! Я столько лет мечтал о единении с тобой… – Его ладонь огладила мое лицо, но Тень отстранился. – С другой стороны, я понимаю вас и завидую Ему.
– Не стоит.
– Я дождусь, Эливэйн, – после недолгого молчания произнес Адалис. – Дождусь твоего прихода с Озера. Поговорим, и я уйду.
– Адалис…
– Я не могу быть рядом. Мне больно видеть вас вместе и оставаться в стороне. Последнюю неделю я не могу держать себя в руках. Мне надо уехать, хотя бы на какое-то время.
Мы стояли на открытой веранде, где сквозь охватившую нас тишину пробивался треск ночных насекомых и тоскливый вой ветра.
– Хорошо.
В холл я вернулась хмурая, оставив друга одного со своими мыслями. Меня перехватила мама, что специально поджидала меня для сопровождения. Обстановка большого дома мне непривычна, и я рисковала заблудиться.
– Я горжусь тобой, милая. Но хочу тебя предупредить, – огладила она мою ладонь своей. – Когда память к тебе вернется, не торопись делать какие-либо выводы. Обдумай все и не руби с плеча.
– Спасибо тебе, – вяло улыбнулась я. – С тех пор как я побывала в том Аду, в чужой галактике я стала куда умней. Можешь мне поверить.
– Я тебе верю, милая. А теперь иди, принимай водные процедуры и порадуй своего любимого. Ведь он у тебя молодец!
– Хорошо. – Настроение немного поднялось.
А в комнате меня ждал Дантон. Тень и его Тьма терпеливо ожидали моего прихода, и, как только я вошла в отведенную нам комнату, мой мужчина тут же подорвался ко мне.
Поблагодарив хозяйку дома, он плотно притворил дверь, закрывая ее на замок, что я определила по второму щелчку. Мои брови изумленно взметнулись вверх.
– Дом полон народа. Не хотелось бы, чтобы нашу первую ночь на Сарфире прервали.
Руки Чезара уже непроизвольно стали освобождать меня от одежды. В один момент он хотел оборвать сам себя, отметив, что снова проявляет настойчивость, но я его останавливать не стала. Дантон действительно замечательный ласковый мужчина, хотя и излишне напорист в последние дни. Но мне это не доставляет дискомфорта, наоборот, поднимает мою самооценку!
– Давай дойдем до ванны, и ты поможешь мне с выбором шампуня, – постаралась я удержать контроль над ситуацией.
– И шампуня, и мыла…
В эту ночь все было иначе: безумно нежно, трепетно, неторопливо. Его губы обжигали кожу, руки сводили с ума, а язык будоражил воображение. Тяжелое прерывистое дыхание, аромат мужского тела, объятия верной Тьмы… все это моё! Этот Тень был рожден для меня! Или я для него? Теперь уже неважно. Завтра я отправлюсь в Колыбель Жизни, чтобы поскорее все вспомнить, но не для того чтобы узнать, а поторопить время и убедить любимого, что мне нужен только он.
– Мой Тень… Люблю…
Утром меня провожала вся семья и Адалис. Мистиф Ноган наказал мне явиться
