Однако психологический аспект приключившихся с телом Феллада изменений в данном случае нас интересует меньше всего. Нам интересно, что же стало дальше с отважным героем и для чего с ним произошли все вышеописанные трансформации. Поэтому не будем отвлекаться и продолжим наше повествование.
Как только фигура человека почти полностью потеряла плотность и превратилась в, излучающее легкое зеленоватое свечение образование, он, смело шагнул прямо в стену. Как только это случилось, в опустевшей пещере вновь наступила кромешная темнота.
* * *
Через четверть часа после своего удачного избавления из каменного плена юноша сидел на берегу вновь образованного во время землетрясения озерка и с остервенением поглощал остатки запасов пищи, коих по самым скромным оценкам рачительных интендантов ему должно было хватить еще как минимум на неделю. Однако расчеты расчетами, а голод не тетка. Феллад вовсе не ожидал, что после того, как преодолеет скальную стену столь необычайным образом, он возжаждет еды, да так сильно, что будет готов с остервенением вонзить зубы в подошвы собственных сандалий, лишь бы хоть немного утолить невыносимый голод.
Зажмурив от удовольствия глаза, юноша подставил лучам солнца лицо, заросшее за время рейда жесткой колючей щетиной.
«Неплохо бы выкупаться, да пройтись по щетине депилятором, – подумал пластун, но, махнув рукой, тут же передумал: – А ну ее, пусть еще подрастет, глядишь, понравится, отпущу бороду для солидности и стану блудилок в лагере пугать».
Купаться он также передумал. Сидя в подземном склепе, он потерял не менее полутора суток, теперь их необходимо наверстать, чтобы своей задержкой с возвращением в базовый лагерь не вызвать ненужного беспокойства коллег. Вообще-то волноваться начнут лишь после трехдневного опоздания, но искать все равно не станут, так как отыскать человека в бескрайней сельве равносильно тому, что найти иголку в стоге сена. Еще месячишко для верности выждут, после этого объявят пропавшим без вести и выделят участок для условного захоронения на лагерном кладбище, со всеми подобающими почестями и соплями близких родственников. Правда, время от времени, поговаривают, случались казусы – человека похоронили в торжественной обстановке, а он вдруг заявляется на следующий день и начинает очень громко тяготиться статусом мертвеца. Но это из разряда анекдотов, поскольку Феллад не имел счастья знать ни одного пластуна, с кем когда-либо случилось подобное, к тому же, он в глаза не видел никого из тех, кто был лично знаком с таким везунчиком. Выжить лишний месяц в одиночку, в Диком Лесу или какой другой зоне отторжения считается задачей невыполнимой.
Набив до отказа живот, Феллад, вопреки советам диетологов, не стал дожидаться, когда пища хоть немного усвоится организмом. Он вскочил на ноги и, сориентировавшись по солнцу, быстрым шагом, временами переходящим на бег, двинул в юго-восточном направлении. Тут же все его органы чувств, включая экстрасенсорные, принялись в усиленном режиме сканировать окружающее пространство. Впрочем, это вовсе не мешало свободному течению мыслей юноши. А поразмыслить было над чем. Сразу после освобождения из каменного мешка, неожиданно накатившееся на него желание побыстрее набить желудок, оттеснило на задний план все прочие проблемы. Теперь на него обрушился целый ворох разных вопросов, тем или иным боком затрагивающих тему его чудесного спасения из напрочь закупоренной пещеры.
Его ужасно интересовало все, что касалось загадочного мутагена, проявившего свои чудесные свойства лишь через два года после того, как он его принял. Затем эта странная трансформация, позволившая ему принять образ бестелесного духа и преодолеть пятьдесят метров каменного монолита. Рациональный ум Феллада, привыкший рассматривать каждое явление с точки зрения общепринятого научного мировоззрения, отказывался хоть как-то объяснить тот факт, что его физическая оболочка приобрела способность проходить сквозь скальную твердыню. Вообще-то он был готов без каких-либо излишних мудрствований принять эту свою новую способность. Но как с точки зрения здравого смысла объяснить то, что вместе со своей бренной плотью ему удалось протащить сквозь стену остальные вещи? Каким образом загадочный генетический пластификатор мог повлиять на мешок вместе со всем его содержимым, или на меч?
Сколько Феллад ни бился над созданием более или менее правдоподобной теории, объясняющей произошедшее с ним, ничего у него не складывалось. Наконец он плюнул и принял наиболее приемлемую для себя версию. Она заключалась в том, что мутаген, изменивший столь странным образом структуру его организма, также оказал какое-то влияние и на его Феллада психику, что в свою очередь позволило ему трансформировать физические параметры окружающего пространства.
«Интересно, – подумал юноша, – создатели эликсира могли предположить, что кроме обыкновенного биохимического воздействия на организм он проявит себя со столь неожиданной стороны?»
Однако немедленного ответа на поставленный вопрос получить он не мог, поэтому выбросил из головы всякие мысли, не относящиеся к его непосредственному заданию.
* * *
На сей раз ему не повезло. Хоть он и умудрился наверстать потерянные тридцать четыре часа и выйти в конечный пункт своего маршрута точно и в срок, однако ничего странного и необычного обнаружить не удалось. Феллад был абсолютно уверен в том, что попал именно в то место, где произошла трагическая встреча рейдсемерки с загадочным существом, но никаких следов страшного создания обнаружить не удалось. Обширный участок поймы широкой мутной реки Конг ничем не отличался от других точно таких же мест. Неисчислимые стада травоядных животных, пасущихся на бескрайних пойменных лугах, а также стаи самых разнообразных хищников и падальщиков, сосуществующих бок о бок со своими потенциальными жертвами, и вся эта живность сопровождается полчищами мух и мелкого гнуса.
Единственным примечательным моментом, который отметил Феллад, стало появление в этом районе нескольких новых рощ кубышечников – деревьев, обороняющихся от непрошенных визитеров посредством подвижных стрекательных отростков. Впрочем, эти растения вполне безобидны, если держаться от них на безопасной дистанции.
Когда-нибудь в процессе совместной экспансии человечества и Деревьев все здесь поменяется коренным образом, а пока это был совершенно дикий мир, к тому же абсолютно нестабильный по причине сорвавшегося с цепи неуправляемого мутагенеза. Если бы древний натуралист, хорошо знакомый с природой этих мест, каким-нибудь чудесным образом попал сюда во время описываемых событий, он ни за что не узнал бы большинство представителей животного мира и большую часть растений. Губительная радиация вкупе с различными вредными химическими веществами стали своеобразным спусковым механизмом, запустившим безудержный процесс формирования все новых и новых видов живых организмов. Конечно же, на свет появлялись не только существа, обладающие сугубо полезными для их выживания свойствами. Неуправляемый мутагенез работает одновременно в обоих направлениях. Однако, в полном соответствии с неумолимым законом выживания, закреплялись лишь положительные качества, а всякое слабое, неприспособленное существо мгновенно становилось законной добычей более сильного и адаптированного к условиям среды обитания. В свою очередь, через какой-то промежуток времени появлялось другое существо с иным набором полезных качеств, оно довольно быстро вытесняло вполне успешные ранее виды. Выражаясь фигурально, занятая Диким Лесом экваториальная часть Афры была своего рода гигантской ретортой сумасшедшего экспериментатора, манипулирующего генами и хромосомами с легкостью профессионального карточного шулера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
