Его Святейшество перечитал рапорт много раз. И он был склонен согласиться с выводами капитана Гварджи Оарда. Однако все было несколько сложнее, чем капитан мог себе вообразить. Серые призраки. Сумеречные лисы. Не знающие жалости наемные убийцы просто так не появляются.
Сумеречные лисы – одиночки. В крайних случаях они работают вместе с напарником, но никогда не собираются в стаи. Они действуют скрытно и уж точно не используют для своих целей настолько показательные методы.
«Потрошителями» венаторы лисы никогда не были. Волки – да, за что и были наказаны, но не лисы. Кто-то или что-то привело их в Самторис. Болезни ли почтенных самторийцев или собственное разложение в рядах лис заставило их пойти на такие зверства?
Сейчас больше всего на свете Дэрей Сол сожалел о том, что не умеет чуять так, как это делают лисы из детской колыбельной; о том, что не сумел вовремя распознать недуг и принять меры. Его сердце переполняла боль за тех, кто этой ночью потерял близких. Ведь даже у самых пропащих душ есть родные – родители и дети, которые, несмотря ни на что, продолжают их любить, ведь иначе просто не умеют.
С горечью и сочувствием думал Дэрей Сол и об убийцах венаторах – о сумеречных лисах, по чьим следам он обязан отправить специальные храмовые отряды мстителей вингенсов, а может, и нанять мракоборцев.
Ибо даже среди лис и волков должен выживать сильнейший. Каждому венатору нужен свой венатор. И таков Закон.
Перебираясь от здания к зданию, прыгая с крыши на крышу и осторожно следуя вдоль длинных мягких утренних теней, Джиа беспрепятственно спустилась к массивным городским воротам. Она незаметно миновала еще не сменившуюся с ночи сонную стражу и растворилась в тени кустарников, что росли вдоль тракта.
С южной стороны города простирались льняные поля. Голубых цветов уже не было. Из-за засушливой погоды стебли растений пожелтели раньше обычного. На дороге было тихо и спокойно. Лишь из ближнего мелколесья, разделявшего пашни, доносились переливистые птичьи трели.
Но девушка пришла сюда не для того, чтобы любоваться утренней природой. Повернувшись спиной к светлевшему небу, она пристально разглядывала тракт и принюхивалась. Джиа так и эдак всматривалась в дорожную пыль и изучала тени, но никак не могла отыскать след.
Ее сердце тревожно ныло. Она готова была поверить во что угодно: в свою усталость, невнимательность, глупость, в конце концов, но только не в то, что Летодор до сих пор не сдержал обещания и не покинул город.
Он обещал. И Джиа отчаянно убеждала себя в том, что ведьмак мог выйти через другие ворота, избрать более длинный и неудобный путь ради чего-нибудь только ему одному известного.
Кто же разберет этих мальчишек, пусть даже если они уже и стали мужчинами? Может быть, ведьмак повстречал знакомого или знакомую… Но если Летодор все еще находился в городе, значит, он уже знал о том, что случилось этой ночью, о том, что сделали лисы, что натворила она…
Наемница стиснула зубы. После тяжелейшего задания она еле держалась на ногах от усталости. Благо от южных ворот и до леса вела одна из хорошо известных ей лисьих троп. Пора было убираться с дороги. Вот-вот появятся люди, и негоже им видеть уснувшую на краю поля серую тень.
Пробивающиеся сквозь высокие узкие окна лучи солнца еще не успели изгнать из каменного зала ночную сырость и прохладу. Мужчины и женщины, одетые в струящиеся белые одежды со знаками солнца на спинах, торопливо заняли свои места за длинным мраморным столом. Шестнадцать кресел с высокими резными спинками стояли по бокам стола и одно – во главе. Семнадцать кресел и восемь пустующих мест.
– Итак, братья и сестры, считаю, что нет нужды объяснять вам причину нашего срочного внеочередного собрания, – проговорил Аль Тол, седобородый пожилой жрец, обладающий самым значительным ростом и весом в Совете.
– Это немыслимо! Жестоко! Какой ужас! Горе! – раздались в ответ ему встревоженные голоса.
– Я видел полицейский отчет. Капитан Гварджи Оард склонен считать, что мы имеем дело с сумеречными лисами, – гневно вымолвил И́рий Та́да, плечистый, крепко сложенный мужчина, которому на вид было не больше пятидесяти лет. – А это уже самый настоящий беспредел! Я понимаю, беззаконие творится в деревнях, но чтобы в городе, в столице – у нас под носом, под носом у мстителей? На кой ляд они тогда нужны?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Остальные члены Совета зашумели в знак согласия:
– И это спустя пять лет после убийства Великого Духом Кунда Кора.
– Мы думали, что приняты меры.
– Расслабились, тунеядцы!
– Друзья, – воскликнул первый оратор, примирительно воздев руки, – много лет нам удавалось держать под контролем зло, угрожающее верным подданным Единого. Но, как вам уже известно, сегодня ночью все изменилось… Некоторые из нас уже приняли страшную, унизительную смерть. Так давайте же не будем тратить время оставшихся на пустые препирательства.
– Если быть точными, серые призраки добрались до семи из семнадцати членов Совета, – раздался тихий женский голос, заставивший всех замолчать. Ве́льха А́во, не по годам красивая и яркая женщина с рыжими, как огонь волосами, смерила взглядом слушателей и продолжила: – В числе погибших были и наши многоуважаемые старейшины, и величайшие, не побоюсь этого слова, ученые – Не́ви Ве́ром и Гел Азу, которые не покладая рук работали над созданием новых, более совершенных форм жизни и добились, как вам известно, некоторых успехов.
– …О сиротках мы позаботимся, – с мрачным видом заверил всех Аль Тол. – Но вот многие бесценные материалы, увы, утеряны в ходе погрома, который произвела дворцовая солдатня…
По рядам собрания снова прокатились возгласы возмущения, но что именно вызвало столь бурную реакцию, озвучивать никто не осмелился.
– Однако, – резко прервала их Вельха Аво, обращая всеобщее внимание на более важные проблемы, – благороднейшие люди были не просто убиты. Напоминаю, что их посмели обвинить, жестоко казнили, а после выставили на всеобщее обозрение!
– Это значит…
– Именно, – кивнул Аль Тол. – Пусть отвратительным образом, но выдвинуто публичное обвинение. А значит, эти души не причислят к Великим, пока не будет проведено расследование, которое докажет их невиновность. В противном же случае…
– Пострадает их репутация, благосостояние и честь семей, которые и без того уже натерпелись немало горя! – рявкнул Ирий Тада.
– Но что за манеры? Кровь, кишки, орудия пыток… Серые призраки сошли с ума? – язвительно заметила одна из самых старших жриц.
– Время… Ясно же, что переполох даст им лишнее время, чтобы убраться подальше… – проворчал ее сосед. – Клянусь, их уже и след простыл!
– Простыл или нет, но что, если убийцам нужны все мы? – воскликнул другой. – Где бы они ни находились, мы должны найти их раньше, вытащить на свет единый и призвать к ответу!
– Вы правы. Очевидно, что Совет находится в опасности, – тихо, но так, чтобы все услышали, вымолвила Вельха Аво, блеснув темными глазами. – Лично я считаю, что мы обязаны защищаться.
– И жестоко покарать преступников, – добавил Ирий Тада.
– А что говорит наш Верховный? – вдруг раздался вопрос. – Он уже сделал заявление? Где он? Почему его нет с нами?
– Верховный – мальчишка! Он связан по рукам этим треклятым законом и расследованием, – зло усмехнулся Ирий Тада, стукнув увесистым кулаком по столу. – Обойдемся без него! Мы разберемся сами!
– Хочу дополнить, уважаемые братья и сестры, – снова заговорила Вельха Аво, – что были убиты и другие граждане и гражданки Самториса, которые так или иначе были нашими товарищами во многих делах. И в их числе наш самый близкий друг и соратник, министр Арискос Гейре…
– Как?! Сам Арискос! – раздались испуганные стоны. – Что же делать?
– Призвать королевскую армию! Ужесточить контроль за дорогами!
– Выпытать информацию у эльфов! Это их проклятое племя виновато!
– Истерия нам не поможет, – тихо сообщил Аль Тол. – Предлагаю всем умолкнуть и хорошенько поразмыслить. А затем пусть каждый озвучит свое предложение.
