– В строй, Грахт, – негромко произнес центурион и повернулся к поверженному солдату спиной.
Сервий Плавт был уверен в том, что Грахт не нанесет ему удар сзади. Легионер был не из тех, кто, проиграв в честной схватке, затаивал злобу и ненависть на своего обидчика. Напротив, теперь у Грахта появился еще один повод относиться к своему командиру с уважением.
– Строиться! – громко скомандовал центурион, и не прошло и десяти секунд, как колонна была готова выступить.
Плавту удалось доказать легионерам, что он все еще способен держать их в подчинении. Но у него оставалось не так много времени на то, чтобы реализовать это преимущество. Даже если не последует новой попытки бунта, очень скоро люди начнут сходить с ума от жажды.
Шагая слева от строя, Сервий Плавт взывал мысленно ко всем известным ему богам с просьбой о ниспослании ему и его людям спасения.
Когда впереди показались темные контуры постройки, похожей на небольшую крепость, центурион решил, что молитвы его услышаны.
Глава 20
Крепость
– Да, вначале я принял возникшее на горизонте строение за крепость, – продолжил свой рассказ Сервий Плавт. – По мере того как мы приближались к ней, сия странная крепость казалась мне все более необычной. Она состояла из двух больших зданий, между которыми не было никаких переходов. Одно из зданий имело форму куба с большими круглыми окнами. Другое было похоже на огромный шатер, большая часть которого сделалась невидимой или исчезла каким-то загадочным образом. По непонятной причине то, что осталось от шатра, не обрушилось на землю, а продолжало стоять, сохранив первоначальную форму. То, что обитатели крепости готовились к отражению внезапного нападения, я понял, когда увидел ров, окружающий оба здания. Однако ров был настолько узким, что с разбегу его мог перепрыгнуть даже человек, не говоря уж о всаднике.
Скажу прямо, эта крепость не была похожа ни на одну из тех, что мне когда-либо доводилось видеть. А мне, поверьте уж, довелось сражаться под стенами многих крепостей. Впрочем, я уже успел привыкнуть к тому, что в этом мире происходит много необычного, поэтому и не приказал своим солдатам остановиться. Перед нами, вне всяких сомнений, было строение, возведенное руками человека. Если в крепости находились люди, мы могли рассчитывать на помощь. Если же крепость была брошенной, нам оставалось только использовать ее как место для отдыха.
Я надеялся, что хозяева крепости, если таковые имелись, увидят нас издалека и поймут, что мы не враги, поскольку идем к ним открыто, ни от кого не таясь и ничего не боясь. Но нас встретили огнем из трассеров…
– Один момент, господин Плавт, – перебила центуриона Стайн. – Вы сказали «огнем из трассеров»? Я правильно вас поняла? – Не дожидаясь ответа, она бросила быстрый взгляд на Леру. – Переводчик ничего не наврал?
– Латынь – один из древнейших земных языков, дошедший до наших дней, – улыбнулся Леру. – Уверяю вас, мадам Стайн, слова «трассер», точно так же, как и многих других ныне употребляемых слов, в нем нет.
– Сбой в переводе?
– Нет, – все так же с улыбкой покачал головой Леру. – Сервий использовал в своей речи слово, которое выучил на станции.
– Я показал капитану Плавту наше оружие, – сказал молчавший доселе Гамлет Голомазов.
– Да, – коротким кивком подтвердил слова сержанта центурион. – Убойная сила вашего оружия и то расстояние, на котором оно способно уничтожить врага, просто поразительны. Но, честно признаюсь, оно мне не понравилось. Ваше оружие практически сводит на нет роль человека, который держит его в руках. Не требуется большого ума и умения для того, чтобы просто навести прицел на противника и нажать спусковой крючок. А война с использованием такого оружия превращается в бойню.
– Мы уже давно не ведем войн, – возразил центуриону Кийск. – Оружие, которое показывал тебе Гамлет, создано главным образом для того, чтобы противостоять воздействию агрессивной биологической среды, в окружение которой нередко попадают наши исследовательские отряды на чужих планетах.
– Но те, кто находился в крепости, использовали трассеры против нас, – заметил Сервий Плавт.
Кийск с сожалением развел руками.
– Все дело в том, что люди, засевшие в крепости, были слишком напуганы и, скорее всего, плохо понимали, на кого они направляют свое оружие. Они, так же как все мы, очутились в незнакомом мире, где все кажется чуждым и враждебным.
– Когда мы встретились с твоим отрядом, Иво, у вас тоже были трассеры. И моя центурия численно в несколько раз превосходила твой отряд. Однако вы не стали стрелять в нас.
Кийск благоразумно промолчал о том, что от трассеров, находившихся в тот момент в руках сопровождавших его десантников, пользы было меньше, чем от увесистых дубинок, которые, по крайней мере, не взрываются в руках, когда их пускают в дело.
– Давайте дослушаем рассказ Сервия Плавта до конца, – предложил Кийск.
– Да, собственно, рассказывать-то больше не о чем, – недовольно дернул щекой римлянин. Ему явно не хотелось говорить о том, что происходило под стенами загадочной крепости, поскольку это вовсе не прибавляло славы ему и его отряду. – Мы находились на расстоянии полета стрелы от окружающего крепость рва, когда странные, ни на что не похожие стрекочущие звуки внезапно разорвали неподвижный воздух. Никто еще не успел понять, что произошло, а несколько человек уже упали на песок. Я почувствовал резкую боль, обжегшую руку. Крикнув: «Ложись!», я ничком кинулся на песок. Страха я не почувствовал, поскольку просто не понимал, что происходит. Инстинктивно я пытался вдавить свое тело как можно глубже в песок. По-видимому, точно так же поступили и остальные оставшиеся в живых.
Это сейчас я могу сказать, что слышал звуки выстрелов. А тогда я лежал неподвижно, вжавшись в песок, пытаясь понять, что же происходит. Я видел кровоточащую рану на своем плече, ощущал боль, но не мог взять в толк, каким оружием она была нанесена. Единственное, что приходило мне в голову, так это то, что мы достигли жилища богов, которые решили покарать нас за дерзость и самоуверенность. Но если так, то почему мы все еще живы? Разве богам трудно расправиться с горсткой смертных?
Решив все же, что мы имеем дело не с бессмертными богами, а с некими неведомыми существами вроде людей-ящеров, я попытался объяснить им наши мирные намерения. Когда звуки стрельбы затихли, я чуть приподнял голову и крикнул, обращаясь к невидимым хозяевам крепости: «Мы пришли с миром!» Быть может, слова были несколько иными – я точно не помню, – но смысл их сводился к тому, что мы не имеем никаких враждебных намерений. Ничего не услышав в ответ, я решился еще чуть-чуть приподнять голову. Ничего не произошло, и я вновь как мог попытался объяснить хозяевам крепости, что мы находимся в бедственном положении, а потому просим их о помощи; мы готовы выполнить любые требования, дабы развеять их опасения. Подождав еще какое-то время и вновь не получив никакого ответа, я рискнул подняться на ноги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
