— Для бабы, то есть для женщины — сносно — вынес свое решение десятник, которым оказался как раз сосед. Патроны ей выдали, но немного — полсотни, да десяток она спалила пока стреляла. Жуткие лапти китайского производства, хлюпавшие на ноге тоже поменяли, но без какого-либо старания. Никакого сравнения с украденными родными и близко не было. Намяла ноги, хотя вроде и не ходила особо. Впрочем, Ирина не шибко заморачивалась — не собиралась она тут задерживаться надолго. Ни друзей, ни знакомых… да и с детства она хотела жить именно в Петербурге, а не каком-то там Ржеве. Ничего она про этот город не знала, да и знать не хотела. А еще эти анекдоты про поручика Ржевского… Конечно Питер вымер по большей своей части, но все-таки места знакомые…
Как оказалось команда, куда записали Ирку, как раз перед ее прибытием жестоко пострадала, потеряв за один раз сразу несколько человек, причем несмотря на то, что туда бросили оперативно бронегруппу — двоих из пропавших бойцов так и не нашли вообще. Теперь потрепанная команда должна была получить пополнение и немного придти в себя, настрой у уцелевших был просто похоронный. Ирина совершенно случайно узнала, как это произошло, сами сослуживцы рассказывать не рвались, а вот знакомый пацан на КПП от скуки изложил, что дело вышло гадостное и аналитики в штабе пришли к выводу, что столкнулись с ранее незнакомым — судя по всему работала стая морфов не меньше трех особей, причем сначала они согнали с близлежащей территории мало не сотню обычных рядовых зомбаков и ухитрились этим отвлечь внимание стрелков, которые слишком увлеклись отражением атаки такой толпы и не заметили, что с крыши соседнего складского посещения им в тыл вышли морфы.
— Тут такие толпы и раньше бывали. Они ж на шум бредут, на выстрелы, так что не впервой, но вот чтоб зомбаки отвлекали, а морфы этим пользовались — такого не было… — закончил пацан свой рассказ. Ирина поблагодарила, а сама подумала, что вполне вероятно, что и ранее случалось, только вот рассказать было некому, морфы-то успешные и эффективные не от плесени завелись, отожрались же на ком-то. Желание уехать только усилилось от такого рассказа и от таких морфов. Правда неясно, что там в Питере или этом Кронштадте. Тоже тот еще сахар может быть. Тут вон кормят неплохо и даже что-то платить обещали. Когда выезды пойдут не в пример сегодняшнему безопасные, а в зазомбяченные еще зоны. Там где стаи сообразительных морфов. Нет, надо все-таки не нарываться. Подвиги это хорошо, но только для тех кто жив остался, а рвать пуп не пойми за кого — не стоит. В этом Ирка была с мужем своим согласна.
* * *
Муженек же надо заметить не раз вспомнил пропавшую Ирку. Автомеханик Валентин, протрезвев, стал теперь бояться Витьку и вроде как все устаканилось. Витя все же не терял бдительности. Мало ли что Валику в проспиртованную башку придет. Потому Виктор себя держал в полной боевой готовности и спиной старался не поворачиваться. Трактор уже можно сказать — починили. Теперь надо все починенные и перебранные узлы собрать в единый агрегат, обшить трактор листами железа, сделать амбразуры и можно провести разведку. Совершенно не к месту вдруг вспомнился виденный в Новгороде маленький аккуратный древний танк Т-70. Вот его бы Витя с удовольствием бы поменял на трактор для разведки. В кабину трактора вдвоем влезть было трудновато, а ехать в одиночку очень не хотелось.
Вот легкий, верткий маленький танк с автомобильным мотором, лопающий любой бензин, сейчас рисовался Виктору как идеал. Во всяком случае для разведки отлично бы подошел. Оно конечно, доводилось читать и смотреть видео про всякие современные БТРы, но так уж сложилось, что Вите повезло своими глазами видеть как ловко и шустро самоходом тот самый танчик ехал на свое место, где он должен был стать памятником. Отметилось в памяти. Может быть даже и не очень осознанно, так же неосознанно, как ощущение стальной хватки лапы упокоенного Фиолетового монстра. И после этого ощущения почему-то защита трактора жестяными листами не казалась очень уж внушительной. Для туповатых зомби — вполне годилась, а вот для другого — такого как Фиолетовый — никак не внушало доверия. Прикидывали так и эдак — не получалось из старенького трактора мощной боевой единицы. Решили дополнительно из железяк наварить этакий горб. Для второго человека. И как-то постараться состряпать что-то навроде решетки, потому что если оторвется лист жести, то ручонками бывшие сограждане дотянутся в момент. Как всегда бывает при ремонтах, все время всплывали вроде пустяковые незапланированные мелочи. Но на них приходилось отвлекаться и терять время. Витька был зол, грязен и замаслен, словно распоследний деревенский сильно пьющий тракторист колхоза 40 лет без урожая", вонял солярой и на глаза ему лишний раз старались не попадаться. Тем не менее остов трактора постепенно стал обрастать снятыми для чистки и ремонта узлами и агрегатами и постепенно уже напоминал не груду металлического хлама, а вполне себе самодвижную повозку. Валентин предложил назвать возрождающегося из металлолома "Антилопой Гну", но Вите название не понравилось, показалось неуместным. С его легкой руки старенький трактор поименовали Зомбокиллером.
* * *
— В общем не для того я своих домашних в этой хреномути спасал, чтоб их вы угробили, мне нужны гарантии, что вы их не тронете — говорит пленный водила нашему снайперу.
— А раньше о чем думал? — добродушно вопрошает Ильяс. Вид у него благостный, словно не на боевом задании, а на пикничке лениво так беседует с малознакомым человеком. Из вежливости. Просто прямо сытый кот на солнышке.
— Некогда было думать, выживать надо было. Сначала зомбаки поперли. Потом эти святые навалились — твердо говорит пленный.
— Сейчас у тебя время как раз есть подумать, раз раньше не собрался. Так вот гражданских нам мочить без смысла, нет у нас такого приказа. Потому твоих никто не тронет, когда Ропшу возьмем.
— Это если возьмете…
— Не зарывайся, а? Возьмем, не волнуйся — осаживает собеседника Ильяс.
— Это я так. Извиняй… — сдает тот назад.
— Вот уже лучше. Вот будет артподготовка — так что если прилетит по твоим — сам же и будешь виноват. Так что либо говоришь, что спросим. Что знаешь полностью. Либо — ну сам понимаешь, не девочка ясельная. Вот для начала толкуй, что у вас там за мутеж с танком старым…
Водила молчит. Молчит так долго, что уже хочется пнуть его сапогом в бок, но в самый последний момент начинает говорить. Как прорвало…
А у меня отложилось однако, что был этот гусь в составе ГБР, что работал как ни крути на наших заклятых друзей, что про разведку погибшую что-то ляпнул. Мне не вполне понятно, с чего это Ильяс так с ним миндальничает. Но пленных я не допрашивал никогда, опыта у меня тут — даже не то, что кот наплакал, потому мое дело — помалкивать. Буду загадочно молчать. За умного сойду. Хотя у пациента анамнез болезни собрать иной раз посложнее, чем пленного разговорить. И не помнит ничего и не знает и стукнуть его нельзя. Пациента-то. Особенно когда оказывается, что он себя уже лечил по своему разумению и потому теперь сначала надо устранить последствия его самолечения, а уж потом с болезнью разбираться…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
