ванной, и тут же была подхвачена сильными ручищами и прижата к не менее сильному телу.
– Вот ты где! Я тебя потерял, – промурлыкал этот прохиндей, пыхтя прямо в волосы.
– Луганский, скажи, у тебя тут кормят, или как?
Он оторвался от меня, не прекращая при этом наглаживать пятую точку.
– Я кушать хочу. Очень-очень, – сказала я, с надеждой заглядывая в глаза своего мужчины, которые также полыхали голодом, только совершенно другого характера.
Васек как-то совсем уже тяжко вздохнул и повел меня на кухню.
Кухня также выглядела необжитой. Газовая плита, стол с тремя стульями и холодильник – вот и вся нехитрая обстановка. Луганский усадил меня за стол, а сам стал деловито доставать из холодильника блюда с едой. Судя по красиво разложенным мясным нарезкам и овощам, еду он заказывал в излюбленном кавказском кафе.
Мой озверевший от голода желудочек жадно заурчал, и я с остервенением вгрызлась в сочный мясной стейк.
– Извини, но все холодное. Микроволновкой еще не обзавелся, – сказал Луганский, садясь напротив меня.
– Угу…, – промычала я, не отвлекаясь от своего увлекательного занятия.
Боже, как вкусно. Вот сейчас покончу с этим восхитительным салатом и… Нет, еще доем этот наивкуснейший сыр и… А как же мясо? Я не могу бросить его на произвол судьбы. И после мяса, наконец, можно поцеловать Васька за обалденный завтрак.
– Вась – ты лучший, – довольно вздохнула я.
Мужчина засмеялся.
– Путь к сердцу женщины лежит через ее желудок? Ты оригинальна во всем.
– Если это комплимент, то так тому и быть, – сыто улыбнулась. – Я сегодня добрая.
Подобрев, я еще раз внимательно осмотрелась вокруг и не смогла удержаться от вопроса:
– Это твоя квартира?
– Купил пару недель назад. Сюрприз хотел тебе сделать, – ответил Луганский, беря меня за руку.
Что-то мне стремно как-то стало от его заискивающего тона.
– С-с-сюрприз? – чуть заикаясь, выдавила я.
Мужчина улыбнулся, поцеловал мою ладошку и произнес то, что вогнало меня буквально в ступор:
– Может нам попробовать пожить вместе?
Я медленно высвободила руку, встала и повернулась к окну, пытаясь собрать все мысли в кучу. Они как-то разом разбежались в разные стороны и никак не хотели возвращаться к своей непутевой хозяйке. Через пару мгновений мужские теплые ладони легли на плечи.
– Ты же хотела серьезных отношений?
– Хотела, – неуверенно отозвалась я, – но…
Мой растерянный взгляд метался по открывшемуся из окна пейзажу, и до мозга потихоньку стало доходить, что местность под окнами совершенно незнакомая. Судя по всему, мы были на этаже пятом, не меньше. Что-то я не припомню в нашей родной деревне пятиэтажек.
– Вась, а где мы?
– Как где? В моей новой квартире.
– Нет, ты не понял. Мы сейчас в городе что ли? – уточнила вопрос я.
– Нет, Жень. Мы в Верхней Хаве.
Ничего себе! Это же километров за тридцать от нашей родной деревни, а, соответственно, и от колхоза. Я полуобернулась, с удивлением глядя на Луганского.
– Ты бы еще на Пупуевке квартиру купил. Поближе ничего не нашлось? А на работу как ездить будем?
Он как-то совсем тяжко вздохнул и, не глядя на меня, произнес:
– Мы больше не будем там работать.
Сначала мне показалось, что он шутит. Но выражение лица Луганского было более чем серьезное. И мне мгновенно как-то поплохело.
– Почему?
Мужчина ничего не сказал и, потянув меня за руку, усадил за стол. Сам расположился напротив и деловито стал накладывать себе на тарелку еду с преувеличенно заинтересованным видом. Но со мной этот номер не прокатит.
– Я жду ответа, – мягко напомнила я.
– Я знаю, – в тон мне ответил Луганский.
Мой взгляд из полуопущенных ресниц, словно затишье перед бурей, и его тяжелый, непоколебимый встретились, будто противники. Итак, кто кого переглядит?
– Ты же знаешь, что Ян не из тех людей, кто меняет свои решения, – издалека начал Васек.
– Наверное, ты его плохо знаешь. Мне он показался совершенно другим, – возразила я и сложила руки на груди.
– Жень, я знаю его очень давно, и поверь, внешность обманчива. Ян крайне неоднозначен в своих поступках.
Я на этот поучительный тон только пожала плечами, откусила кусочек огурца со словами:
– Вот видишь. Ты сам себе противоречишь. То он не меняет решений, то он неоднозначен.
Луганский открыл рот, чтобы возразить, но я его опередила:
– И вообще-то мы говорили не о Петермане. Его драгоценная персона меня заботит в последнюю очередь. Ты можешь внятно объяснить, почему решил досрочно уволиться?
Луганский несколько мгновений смотрел, не отрываясь. И от этого сердце тревожно ёкнуло. Не нравятся мне его эти хождения вокруг да около. Будто заранее знает, что мне не понравится ответ.
– Мне предложили работу здесь.
– Здесь? – удивилась я. – Что-то не припомню в Хаве хоть одно нормальное предприятие.
– В администрации, – сухо выдавил Васек. – Пост главы района.
В комнате повисло молчание. До меня как-то не сразу дошло, что это означает, и я даже смогла выдавить из себя какое-то подобие улыбки.
– Поздравляю.
– Спасибо.
Два ничего не значащих слова, словно бритва ножа рубанули по нервам. В голове начали складываться события последних недель.
– Вот значит, чем ты занимался всё это время? Уже вникаешь в дела? – бесцветным голосом поинтересовалась я.
– Вникаю. Сама понимаешь, просто так подобные должности не сваливаются на простых смертных. Вот и кручусь как белка в колесе.
Я сглотнула ком, так некстати образовавшийся в горле.
– Наверняка кто-то поспособствовал?
Луганский увиливать не стал.
– Виталий Иванович порекомендовал.
Больше мне не нужно было ничего слушать. Я всё осознала. И до того стало обидно и противно, что предательские слезы зажгли глаза, а горло сдавило мучительным спазмом. Стараясь скрыть свою реакцию, опустила голову и прикрыла лицо ладонью.
– Ты же понимаешь, что я не мог отказаться от такого предложения, – с некоторой долей самодовольства продолжил мужчина. – Ты возглавишь экономический отдел. До работы тут пять минут езды. Администрацию видно прямо из окна.
Я его едва слушала, стараясь всеми силами подавить непрошенные эмоции.
– Правда, здорово? Я всё предусмотрел.
Я подняла на него глаза и улыбка, полная превосходства, слетела с его лица.
– Значит всё время, что я пахала, как проклятая, ты тут всё «предусматривал»? Еще черт знает когда ты уже решил сюда переехать и ничего мне не сказал? Почему?
Луганский явно не ожидал такой реакции и даже слегка опешил, видимо, не зная, как подобрать слова. И не нашел ничего лучшего как заявить:
– Так было нужно.
Я подорвалась со стула, как разгневанная фурия.
– Кому нужно? Тебе? А у меня ты не забыл спросить – нужна ли мне эта твоя администрация? Да я всей своей душой ненавижу чиновников!
Я заметалась по комнате, а Васек предпринял очередную попытку меня успокоить.
– Жень, успокойся и послушай. Коллектив здесь хороший, душевный. Рабочий день до пяти. И зарплата более чем достойная.
– Зарплата?! – взвизгнула я. – Да что вы, совсем что ли на своих деньгах помешались! Не хочу я! Понимаешь? Я столько души вложила в колхоз. А ты предлагаешь все бросить.
– Жень! – мужчина ухватил меня за плечи и посмотрел в глаза. – Хватит жить мечтами. Нет больше
