ещё душа — все знают, что магия находится в душе!
Скрипнув зубами из-за того, что не могу даже похвалить её за правильный ответ, я продолжил:
— Ты сказала, что вы с мамой словно уроды. Ответь мне, какой человек считается здоровым?
— Ну тот, у которого всё хорошо и ничего не болит! И когда у него всё на месте! И когда он, как и все…
— Стоп! Но вы с мамой — не такие как все. Можно ли вас назвать здоровыми?
— Наверное, нет… — повесила нос Кенира. — Но только в магии! В остальном мы самые-самые здоровые! И самые красивые! Особенно мама — она самая красивая в мире!
— У всех мама самая красивая! — улыбнулся я. — Но речь не о том. Вы с мамой, получается, нездоровы. И конкретно ты, Кенира Валсар, больна. Причём, как говорил главный маг вашего дворца, неизлечимо. Верно?
— Верно, — едва не плача, ответила Кенира.
— И что именно у тебя болеет? — с занудством, несвойственным даже мне, продолжил я. — Какая область, орган или часть тела?
— Ты что, уже совсем ничего не помнишь? Я же говорила, душа и разум! Но только я не сумасшедшая, ты не подумай!
В который раз поймав себя на мысли, что воспитатели в детских садах — небожители с нервами, толщиной с тросы на Райнбрюке Эммерих, и что общаться со взрослой Кенирой мне нравится гораздо больше, чем с её маленькой гиперактивной версией, я тяжело вздохнул и потёр переносицу. К счастью, эта пятилетняя соплюха была смышлёной не по годам и умела излагать свои мысли получше, чем мои племянники, племянницы и дети друзей. Вот только у детей, с которыми я был знаком в прошлой жизни, подобное словесное недержание отсутствовало.
— Теперь я повторю вопрос: чем именно повелевает госпожа Ирулин, Ночной Проводник и Владычица Сновидений?
Малышка набрала в лёгкие воздуха и возмущённо выпалила:
— Не надо со мной как с совсем маленькой! Я помню! Она повелевает снами и исцеляет душу и разу… О!
Почти минуту я простоял с самодовольным видом, позволяя ей переварить полученную информацию. Смотрел, как на милой детской мордашке одно за другим сменяются шок, недоверие и всепоглощающая надежда.
— И госпожа действительно такое может? — наконец, медленно спросила она. — Но ведь выжженным уже не помочь, все так говорили! Ни один маг, даже самый сильный, даже Повелитель Чар, не сможет…
— Госпожа Ирулин не маг. Она богиня. А боги, если это касается их Права, способны на невозможное.
— Ху-ху-ху! — вновь закричала Кенира, вскинув руку в салюте. — Наша богиня — самая лучшая среди всех богов! Это значит, что когда я проснусь, то стану магом?
Я рассмеялся, частично из-за такого рьяного энтузиазма, а частично — от столь милой наивности. Впрочем, разубеждать её я не стал.
— Возможно. А возможно и нет. Может быть, понадобится время. В любом случае, случай у тебя очень запущен и придётся хорошенько потрудиться.
— Трудиться? — удивилась она. — Но ты же говорил, что обучить меня ничему не сможешь!
— Говорил, — подтвердил я. — И снова скажу. Не могу обучить тебя лишь с помощью методов, которые узнал у ауф Каапо. Но существуют другие места, помимо Цитадели, и даже миры, помимо Итшес.
— То есть ты научишь меня магии богини? — изумлённо округлила глаза Кенира. — Жду не дождусь!
— Увы, нет, — покачал головой я. — Госпожа пока не может явиться, а магией её родины я не интересовался. Я попробую использовать методы из моего мира.
— Подожди! Но ты же говорил, что в твоём мире нет магии! — удивилась Кенира. — Так чему же ты будешь меня учить?
Я окинул её длинным взглядом, постаравшись придать ему мудрость и многозначительность, и тихо ответил:
— Кунг-фу!
В пространстве сна нет места непониманию, Кенира, столкнувшись с незнакомым словом, ухватила его смысл.
— Но я хочу магию! А при чём тут драки?
Как человек, просмотревший немало фильмов про Шаолинь, я мог бы ответить, что эти драки от магии практически неотличимы. Но я промолчал — лишь зловеще усмехнулся, одной рукой пригладил мгновенно отросшую бороду, а второй — провёл по своей длинной белоснежной брови.
— Ты не будешь драться, ученица! — сказал я. — Ты постараешься выжить!
— Эй, Ули, — не обратила она на мои угрозы ни малейшего внимания, — а чего у тебя с волосами? И бровями? И бородой? И одеждой?
Я бросил во всё ещё стоящее зеркало косой взгляд. Вопреки всем законам физики и правилам преломления лучей, оно продолжало показывать моё отражение. Увы, желание стать похожим на главного злодея из трилогии про шаолиньских монахов воплотилось в реальность лишь частично. Белоснежные одежды, седые волосы, стянутые в пучок на макушке, густая борода и брови, посрамившие бы длинной любые усы — всё было на месте. Вот только огромное пузо и толстые щёки начисто сводили весь планируемый эффект на нет.
— Ты будешь учиться, — грозно сказал я, и мир подхватил мои слова, усилив громовыми раскатами. — И первое, чему ты научишься — защищаться.
Кенира широко раскинула руки, а потом плавно свела их вместе — ладонь над ладонью словно удерживала невидимый шар.
— О да, великий кушуру!
