– Спасибо, Вайт. Человек никогда не знает, когда его может укусить змея. – Даниэль бросил взгляд в сторону Берни, укладывая в фургон саквояж Мерси.
Даниэль пожал руку Байту и Ходу и отошел в сторону, пока Мерси прощалась с другими членами семьи.
– Прощай, Марта. Спасибо, что так хорошо приняла меня. – Она обняла эту крупную, простую женщину.
– Мы рады, что ты нашлась. Ты была утешением Ма в ее последние дни. – Марта похлопала Мерси по плечу.
– Прощай, Дора. Береги себя и своего будущего ребенка.
– Прощай. Я так хочу, чтобы ты не уезжала!
– Может быть, ты с Байтом сможешь приехать когда-нибудь к нам в гости, – она протянула руку своему брату.
– Возвращайся, слышишь? – грубовато сказал Вайт и пожал ее руку.
– Прощай, Ход. Сначала я боялась тебя, но сейчас нет.
– Здесь твой дом, Эстер, – искренне сказал большой грубоватый мужчина и взял обеими руками руку Мерси. – Если когда-нибудь тебе понадобится наша помощь или просто захочешь вернуться, добро пожаловать.
– Спасибо тебе, Ход. – Мерси смахнула слезу.
– Прощай, Гидеон, – она протянула руку своему младшему брату. Он взял ее, потоптался на месте и сконфуженно улыбнулся.
Ленни и Берни стояли немного в стороне. Мерси хотела помириться с ними до отъезда. Она уже направилась к ним, но Даниэль опередил ее, уверенно взяв ее за руку.
– Постой здесь, – мягко сказал он.
Даниэль подошел к братьям. Они ничего не успели сообразить, как кулаки Даниэля обрушились на челюсть каждого из них. Ленни отступил шага на три и рухнул на землю. Кулак Даниэля рассек ему губу. Берни сидел на земле, из его разбитого носа текла кровь. Оба брата так и остались на земле, даже не пытаясь подняться на ноги.
– Вы знаете за что, – сказал Даниэль.
– За что?! – заорал Ход. Они с Байтом шагнули вперед и схватили Даниэля за руки.
Даниэль освободился от уцепившихся в него рук и заговорил с двумя мужчинами, лежавшими на земле.
– Я обещал избить вас до полусмерти, но не сделал этого только из уважения к вашим братьям. Они мне очень понравились. Я сделал то, что должен был сделать, и этого пока достаточно. Но если вы хотите продолжить, то отделаю вас еще больше. Вы двое не стоите меня одного. – Даниэль потер костяшки пальцев о ладонь.
– Что все это значит? – еще раз сердито спросил Ход.
– Спроси у них, – Даниэль посмотрел в глаза Ходу, а потом взглянул на пострадавших.
– Мне кажется, вопрос улажен. – Он повернулся к Мерси. – Ты готова, милая?
– Спасибо, что приехал за мной, Ленни. И тебе спасибо, Берни, – сказала Мерси. – Я хочу, чтобы вы знали: я рада, что приехала сюда, и очень сожалею за доставленное вам беспокойство. Для меня это был шок – узнать, что у меня есть семья, и я не понимала, почему вы так торопились вернуться назад. – Она повернулась и направилась к фургону. Братья ничего не ответили ей.
– Мы с Байтом даже и не подозревали, что между вами и братьями что-то не так, – сказал Ход.
Даниэль достал носовой платок и вытер кровь с костяшек пальцев. – Уже все нормально.
– Мы решили, что они проводят вас до дома. Сейчас очень опасно на дорогах. Полно грабителей и беглых негров.
– Я буду осторожен, – сказал Даниэль, помогая Мерси взобраться в фургон.
– Грабители так и шастают по дорогам. Времена очень тяжелые, Дэн. Они перережут тебе горло только за фургон и хороших лошадей, – говорил Вайт, пока Даниэль ходил вокруг фургона, проверяя, хорошо ли запряжена Зельда.
– Меня не застанут врасплох, Вайт, – сказал Даниэль, протягивая руку. – Вы не обижайтесь из-за случившегося, – он кивнул в сторону братьев.
Вайт усмехнулся. – Им повезло, что это был не я. Я бы врезал посильней.
– А ты, Ход? – спросил Даниэль.
– Да, если они заслужили. А я готов поспорить, что так оно и есть. Я считаю тебя порядочным человеком.
– Спасибо тебе за это. Я буду заботиться о вашей сестре, как уже обещал вашей матери.
– Я в этом не сомневаюсь.
– Приезжайте к нам, – крикнула Дора, когда Даниэль усаживался на сидение.
– Прощайте, – крикнула Мерси.
Даниэль дернул поводья, и Зельда бодро покатила фургон по дороге, ведущей от дома Бакстеров. Мерси обернулась и помахала рукой провожающим. Она обернулась еще раз, когда они доехали до зарослей сосняка. Ход, Вайт и Гидеон все еще махали им вслед. Ленни и Берни куда-то исчезли.
– Денек, как сказал Брат Фарли, и впрямь будет превосходным. Мерси улыбнулась Даниэлю, сняла шляпку и сбросила шаль.
Даниэль тоже улыбнулся ей. – Это еще тот старый конь, хотя и глуховатый. Он выехал со двора, точно за ним гнался сам дьявол.
– Может быть, так оно и было, – смех Мерси, разливающийся, как колокольчик, заставил Даниэля опять взглянуть на нее.
– Ты рада, что едешь домой? – Даниэль знал, что она ответит, но хотел услышать это от нее.
– Конечно! А ты?
– Еще бы! – через несколько минут он добавил: – Мне они понравились. Я не думал, что так получится, но это так.
– И мне тоже понравилось.
Кусты вдоль дороги уже начинали цвести. Мерси глубоко вдыхала ароматный, теплый воздух, чувствуя, что все в ее душе поет. Они проехали через мелкий каменистый ручей, который извивался за усадьбой Бакстеров, и Зельда, почувствовав под копытами ровную дорогу, без понуканий прибавила ходу.
Взгляд Мерси устремился на Даниэля. Она любила смотреть на его лицо и ямочку на подбородке. У него самые красивые глаза под прямыми черными бровями, а когда он улыбается, как сейчас, то в уголках глаз появляются морщинки. Девушка посмотрела на его руки – длинные, красивые и сильные. Мерси вздрогнула, представив их на своем обнаженном теле. Даниэль был ее мужем, и он имел полное право касаться ее грудей, любого другого интимного местечка на теле своей жены, где только ему захочется. О, она надеялась стать ему настоящей женой. Сердце Мерси забилось быстрее от мысли, что это может случиться уже следующей ночью.
Даниэль взглянул на Мерси, как ему показалось, уже в сотый раз с тех пор, как они покинули дом Бакстеров. Он ждал этого. Теперь она вся принадлежит ему, но как же начать разговор об их супружестве? Нельзя же просто спросить, любит ли она его и хочет ли оставаться его женой. Мерси может ответить «да» из благодарности, зная, что он ожидает от нее именно этот ответ. Нужно выяснить, любит ли она его так, как жена любит мужа, как Либерти Куил любит Фаруэя Куила, Элеонора любит Гевина, или Эми – Рейна Телмана.
Рейн и Эми жили в Арканзасе, в двадцати милях от ближайших соседей. Месяцами Эми не видит никого, кроме Рейна и их двух мальчиков. Но Эми этого достаточно – она сильно любила Рейна.
Даниэлю приходилось заставлять себя не смотреть на сидящую рядом женщину. Стоит ему хоть раз овладеть ее прекрасным телом, обратной дороги уже не будет. Ему нужно убедиться, что Мерси хочет в мужья именно его, и никого другого, до конца своей жизни, а уже потом решиться назвать ее своей, и любить, любить, – теплую и обнаженную, с открытыми для него губами. А вдруг все произойдет по-другому, и ему придется испытать роль отвергнутого: как-то доводилось слышать, что многим женщинам не нравилось спать со своими мужьями. А те немногие счастливцы, чьи жены испытывали от этого удовольствие, обычно помалкивали, посмеиваясь в усы. Боже! Он должен перестать думать о ней.
